Драконья соседка, или (не) тихие провинциальные будни (СИ) - Калина Анна

Как и ожидалось, появление нэйра очень взбудоражило местных арендаторов. Хвала небесам, они в этот раз уже не выбегали из своих домов, но всё так же затравленно кланялись, лепетали что-то нечленораздельное, но радостное. Всё хорошо! Урожай будет, налоги тоже не запоздают. Господин дракон может их не кушать и в этот раз, они хорошие! Они стараются! Хвала нэйру Касо! Хвала!

Почему Эльг не отправлял проверять фермы слугу? За свою пускай и не очень долгую, но насыщенную жизнь нэйр Касо уяснил одну простую истину — в ситуацию нужно вникать самостоятельно, тогда и разбираться в ней будет проще. Отец вот очень доверял старому управляющему, который доуправлялся до того, что, не почий батюшка Эльга с миром, поместье Касо растащили бы по кирпичику. Поэтому тотальный контроль! Даже в таком низменном деле, как арендаторы.

Да высшие бы презрительно фыркнули, увидев Эльга, скакавшего по полям. Но среди высших Касо крутился не так и часто, а вот среди других, менее возвышенных рас — сколько угодно. И как бывший ловчий, повидал столько грязи, лжи и подлости, что навсегда утратил способность верить в какие-то там клятвы, договоры и прочие «гарантии преданности». Первым делом, въехав в поместье, Эльг уволил управляющего и всех его прихлебателей (одним словом — выгнал всех) и нанял новую прислугу. Только старика Хуго не тронул. Хуго был прост и прямолинеен как кирпич. Эльг такое в подчинённых уважал, а потому старик остался как советник и друг детства. Все остальные — вон!

Впереди была последняя избушка, где жил фермер Кайгоро. Разводил кур. Только вот ни весёлого кудахтанья, ни рыжих несушек во дворе не наблюдалось. Только человек в клетчатой рубахе да потёртых штанах сидел у дороги, держась за голову.

— Нэйр Касо? — залепетал мужчина и вскочил на ноги. — Что случилось? Нэйр…

Эльг похлопал по загривку лошадь, приказывая остановиться, и осмотрелся. Из дома фермера вышла женщина в ситцевом платье. За женщиной пряталось двое ребятишек. Ну хоть в этот раз в ноги не бухались, и на том радость.

— Это у тебя явно что-то случилось, — обратился дракон к мужчине.

Крестьянин удивлённо выпучил глаза и на миг даже замер. Неужели старый нэйр здешних земель настолько не интересовался делами подопечных? Одно дело слуги, горожане… но арендаторы же несли в казну поместья деньги! Поместье жило с того, что платили эти люди!

— Рассказывай, — как можно мягче произнёс дракон.

А внутри всё клокотало от злости на того, кто так любил ему твердить о чистоте крови, о позоре и о тех бедах что принесло семье рождение Эльга. Надо же, как много внимания старый нэйр уделял недоразвитому отпрыску! Вот бы он хоть часть этого внимания уделил своим прямым обязанностям! Плевать, что тебя назначили нэйром самой отдалённой точки на карте! Плевать, что ты мечтал жить в столице! Любое дело нужно делать на совесть! Даже если зубы сводит от скуки и отвращения.

— Все выдохли, нэйр Касо! Все до одной! — вдруг перешёл на вопль мужчина.

— Кто? — не понял дракон.

— Куры, — подытожил мужчина и снова схватился за голову, — все до единой. В одну ночь.

Нэйр Касо плохо разбирался в курах, но догадывался, что в полях много всякой живности, которая в курах разбирается на раз. Не то что всякие там драконы из столицы. Живность курями питалась, а потому вполне могла завестись в непосредственном с ними соседстве.

— Так лисица, — неуверенно предположил Эльг, — ловушку поставте. Или наелись чего-то ваши куры…

Человек в клетчатой рубахе и в облезлой шляпе из соломы принялся заламывать руки и в истеричной форме заявил:

— Вымерзли! На дворе жара, уже деревья зацветают, а они вымерзли!

Женщина уже вышла из дома и даже подошла к калитке. За ней так же уныло плелись детишки. Эльг огляделся, потёр пальцем переносицу.

— Заморозки бывают, даже когда сады цветут, — рассеянно заявил человеку дракон.

О садоводстве нэйр Касо знал еще меньше чем о курах. Про коров или свиней Эльг даже думать боялся.

— Так у нас куры в этом сарае зимовали и не дохли, — подала голос хозяйка, — а тут раз — и все как одна лежат окоченевшие.

Нехорошее чувство появилось у Эльга. Но бывший королевский ловчий внутри хмурого дракона уже радостно потирал руки, ожидая интересное дело. Куры — это, конечно, не контрабандисты и не заговорщики, но повод! Повод не рехнуться от скуки и одиночества.

— Магический маячок тоже не сработал, — тараторил мужчина, — кабы это была какая тварь из леса или залётная нечисть, так я бы знал. А тут…

— Далеко твой сарай? — спросил Эльг.

Крестьянин даже слегка растерялся, когда понял, что сам нэйр пойдёт изучать его проблему. Эльг понимал, что вёл себя не так, как положено высшему, любой его сородич выслушал бы просителя с уставшим и равнодушным видом. А не плёлся бы через скотный двор по куриному дерьму в сарай, откуда тянуло такими ароматами, что любая сточная канава бы удавилась от зависти. Высший бы вызвал мага и поручил бы ему разобраться. Но Эльг был и высшим, и магом, и ловчим. А ещё тем, кто отвечал за эти земли и здешних людей. Поэтому его не остановили грязь и аромат куриных экскрементов.

— Вот, — изрёк мужик и отпер сарай.

Да уж. Считать пеструшек Эльг не стал, но трупиков было много. Все лежали на спинах, задрав лапки. Ни крови, ни оторванных голов. Сколько Эльг знал об убийствах всяких и разных, но чтобы убивали вот так чисто — ни разу. Что зверь, что нечисть убивали или для еды, или для защиты. Ну иногда для забавы. Но тут птички легли там, где стояли, будто парковые статуи, что завалились в бурю.

А ещё в сарае был жуткий холод. Даже сын огня (пускай и сам его не подчинивший), в жилах которого текла самая горячая кровь, и тот ощутил озноб. Изо рта вырвалось облачко пара. То, что дело тут не в звере и не в конкуренте, было ясно. Но и магии такой Эльг ранее не видел. Это не была привычная магия нечисти или заигравшегося мага. Да и чары ли это? Какая-то неведомая Эльгу сила прокатилась по сараю, не оставляя следов. Странно.

— И ничего не слышно было? — удивился дракон, проходя по сарайчику.

— Нет, — вздохнул мужчина, — собаки молчали. И куры тоже.

Бывший ловчий зубами стянул перчатку с руки и провёл по воздуху. Если бы напустил кто чары, то Эльг бы заметил. Но следа чар не было. Присел, погладил куриные перья. Холодные. Даже ледяные. Присмотрелся. Сероватые перья птиц оказались на самом деле рыжими, только покрыты были инеем, будто куры и вправду лежали на морозе.

— Собери-ка мне пару тушек, — не поднимая головы, приказал Эльг, — привезёшь в поместье. Перескажешь всё случившееся моему секретарю Хуго. Он запишет твои показания. Трупики тоже отдашь ему.

— А что это было?

— Чертовщина, — коротко обронил Эльг, — будем разбираться. Нужно писать в Столицу. Они вышлют мага-ловчего.

Хотя Эльг понимал, что никто не будет высылать мага в Мироквос, где умерли куры. Пока это был единичный и просто загадочный случай, который мог остаться простой и логичной загадкой. Если это разовая беда, то никто даже в Столице не шелохнётся. А если не разовая? То и маг и ловчий и нэйр земель уже были у Мироквоса! И все это был он самый— Эльг Касо. Но «написать в Столицу» всегда звучит надежнее.

Касо ещё раз обошёл ферму, осмотрел окрестности. Нигде больше никто от обморожений не умер. Не обледенел. Даже трава вокруг курятника не привяла. Траву Эльг тоже собрал. Спрятал в карман сюртука. Домой он ехал в глубочайшей задумчивости. Хотелось, чтобы подобное явление остановилось на курах, но опыт ловчего подсказывал — из непонятных мелочей вырастают серьёзные проблемы. Находить трупы покрупнее нэйру Касо очень не хотелось.

Глава 8

Серое небо, серые камни. Я видела все это будто наяву. Вокруг только пустоши и ветер, завывающий высоко над головой. Он обжигал холодом, забирался под одежду, трепал волосы и хлестал по щекам. И я боялась обернуться, чувствуя за спиной чье-то присутствие, холодное дыхание, которое все приближалось. Обернуться не хватало сил, страх хватал за горло, мешая дышать. Но я все же решила повернуть голову, чтобы встретиться со своим ужасом лицом к лицу. Черный силуэт без лица, он будто слепой, блуждал по пустоши. Шипел, бормотал, принюхивался. А потом обернулся, будто заметил мое присутствие… Вспышка белого ослепляющего света и тень со злобой оскалилась мне, будто расхохоталась.