Становление Героя Щита 18 (ЛП) - Юсаги Анеко

— Э-э… тут сказано, что для победы над Проклятием апатии нужна трудолюбивая душа.

— Трудолюбивая, значит.

Вообще, для полной победы над гневом мне понадобилось милосердие Атлы, так что я прекрасно понимаю, что так просто тут не отделаешься. У меня самого-то никакого милосердия и в помине не было.

Вот и тут то же самое — в душе Кидзуны отродясь не было трудолюбия.

— Кстати говоря, у семи смертных грехов есть и противоположности — семь великих добродетелей. Правда, есть несколько мнений о том, что они включают, — вдруг сказал Ицуки.

— Да, я тоже о них слышал, но там всё как-то совсем мутно, — отозвался я.

У семи смертных грехов есть ещё конкурирующий список из восьми грехов. Но главное, что пытаться сопоставлять грехи и добродетели — гиблое дело. Я не думаю, что они вообще задуманы быть парами.

Но нам, конечно, важнее, что на этот счёт думает Оружие.

— Конечно, свежий взгляд на лечение нам бы сейчас не помешал… Эснобарт, а ничего другого там насчёт лечения апатии не сказано?

— Тут написано, что сила надежды и отваги также может разогнать апатию.

— Фу-у… меня аж тошнит от таких красивых слов, за которыми ничего не стоит.

— Наофуми-сама, это не те слова, от которых стоит плеваться.

Я всё понимаю, но как такое можно слушать и не морщиться?!

— Сначала трудолюбие Кидзуны, теперь надежда и отвага… Что-то мне кажется, что Кидзуне нужно проявить энтузиазм.

— Мне кажется, вы немного не правы…

— Ну а какая противоположность у лени и апатии? Энтузиазм же.

— Возможно… но что мы тогда должны сделать?

— Наофуми, среди твоей еды есть конфеты с бонусом на энтузиазм, — заявила Грасс, копаясь где-то в окнах Статуса. — Кажется, они называются Радужными Леденцами.

— Предлагаешь их сделать? Есть из чего?

— Кажется, для них нужны довольно редкие ингредиенты…

Возможно, у нас есть нужный рецепт, но я что, должен бегать и искать нужные компоненты? Пока мы медлим, состояние Кидзуны ухудшается на глазах.

Хм, прямо сейчас у Кидзуны выбрана удочка. Охотничье Оружие это огромный арсенал разных инструментов, но у неё выбрана именно удочка.

Эврика!

— Грасс, вот ты вроде бы много времени знаешь Кидзуну. Почему ты выбираешь такие сложные и запутанные пути её спасения?

— Что ты предлагаешь?

— Предлагаю опробовать одну мою идею. Нам сейчас нужно не думать, а любыми способами будить в Кидзуне энтузиазм.

Я посмотрел на косаток.

— О-о?

— У-у?

— Вы думаете, у вас получится? — спросила Рафталия.

— Это уже зависит от Кидзуны.

Мы вынесли Кидзуну из больницы и принесли к порту возле замка. Мы взяли одну из личных лодок Ларка и вышли на ней в открытое море.

— Если не получится, тогда будем думать дальше.

— Кх-х… — стонала Кидзуна, всё ещё не желая двигаться.

Ну что… Ицуки, Фиро и Раф-тян усилили меня на стойкость к Проклятию, и я взял Кидзуну за руку. Заставил её занести удочку и закинуть поплавок в море.

Всплеск был, как от взрыва бомбы. У Кидзуны забрасывание удочки считается атакой?

Вдруг что-то клюнуло, и катушка начала вращаться с бешеной скоростью.

— Давайте, косатки!

Итак, мой план состоял в том, чтобы вытащить Кидзуну в море и пробудить в ней энтузиазм с помощью хорошего улова. Я сразу предположил, что мелкая рыба её не вдохновит, но что насчёт хитрой, сильной рыбы, которая попытается утащить удочку в море?

Для этого плана мне понадобилась помощь Садины и Силдины — лучше них не плавает никто. Они уже поднялись в этом мире до приличного Уровня и получили от Ицуки всяческие усиления. Им должно хватить сил на отыгрыш чего-то посильнее заурядной рыбы.

Суть плана — достучаться до рыбацкой души Кидзуны.

Леска быстро разматывалась, с визгом раскручивая катушку. Я заблокировал катушку, и наша лодка накренилась от силы натяжения.

— Кидзуна… неужели в тебе так мало любви к рыбалке? — прошептал я на ухо Кидзуне.

— Кх-х…

Она по-прежнему ничего не делала и едва не улетела за борт вместе с удочкой.

— Наофуми-сама, мы сейчас перевернёмся! Вы точно хотите продолжать?!

— Вот-вот! — поддакнула Грасс. — У нас тут не Лодка Эснобарта!

— Уа-а-а-а!

— Не волнуйтесь, Лисия-сан. Даже если мы перевернёмся, я исполню мелодию непотопляемости.

Что ещё за мелодия? Мне кажется, или у Ицуки есть волшебные мелодии на все случаи жизни?

— Рафу!

— Мне спеть песню погружения? Мел-тян мне рассказывала, что в море водятся Сирены, от песен которых тонут корабли.

Кажется, мы уже говорили об этом, будучи на Кальмирах. Нет уж, Фиро, думай, прежде чем петь. Иначе я поступлю с тобой так же, как поступил бы с Сиреной или Нереидой.

— Лучше ~~~~

— Госпожа Сэйн предлагает ловить рыб сетью. Ловля удочкой крайне неэффективна.

Сэйн, ну что ты вообще несёшь?

Однако Кидзуна дёрнулась в ответ на её слова. О, неужели процесс пошёл?

Косатки вновь разогнались, и лодка поплыла вслед за ними. Но Кидзуна пока не пыталась их выловить. Да сколько можно? Я чувствую, её Проклятие скоро доберётся до меня. И это несмотря на то, что моё Зеркало тоже даёт мне частичную защиту благодаря поддержке Щита Милосердия…

Ладно, раз ничего другого не остаётся…

— Это всё, на что способна твоя рыбацкая душа? Я разочарован, — презрительно сплюнул я.

Мне показалось, или Кидзуна судорожно вздрогнула? Удочка в её руках изогнулась и задрожала. Это что, начало перехода на следующий уровень силы? Какое же противное Проклятие — растёт от безделья…

Но шли секунды, а удочка не превращалась. Тогда к чему эта дрожь?

Вдруг аура вокруг Кидзуны развеялась, начиная от груди. В следующий миг она резко открыла глаза и топнула.

— Фуо-о-о-о! — взревела она, отмахиваясь от меня, наступила ногой на борт лодки и начала остервенело крутить катушку. — Кх-х… Какое упорство! Какая тяжесть… такую рыбу я ни за что не упущу!

— К-Кидзуна! Неужели ты пришла себя?! — Грасс тут же просияла.

— Поверить не могу… — а Рафталия, наоборот, вздохнула.

— Уа-а-а-а! — воскликнула Лисия.

Ицуки под настроение заиграл что-то веселое.

Ну, здорово же?

— Пурум-пум-пум! Белеет парус рыбака, к рыбалке рвутся наши души, мы ловим рыбу свысока и возвращаемся на сушу!

Фиро спела нечто странное. Что это? Надеюсь не та песня, которая топит корабли?

Я посмотрел на неё вопросительным взглядом. Фиро каким-то образом начала объяснять, не отвлекаясь от пения:

— Я это слышала в одном трактире Кутенро. И у нас в деревне это тоже поют.

В Кутенро много рыбаков. Возможно, она наткнулась на них в одном из портовых городов.

Кстати, Садина и Силдина тоже прекрасно рыбачат, а Рулорона, бывшая деревня Рафталии, когда-то считалась рыбацкой. Неудивительно, что после восстановления в ней вновь зазвучали рыбацкие песни.

Итак, Кидзуна вовсю боролась с уловом под аккомпанемент музыки Ицуки и песни Фиро. Но Садина и Силдина не собирались сдаваться и пытались ещё сильнее разжечь пламя энтузиазма. Нашу лодку швыряет из стороны в сторону. Удочка вновь вздрогнула. Из моря вылетают магические спецэффекты — по словам Грасс, крупные рыбы-чудовища стреляют из воды нитями и магией, сражаясь с рыбаками. Наверняка Садина и Силдина пытаются это имитировать. С помощью ярлыков, не иначе.

— Гн-н-н… эта удочка слишком неудобная! Катушка слишком тяжёлая! Вся удочка слишком тяжёлая! Думаете, я сдамся? А вот и нет! Я не позволю уйти рыбе, которая уже клюнула-а-а-а!

Когда ярость Кидзуны достигла предела, и она вовсю начала бороться с апатией, из удочки повалил дым. Она начала превращаться.

— Кидзуна! — Грасс вновь просияла, когда Удочка Апатии в руках Кидзуны превратилась в другую.

— Гн-н-н-н-н-н… уо-о-о-о-о-о! Мгновенный… Уло-о-о-о-о-ов! — Кидзуна применила навык, выплёскивая из себя Ци.