Битва за мир (СИ) - Анна Бессонная

— Конечно, нет, — Ярем посмотрела на него как на слабоумного. — Иначе полиция не схватила бы меня.

— А если нет, то почему не среагировал наручник, черт подери? Ты должна была отключиться сразу, как только отправилась на свое задание!

— Наши техники проникли в программы, — довольно улыбнулась Ярем. — Нас теперь не опознают как преступников.

Аллония изумленно хмыкнула, а у Фина вырвалось тихое ругательство.

Так. Вот до чего дошло.

Это уже серьезно. За техниками такого уровня стоит нечто большее, чем наивное гражданское движение. А если вспомнить, что наручники программировались и контролировались на государственном уровне, то становился приблизительно ясен масштаб той силы, которой удалось их обмануть.

— Проникли в программы? Ты хоть понимаешь, что это значит? — вопросил Кайо.

— Что мы можем вести скрытую работу и готовиться к обнародованию наших целей, — с апломбом заявила Ярем. Теперь уже и Аллония не удержалась от брани.

— Те армейские чины, которые якобы за этим стоят, не конечное звено цепи. Все они тоже носят наручники. А значит, не могут инициировать вмешательство в их работу. Ты соображаешь, во что вляпалась?!

— Перестань паниковать, — поморщилась Ярем. — Мы же не террористы и не преступники…

— Да, кстати, — вмешалась Аллония, — а кто вы в таком случае? За что боретесь? Какова цель вашего движения?

— Мы против войны в любом виде, — поведала Ярем. — И используем все доступные нам средства, чтобы свести к минимуму военную угрозу на земном шаре.

Фин и Аллония переглянулись.

— Солнышко, а ты знаешь, что движение пацифистов давно зарегистрировано и существует уже три сотни лет? — задушевно поинтересовалась Алли.

— Пацифисты — слабые ненадежные соглашенцы, — отчеканила Ярем. — Они только говорят и ничего не делают. Наши действия будут быстрыми и эффективными. Начнем с разоружения.

Тут негромкий сигнал сообщил, что на стоянке ждет посетитель. Ярем вскинулась, вскочила с места, рванулась к двери, но тут же сама остановилась и разочарованно рухнула обратно на скамью.

— Узнай у нее пока, что она понимает под быстрыми и эффективными действиями, — сказал Фин Аллонии и вышел. Поговорить с этим освободителем, призванным спасти Ярем. Правда, он вряд ли что-то сказал бы. Но следовало на него хоть посмотреть.

— Антивоенное движение? — неприветливо поинтересовался Кайо, выбравшись на стоянку. Прибывший не внушал к себе особого доверия. С виду совсем еще мальчишка, но лицо помятое, синюшное, а взгляд невозможно было поймать — посетитель избегал прямого зрительного контакта. Хотя внешность в эпоху трансгуманизации была последним, чему стоило верить.

— А Ярем уже проболталась? — с не меньшей неприязнью переспросил юнец.

— Она проболталась бы в любом случае. Вся ваша конспирация — до первого хорошего допроса, — сказал Финли. — Убирайся отсюда. Ярем под арестом. Обходитесь без нее.

Парень сделал резкое движение рукой, точно собирался выхватить какое-то оружие. Причем, судя по всему, малозаметное и оттого наиболее опасное. А может, это было лишь предположение. Финли не стал проверять и предупреждающе положил ладонь на свой лазерный пистолет.

— При попытке нападения на корабль имею право стрелять на поражение, — сообщил он. — Иди откуда пришел, пацифист доморощенный.

— Вы еще вспомните, — буркнул гость. — Мы доведем дело до конца. Скоро вам не придется стрелять на поражение.

— Обязательно вспомним, — пообещал Финли и поднялся во входной отсек, закрывая за собой дверь.

А допрос на командном пункте сошел на нет. Ярем с полузакрытыми глазами сидела на скамье, прислонившись к стене. Аллония нервно расхаживала взад-вперед. Когда Фин вошел, Ярем никак не отреагировала. Руки все так же безвольно свисали, а на лице не отражалось ничего, кроме безмерной усталости. Аллония обеспокоенно покосилась на нее.

— Кажется, я переборщила с воздействием на мозг. Она отказывалась говорить о своих методах. Все, что мне удалось вытянуть — это то, что настроено это движение решительно. Разоружение зачем-то им очень нужно. А еще, по-моему, в дело замешаны импланты. Как только она начала говорить о них, то отключилась. Не нравится мне все это, Фин, — сказала Алли.

Он медленно кивнул.

— Какие-то армейские чиновники. Подпольное движение, которое не разоблачит только идиот. Привод в полицию, но при этом наручники не реагируют на нарушения закона. Непонятная миссия в свободном квартале. А круче всего — техники, которые могут вмешиваться в программный код наручников. Наша Ярем — расходный материал…

— Техники, кстати, могут быть из свободных, — заметила Аллония. — И тот, кто отдает им приказы, тоже.

— Еще эти армейские, мать их, чины… Почему Тералит смогла о них узнать? Я не понимаю, в чем дело, — Финли скривился.

— Интересно…

— Ладно, Алли, ломай голову сама, если хочешь. Все, что интересно мне — это чем закончится участие Ярем в этом представлении. Хорошо бы без последствий, — отрезал Финли. — Ничего, послезавтра уйдем в рейс, и Ярем не попадет под удар, когда все это вскроется. А оно вскроется, и скоро.

Кабинет Тералит идеально отражал личность владелицы.

Домашний уют сочетался с рабочей обстановкой. Вместо эргономичного офисного сиденья — большое мягкое кресло. Перед ним — тускло светящийся пульт взаимодействия, с которого Тералит поддерживала связь со всеми рабочими частями.

«Гелеон» был военно-экспериментальной мобильной базой. Здесь квартировались несколько подразделений регулярной армии, а еще функционировал исследовательский центр. Он совершенствовал военные импланты и разрабатывал новые. Мобильность заключалась в том, что можно было в любой момент отцепить крепления, соединявшие базу с наземным фундаментом, и выйти на орбиту. Ярусы города не примыкали к базе. Ее удлиненное шестигранное здание проходило сквозь них. Обводные кольца с ограждениями на каждом ярусе обеспечивали пространство для маневра.

Правда, выходить на орбиту не доводилось уже давно. Это полагалось делать во время боевых действий. Тогда с борта базы могли вылететь военные мини-корабли, от шпионов до бомбардировщиков разных типов. Так было удобнее и безопаснее, чем стартовать с земли. Меньше потерь, большая эффективность…

Но Атлантический Союз давно не видел войны. К мощной армии и постоянным расходам на вооружение все уже привыкли, но знали, что вряд ли оружие придется пустить в дело. Конфликты решались при помощи дипломатии.

Тем страннее выглядело появление нового пацифистского движения.