Ночная стража - Терри Пратчетт

Сержант гукнул.

— Так, — продолжил Ваймс. — О, сержант… это ведь меч? Ты когда-нибудь затачивал его? Или вы просто бьете им, точно дубинкой? Теперь, вот как мы поступим: вы сложите свое оружие вон там, а я отпущу сержанта и побегу вон по той аллее, ладно? А к тому времени, как ваше оружие будет у вас в руках, и я бы посоветовал взять его, прежде чем бежать за мной, я уже буду далеко. И никаких проблем. Есть вопросы?

Все три стражника молчали. А затем Ваймс услышал близкий, очень тихий звук. Так прошуршали волосы в его ушах, когда кончик арбалетного болта аккуратно вошел в одно из них.

— Да, сэр, у меня есть вопрос, — донесся голос из-за его спины. — Вы когда-нибудь слушаете собственные советы?

Ваймс чувствовал давление арбалета и думал: как глубоко пройдет стрела, если человек отпустит курок. Дюйма будет вполне достаточно.

Иногда приходится получать по полной. С преувеличенной аккуратностью он бросил меч, отпустил сержанта и смиренно отступил назад. Четвертый стражник все еще держал его под прицелом.

— Я просто встану вот так, да? — предложил он.

— Точно, — поворачиваясь, прорычал сержант. — Да, это сэкономит нам немного времени. Хотя для тебя, мистер, у нас есть целая ночь. Отлично, младший констебль. Мы сделаем из тебя стражника!

— Мда, отлично, — повторил Ваймс, смотря на парня с арбалетом. Но сержант уже шел прочь.

Остальное случилось после. Было больно.

Ваймс лежал на твердых нарах и пытался унять ее. Было не так плохо, как могло бы быть. Эта толпа даже не смогла организовать хорошее зрелище. Они не понимали, как человек может откатываться от ударов, чтобы половина из них попадала по воздуху.

Нравилось ли ему это? Не боль. Про боль он забыл. Точнее, он потерял сознание из-за боли. Но где-то в его голове была маленькая частичка, которую он порой слышал во время ареста после длительной погони, частичка, которая хотела бить, и бить очень долго, даже после того, как это возымело свое действие. Это было радостно. Он звал ее зверем. Зверь оставался незаметным, пока не был тебе нужен, а потом выходил наружу. Его привлекала боль. И страх. Он голыми руками убивал оборотней, обезумев от ярости и ужаса и где-то в глубине пробуя кровь зверя… и сейчас он принюхивался к воздуху.

— Привет, мистер Ваймс, хаха. А я все гадал, когда же ты очнешься.

Он резко сел. Со стороны коридора была решетка, но такая же была и между камерами, давая понять тем, кто был заперт внутри, что они все же заперты в клетке. А в соседней камере, положив руки под голову, лежал Карцер.

— Ну, давай, — радостно продолжал он. — Схвати меня через решетку, а? Хочется посмотреть, как быстро придет охрана?

— По крайней мере, тебя тоже взяли, — пробормотал Ваймс.

— Не на долго, не на долго. От меня пахнет розами, от меня, хаха. Гость города, потерялся, очень помог страже, так неудобно беспокоить их, возьмите за ваши труды… Не стоило запрещать стражникам брать взятки, мистер Ваймс. Так жизнь становится легче, хаха.

— Я все равно прищучу тебя, Карцер.

Карцер вставил палец в нос, пошевелил им, вытащил, критически изучил содержимое и смахнул в сторону камеры.

— Ну, в этом-то вся загвоздка, мистер Ваймс. Видишь ли, не меня притащили сюда четверо стражников. Не я напал на них и не я пытался вломиться в Университет.

— Я стучал в дверь!

— Я верю, мистер Ваймс. Но ты ведь знаешь, каковы копы. Стоит не так посмотреть на них, и они обвинят тебя во всех преступлениях, что смогут найти. Просто ужасно, что они могут наговорить на честного человека, хаха.

Ваймс знал это.

— Значит, у тебя были деньги.

— Разумеется, мистер Ваймс. Я же жулик. И лучше всего в этом то, что легче быть жуликом, когда никто не знает об этом. Но чтобы быть копом, нужно чтобы люди верили, что ты коп. Все по книжке, а? Ты уже в курсе, что мы вернулись в старые добрые времена?

— Похоже на то, — признал Ваймс. Ему не особо нравилось разговаривать с Карцером, но сейчас он казался единственным реальным человеком.

— Могу я узнать, где ты приземлился?

— В Тенях.

— Как и я. Парочка парней пыталась меня ограбить. Меня! Представляешь, мистер Ваймс! Хотя у них были деньги, так что все разрешилось. Да, думаю, здесь мне понравится. А, вот и один из наших бравых ребят…

По коридору шел стражник, покачивая ключами. Он был стар, из тех копов, кого нанимают на работу, где, скорее всего, придется махать ключами, а не дубинкой. А самой выдающейся его чертой был нос, вдвое шире и вполовину длиннее обычного. Он глянул на Ваймса и подошел к камере Карцера. И отпер дверь.

— Ты. На выход, — произнес он.

— Да, сэр. Благодарю, сэр, — заторопился Карцер. Он указал на Ваймса. — Вы получше присматривайте за ним, сэр. Он просто зверь. Нельзя запирать порядочных людей вместе с ним, сэр.

— Я сказал, на выход.

— Уже иду, сэр. Благодарю, сэр. — И Карцер, хитро подмигнув Ваймсу, ушел прочь.

Тюремщик повернулся к Ваймсу.

— А тебя как звать, кха, мистер? — спросил он.

— Джон Киль.

— Да-а?

— Да, и свою долю побоев я уже получил. Честь по чести. Теперь я хотел бы идти.

— А, так ты хочешь идти, да? Кха! Ты хочешь, чтобы я протянул тебе эти ключи, кха, и выдал пять пенсов из коробки для бедных за, кха, беспокойство, а?

Он стоял очень близко к решетке, улыбаясь, точно человек, полагающий, что он здесь самый сообразительный, хотя и вполовину не был. И если бы рефлексы Ваймса были быстрее, а он даже сейчас мог поспорить, что так оно и есть, то всего за секунду он мог бы притянуть старого дурака к решетке и еще больше расплющить его нос по лицу. Вне сомнений, психопаты избирают легкий путь.

— Просто освободи меня, — ответил он, подавляя соблазн.

— Ты никуда не идешь, кха, кроме как к капитану.

— Капитан Тильден? — переспросил Ваймс. — Я правильно понял? Дымит, точно фейерверк? Латунное ухо и деревянная нога?

— Точно, и он может пристрелить тебя, кха, как тебе это нравится?

На захламленном столе его памяти, наконец, под чашкой забывчивости показался коврик воспоминаний.

— Ты — Мордач, — проговорил он. — Так? Какой-то парень сломал твой нос, и он так и не сросся правильно! А твои глаза постоянно слезятся, и поэтому тебе дали постоянную работу тюремщиком…

— Я тебя знаю, мистер? — Мордач подозрительно всматривался в Ваймса.

— Меня? Нет. Нет! — поспешно ответил он. — Но я слышал, что о тебе говорят. Штаб практически на нем. Очень честный человек. Твердый, но честный. Не плюет в похлебку, не мочится в чай. И никогда ничем себя не осрамит.

Видимая часть лица Мордача приняла негодующе хмурый вид человека, который пытается соответствовать образу.

— Мда? — наконец произнес он. — Ну, кха, я всегда держал камеры в чистоте, это верно. — Он выглядел немного ошеломленным, но все же ему удалось изменить выражение лица. — Ты сиди здесь, мистер, а я сообщу капитану, что ты очнулся.

Ваймс снова лег на койку и принялся рассматривать корявые и к тому же неграмотные надписи. Некоторое время сверху доносился громкий голос, прерываемый назойливым «кха!» Мордача.

Потом на лестнице опять раздались шаги тюремщика.

— Ну и ну, — сказал он тоном человека, стремящегося увидеть, что же получит третья сторона. — Похоже, капитан хочет видеть тебя немедленно. Так что, ты сам позволишь заковать тебя, кха, или мне ребят позвать?

Да хранят тебя боги, подумал Ваймс. Правда, должно быть, удар, раздробивший ему нос, так же выбил из него мозги. Нужно быть особенным кретином, чтобы попытаться в одиночку заковать опасного преступника. Попробуй он это с Карцером, через пять минут он был бы уже мертвым дураком.

Тюремщик открыл дверь. Ваймс поднялся и протянул руки. После секундного замешательства Мордач заковал их в наручники. С тюремщиком нужно быть обходительным; тогда есть возможность, что руки не скуют за спиной. Человек, руки которого находятся перед ним, имеет довольно большую степень свободы.

— Ты идешь первым, — проговорил Мордач и, нагнувшись, поднял довольно эффективный с виду арбалет. — А если ты попытаешься пойти слишком быстро, мистер, я пристрелю тебя, кха, и умирать ты будешь медленно.

— Честно, — кивнул Ваймс. — Вполне честно.

Он осторожно поднимался по ступеням, слыша тяжелое дыхание Мордача за спиной. Как и многие люди с ограниченным уровнем интеллекта, свои возможности Мордач воспринимал крайне серьезно. Во-первых, он показывал полное отсутствие раскаяния насчет того, если ему придется спустить курок.

В конце Ваймс вспомнил, что нужно задержаться.

— Кха, поворачивай налево, — подсказал Мордач. Ваймс кивнул. А потом первый поворот направо. Все огромной волной возвращалось назад. Это улица Паточной Шахты. Его первый штаб Стражи. Именно здесь все и началось.

Дверь в кабинет капитана была открыта. Старый усталый человек поднял взгляд.