У удачи два лица - Дарья Кузнецова

— А расскажи мне про свою родину, ну хоть немного. Почему у вас не осталось о нас совсем никаких воспоминаний?

— Я, честно говоря, не в курсе, когда именно драконы решили закрыться от всего мира, — я виновато пожала плечами. — Я никогда не любила историю и совсем уж терпеть не могла политику, извини. Это было очень давно, и мне кажется, те, кто принимал подобное решение, намеренно сделали всё, чтобы о его причинах никто не задумывался. Но отгородились они очень основательно, надёжно; заглянуть во Внешний мир нам сейчас гораздо проще, чем в свой собственный за пределами Тарккура. Честно говоря, я не знаю ни одного дракона, который умел бы это делать, — добавила задумчиво.

— А как же ты тогда к нам попала? — логично возразила Рассвета.

— А Дракон знает, — честно ответила я, разводя руками. — У меня вообще с перемещениями… всё плохо. То есть, они выходили, но с трудом и под надзором, я одна опасалась. А здесь вроде как терять было нечего, и я метнулась наугад. Не понимаю, как именно у меня получилось увидеть собственное отражение, и даже не уверена, что это вообще получилось! Наверное, просто повезло. Хотя нет, не просто; это событие сродни чуду. Как и то, что я не убилась сразу, что меня нашли, донесли до вашего лагеря, а в лагере оказался Кай, сумевший собрать меня буквально по кусочкам. Хоть он и сказал, что повреждения были незначительные, но я ведь знаю, что он соврал; я помню, с какой высоты падала, и знаю, что в таких случаях бывает. Даже если перемещение как-то погасило часть инерции, это бы меня не спасло.

— Вот оно что, — задумчиво нахмурилась она. — Упрямый!

— В каком смысле?

— Да ладно, не бери в голову, — Рассвета тряхнула головой. — Это всё ерунда.

— Как скажешь. А о том, что у вас тут происходит и что это за странная серая Пустошь, ты мне расскажешь? Или опять будешь уходить от ответа? — полюбопытствовала я, послушно переводя тему.

— Извини, — улыбнулась девушка, решив всё-таки объяснить своё нежелание отвечать на вопрос. — Просто это всё личное дело Кая, даже более личное, чем его рука. Каждый из плетущих всегда сам для себя решает, стоит или не стоит вмешиваться, и уж точно не мне его учить. Прости! Я, конечно, не имела в виду, что он должен был тебя бросить, просто он сам здорово рисковал… — окончательно запуталась и смутилась она.

— Я поняла, что ты за него волнуешься, — отмахнулась я. — Давай не будем об этом.

— Спасибо! А по поводу происходящего… Не знаю, почему они тебе не объяснили, тайна та ещё. В общем, восемь с чем-то лет назад у нас случилась большая беда: почти все плетущие, за редким исключением, лишились своих способностей. Поначалу было не до выяснения причин, надо было разобраться с последствиями, а потом начали искать. И недавно обнаружили, что некоторая часть окружающего мира не соответствует существующим картам. Наш мир, оказывается, столкнулся с каким-то другим, и не то поменялся с ним кусками, не то отбил от него часть и присвоил. Скорее, второе, потому что существующие территории вроде бы остались, но как бы раздались в стороны. Вот на краю этих самых неизведанных земель мы и находимся. А по поводу подробностей я сама не в курсе, мне тоже не говорят. Мужчины нервничают, но не факт, что именно из-за реальной угрозы; они могут дёргаться просто из-за непонимания происходящего. Ну да ничего, надеюсь, удастся что-нибудь выяснить, раз так удачно всё сложилось. Меня бы сюда на расстояние выстрела не допустили бы, но у меня окончательно проявился дар. Теперь опаснее оставлять меня среди людей без присмотра, чем разрешить моё здесь пребывание, — гордо заявила она. — Так что придётся Каю со мной понянчиться.

— Ну, я бы не сказала, что он выглядит очень разочарованным этим фактом, — осторожно заметила я. — Он о тебе очень тепло отзывался.

— Пф! Ещё бы не тепло, это же Кай! — непонятно отмахнулась девушка и улыбнулась. — И вообще, он добрый и честный, никогда за глаза плохого не скажет, и в глаза тоже. Подзатыльник иногда сгоряча может отвесить, но слегка. Он замечательный! Самый замечательный, кого я знаю; ну, после папы, конечно.

— Ты так горячо его расхваливаешь, как будто я с тобой спорю, — хмыкнула я. — А вообще, из вас получится красивая пара… я что-то не так сказала? — осеклась я, потому что на словах про пару Рассвета вытаращилась на меня как на сумасшедшую.

— Кхм. Нет, ну, с другой стороны, вполне логичный вывод, — захихикала она. — Вообще, Кай мой дядя. Правда, двоюродный.

— И Ивар? Мне показалось, они похожи.

— Ну да, они же братья, — пожала плечами Рася. — Двойняшки. Правда, совсем не одинаковые, но Кай говорит — так тоже бывает.

— Вот уж не подумала бы, — я растерянно покачала головой. — Я сейчас не про двойняшек, а про то, что вы родственники.

— Я просто в маму пошла, только и всего, — отмахнулась она. — Так что пара из нас вряд ли получится, — резюмировала девушка со смешком. — Ладно, духи с моими родственниками, лучше расскажи мне о драконах!

В таком духе мы проболтали до самого рассвета. Я рассказала о своих родителях, о любимых младших братцах-сорванцах, о драконьем быте и обычаях. Рася долго не могла поверить, что у нас действительно большинство браков основываются не на желаниях будущих супругов, а на разумной основе. Вернее, в это она поверила легко, а вот в то, что я не имела ничего против и совершенно не сердилась на своих родителей за принудительное замужество — уже не очень. Пришлось подробнее рассказать ей о Туре и заострить внимание на социальном укладе драконов, при котором иначе, чем по договору, найти себе пару чудовищно трудно.

Драконы всегда, — даже, кажется, до закрытия границ Тарккура, — жили кланами: огромными семьями, связанными общей кровью и управляемыми старшим в роду. Браки внутри одного клана заключались очень редко и, мягко говоря, не поощрялись, и это было понятно. Родство хоть и было порой довольно дальним, но кровосмешение порицалось в любых его проявлениях, поэтому родители всегда старались подобрать для дочери супруга из клана, с которым было меньше всего пересечений в недавнем прошлом. При наличии мастеров зеркал расстояния большого значения не имели, так что это было не слишком сложно.

В целом, такое положение вещей оказалось довольно близко Расе и местным обычаям, за тем только исключениям, что здесь общины составлялись не по родовому признаку, а по территориальному, и представляли собой фактически города-государства с прилегающими землями. Земель было много, жителей — значительно меньше, так что особых конфликтов между такими сообществами не было. Слишком далеко они находились друг от друга, чтобы мешать, хотя торговые связи и регулярное сообщение были налажены.