Тёмный Легендариум - Alterlimbus

– Клянусь Арфистом. Клянусь Хррагом!

– Господин начальник палачей.

– Ну?

– Так по закону долг можно выплатить?

– С процентами! Судебные издержки и прочее. Можно-то можно, да у этого бедолаги ни родни, ни друзей. А ты часом не его брат?

Гном захохотал собственной шутке, утирая слёзы.

– Кто Хррага призывает, мне почти как брат, – ответил ящер.

– Вона как. Ну, давай глянем, сколько он там должен. Да, от тюрьмы-то ты его не спасёшь, только от петли.

Ящер глянул в приговор, заботливо подсунутый гномом. Затем достал из кармана несколько здоровенных негранёных самоцветов.

– Так, так. Рудокоп, значит. А разрешение имеется?

Гном некоторое время изучал свиток с печатями, предъявленный ящером.

– Ну, ладно. Занятное дело. Буду знать, кого призывать, если деньги кончатся. Теперь запишем всё, как положено.

– Добрые люди! – кричал сильф, пока палачи опускали клетку. – Как звать вас? Молиться буду Арфисту! И Хррагу!

– Рагнар его звать, – ответил гном. – Кстати, брат рудокоп, ты запомни: гном Хиррин – я тоже Хррага чту.

Они подошли к городу. Разумеется, стражники отказались их впустить. И, разумеется, среди них нашлись старые друзья бывшего начальника караула. Здесь же, у городских ворот, Обени тепло простился с ящером. Рагнар быстро смешался с толпой у городского рынка, а лесник пошёл разузнать насчёт летуна.

– Орлана сейчас нет свободного, – сказал сивоусый конюх, давний знакомый Обени, – а вот лошадку выдам. На следующей почтовой станции оставишь. Погодь чуток, пока снаряжу да списки подмахну, чтобы начальство не ругалось. И чего это тебя потянуло в такое время в Грундол?

– Тут, и, правда, шляется тварь Хаоса?

– Есть такое. Жабольвом кличут. Ты же знаешь, твари Хаоса ни на что толком не похожи. Но как-то звать надо. Метров пятнадцать в холке. Рыскает по лесам. Что, пришёл сразиться? – конюх рассмеялся крякающим смехом.

Обени покачал головой и в нескольких словах поведал историю своего спутника. Конюх только изумлённо причмокивал губами.

– Эвон как! Женился на эльфийке. А с какого города они сюда переехали?

– Да… из-за моря, уж и не знаю, как их там города называются.

– Да не, твой-то ящер с женой откуда?

– Отсюда, – лесничий недоумённо приподнял плечи.

– Надо же. А я про такое дело и не слышал – эльфийка с ящером. Хотя они народ скрытный. Ты иди пока, дружище, погуляй по рядам. С моря-то город не закрыт, так что торгуем по-прежнему бойко.

Обени уже некоторое время прохаживался, выбирая гостинец дочери. Вдруг он заметил у одного из ювелиров на витрине знакомые камни. Заглянув внутрь лавки, он увидел хозяина, беседующего с высоким, почтенного вида магом. Хозяин прервал разговор и кивнул новому посетителю:

– Добрый день, господин. Скидки Хаоса – не пропустите.

– А вон те кристаллы почём?

– Зачем они вам? – удивлённо вскинулся маг. Обени заметил на нём знаки целителя довольно высокого ранга.

– Да девчушка моя жгучкой заболела, а один друг вылечил такими камушками.

– Какой ещё жгучкой? – сильнее удивился маг.

– Ну… – растерянно развёл руками Обени, – Вам лучше знать, мэтр. Только простой целитель все порошки и заговоры извёл на мою Мируну, а ничего не добился. Один добрый друг по счастью проходил мимо. Он дал ей подержать эти целебные кристаллы…

– Что за чушь! – перебил маг. – Ты хоть знаешь, что это такое?

Учить волшебников вежливости, тем более, волшебников высокого ранга, совершенно бесполезно. Обени глубоко вздохнул.

– Нет. Не знаю.

– Магические кристаллы. Эфирионы. Никогда в жизни их не использовали напрямую для лечения болезней, тем более, выдуманных. Разве что болезнь магического свойства. Вроде проклятия. Тогда её можно пропустить через кристаллы и свести на целителя. Если, разумеется, тот достаточно силён, чтобы самому каким-то образом заклятие уничтожить. Твой друг – маг?

– Нет, рудокоп. Он наткнулся на богатое месторождение этих эфирионов…

– Месторождение?!!!

Волшебник смотрел на Обени, как на сумасшедшего.

– Человек, ты… Не существует никаких месторождений. Эфирионы – чрезвычайно редки! И никогда не встречаются россыпями, не говоря уже о месторождении. Такова их природа.

Лесничий ощутил, как нечто невидимое, но холодное пробежало по спине.

– А много твой друг добыл? – встрял ювелир, мысли которого бежали в несколько ином направлении.

– Ну… – Обени с опаской посмотрел в сторону волшебника. – Мешок вот такого размера.

Опасался он не зря. Глаза волшебника буквально вспыхнули. Он шагнул ближе и навис над Обени.

– Где твой друг???!

– В чём дело? Я не понимаю…

– Разумеется, ты не понимаешь! Эфирионы не зря не встречаются в природе россыпями. Это нестабильные камни, глупец! Если собрать вместе даже пригоршню, пойдёт магическая реакция, эфирные связи сплавятся и камни взорвутся, как бочка с горьким маслом. А такого количества, как ты описал, хватит, чтобы смести к Хаосу весь Грундол!

– Невозможно! – запротестовал Обени. – Я сам видел!

– Или ты видел не эфирионы, или твой друг – маг такого порядка, что мне у него сапоги чистить.

– Ни то, ни другое, – упорствовал Обени. – Он обычный ящер.

– А? – волшебник переменился в лице. – Ящер… Тогда возможно… Раса ящеров, говорят, когда-то очень давно имела власть над эфирионами, но…

– Но?

– Но дорогой ценой. Стабилизация эфирных связей давалась им ценой физических страданий. Если твой друг – не маг, то ему ОЧЕНЬ хотелось донести эти камни до Грундола. Его же словно на куски рвало из-за них!

Шатаясь, как пьяный, Обени вывалился на улицу. Сомнения складывали в его голове пугающую мозаику. Ящер, Грундол, тварь Хаоса, помощь Обени для проникновения в город, ложь о своём прошлом.

– К южным воротам! – разнеслось по базарной площади. – Тварь на подходе! Все к южным воротам!

Обени рванул, как безумный. Он чувствовал, что Рагнар тоже где-то там. Возможно, он привёл в действие кристаллы, и сейчас взрыв поглотит кусок стены, тварь прорвётся внутрь и…

Обени бежал. Сердце начало колотить в рёбра, возраст давал себя знать. В висках стучало, пот щипал глаза. Вот и южные ворота. Обени рывками осмотрелся.

Рагнар был здесь. На самом верху, у онагров. Задыхаясь, лесничий запрыгал по каменным ступеням наверх. На боевой галерее он потерял ящера из виду за изгибом стены. Здесь толпились воины, готовя самострелы и арбалеты. Мужчина, расталкивая их из последних сил, спешил вперёд. Внизу, с внешней стороны стены раздался сотрясающий кладку рёв. Создание Хаоса приближалось. Его многотонная львиноподобная фигура маячила в нескольких сотнях метров. Мир начал терять чёткость, поддаваясь мощи хаосита.

Завернув за поворот, Обени вылетел к площадке с онаграми.

– Стойте! – уже кричал он, протягивая руки. Но не успел. Онагр выстрелил с упругим хлопком. В последний момент Обени показалось, что ящер улыбнулся ему всегдашней бодрой ухмылкой. А затем унёсся вперёд и вниз, словно притягиваемый неведомой силой к чудовищу. Жабья пасть разверзлась навстречу неожиданному подношению и поглотила его.

Обени обхватил каменные зубцы, словно хотел прижать их к груди, словно пытался удержать мгновение прошлого. А затем монстр взорвался.

Он вспучился, покрылся пузырями, которые лопнули, извергая свет. Взрывная волна накрыла город, сотрясая до самых подземелий. Жар прокатился по южной стене, выжигая травы и деревья. Густая вонючая слизь ударила мужчину в лицо. Инстинктивно он отшатнулся, оступился и упал. Голова отдалась тупой болью.

Когда Обени очнулся, было раннее утро. Мышастые тучи бежали по небу, а ветер гнал их, словно торопливый пастух. Леснику выделили отдельную крохотную комнатку, чтобы другие раненые не мешали своими стонами и вонью. Тело ныло от ушибов, в нескольких местах тугие бинты стягивали переломы. Однако ноги привычно встали на холодный пол, и голова осталась ясной. Ожоги не чувствовались – вероятно, маги смогли подлечить их. Обени медленно оделся и, оставив снаряжение, налегке вышел в коридор. Он благодарно кивал встречавшимся на его пути медикам и шёл дальше, к одной из лестниц, спускавшейся на нижний уровень. Наконец он оказался в тихом коридоре с рядами дверей.

Каждая несла на себе особые украшения и знаки. Здесь располагались крохотные святилища нескольких второстепенных божеств, чтобы солдаты и прислуга могли воздать им почести, если вдруг понадобится. Алтарь Хррага, одного из божеств ящеров, тоже имелся. Обени осторожно, словно вор, отворил дверь. Единственная лампадка плескала огоньком света над жертвенным камнем. Окна отсутствовали, однако – удивительное дело – сверху отвесно вниз падало несколько световых столбов. Так работала система простейших магических линз, собиравшая и усиливавшая даже слабый утренний свет.