Цена мести - Сара Крейвен

«Хамелеон в уменьшенном масштабе», — подумала Тарн.

Она изобразила на лице улыбку:

— Прекрасная идея. Но как насчет бухгалтерии?

— Все будет в порядке, если Каз распорядится. — Лайза лукаво улыбнулась. — А мы задобрим его, заказав эссе Джинни Фрезер.

Тарн будто ударили в грудь. Но она заставила себя улыбнуться еще шире и произнести заговорщическим тоном:

— Тогда с нее и начнем. В конце концов, что мы теряем?

Лайза кивнула:

— Я пошлю ему это предложение, как только он вернется.

— О! Он куда-то уехал?

— Париж, Мадрид и Рим, — сообщила Лайза. — Его обычное турне.

«Вот и составляй планы на будущее», — мрачно подумала Тарн. В это утро она надела короткую черную юбку, открывавшую ее стройные ноги, белую блузку с глубоким вырезом и оставила волосы распущенными.

Она была уверена, что Каз не замедлит сделать так, чтобы их пути снова пересеклись. Почему он вчера не предупредил, что уезжает?

Да потому, что не обязан это делать. Она прикусила губу и уставилась на экран компьютера. Вчера Каз действовал импульсивно, а потом раскаялся. И теперь остывает и вскоре предаст вчерашний эпизод забвению.

Это отбросит ее назад.

Впрочем, волноваться она будет позже. Сейчас надо сосредоточиться на работе.

А после работы ей пришлось заняться тетей Хейзел. Та звонила дважды. Один раз — удостовериться, что Делла передала ее сообщение, второй — напомнить Тарн, что она должна заехать и взять ключи от квартиры Эви.

Тарн застала приемную мать в дурном настроении.

— Почему так долго? Деньги за квартиру в этом конверте. Шестьсот фунтов наличными, как хотел хозяин. — Она надула губы. — Какими неразумными могут быть люди. Устраивают мне скандалы, когда я с ума схожу от тревоги.

— Я думаю, хозяин имеет право требовать, чтобы ему заплатили, — заметила Тарн. — И искать другого квартиросъемщика.

Миссис Гриффитс грустно покачала головой:

— Бедная моя девочка. И зачем она переехала в ту квартиру? Я знала, что добром это не кончится.

Эви писала, что переезд организовал Каз, поэтому Тарн ожидала увидеть уютное гнездышко. Но оказалась на улице, застроенной старыми типовыми домами.

На первом этаже была только одна квартира. Там, по словам миссис Гриффитс, жил хозяин. Тарн позвонила дважды, ей никто не ответил, и она поднялась по лестнице в квартиру номер два.

Тарн отперла дверь с легким волнением, не зная, что ей предстоит увидеть, но в квартире было лучше, чем в подъезде. Маленький холл был залит светом из большого окна, выходившего в заросший, но миленький садик.

Спальня, однако, представляла собой полную противоположность холлу. Казалось, тут пронесся ураган.

Эви нашли именно здесь. Тарн поспешила вернуться в гостиную.

Ковер и мебель были не новыми, но выглядели чистыми и ухоженными. Она видела куда менее привлекательные помещения.

Однако квартира не походила на любовное гнездышко, которое, как считала Тарн, достойно Каза Брэндона. Эви, должно быть, ослепила страсть, иначе она заметила бы, что ее засунули в жилище третьей категории.

Впрочем, она приехала сюда не созерцать и размышлять о низости Каза. Ее задача — забрать вещи Эви.

И Тарн заставила себя вернуться в спальню. Она сложила в пластиковый мешок постельное белье. Потом взялась за платья и обувь, хотя с психологической точки зрения следовало избавиться от всего этого и купить новые вещи.

Опустошение гардероба не заняло много времени. Для девушки, которая появляется в обществе с миллионером, Эви имела очень мало вещей, кроме того, то, что упаковывала Тарн, вряд ли подходило для выходов в свет. Интересно, что случилось со свадебным платьем?

Ящик прикроватной тумбочки не открылся полностью — там что-то застряло. Тарн сумела-таки открыть ящик и найти виновника — толстую тетрадь в кожаной обложке.

Конечно же. Дневник Эви. Ей, наверное, плохо без него. Раньше она каждый день что-то записывала. Интересно, позволят ей вести дневник в «Убежище»?

Тарн положила дневник в сумку и вновь занялась ящиком. Полный бумаг конверт она решила захватить — на случай, если там найдутся доказательства вины Каза. Под конвертом лежал альбом с вырезками из газет. Все касались Брэндона. Возможно, поэтому в квартире не было его фотографий.

«Это я с собой не возьму», — решила Тарн и выбросила альбом в мусорную корзину.

На дне ящика, у задней стенки, лежала маленькая коробочка, обклеенная черным бархатом. Тарн открыла коробочку и охнула, ослепленная сиянием камней в обручальном кольце Эви.

— О боже, — пробормотала она. Неудивительно, что Эви верила любым его басням. Каждый из этих камней стоит целое состояние. Но ему-то что? Если только кольцо не является прощальным подарком.

Тарн захлопнула коробочку и положила ее в сумку.

В душевой брать было практически нечего. Наполовину использованные мыло и зубная паста отправились в мусорную корзину вместе с обезболивающими и противозачаточными средствами.

Но таблеток, с помощью которых Эви пыталась покончить с собой, нигде не было.

Тарн завязала ручки пластиковой сумки и отнесла ее в спальню. И остановилась, пораженная.

В дверях стоял мужчина в сером костюме и дорогом галстуке. Худой, чуть выше среднего роста, с очень светлыми волосами и бледно-голубыми глазами.

Мужчина спросил негромко:

— Кто вы, собственно, такая и что здесь делаете?

Тарн, оправившись от изумления, решила, что это и есть надоедливый хозяин квартиры. А потому ответила резко:

— По-моему, это очевидно. Забираю вещи мисс Гриффитс, как вы просили. — Она помолчала. — И я привезла вам деньги.

Бесцветные брови высоко поднялись.

— Правда? Это хорошо. — Он осмотрелся. — Значит ли это, что Эви больше сюда не вернется?

Тарн удивленно посмотрела на него:

— Но вы же сказали ее матери, что хотите сдать квартиру другому нанимателю.

— А… — Тонкие губы растянулись в улыбке. — Кажется, здесь недопонимание. Я — Рой Клейтон, еще одна жертва этого кровопийцы. Я живу этажом выше. Я услышал здесь шум, спустился посмотреть, в чем дело, и увидел, что дверь не заперта.

— Но вы не позвонили, — заметила Тарн.

— Да. У нас с Эви не настолько формальные отношения. А вы кто?

— Ее сестра.

— Милый сюрприз! Я и не знал, что у нее есть сестра. — Его улыбка стала шире. — Такое несчастье! Вы все, наверное, очень огорчены. Это я нашел ее, знаете, и вызвал скорую.

— Я этого не знала.

— Значит, она поправляется? А можно навестить ее там, где она сейчас?

— Эви значительно лучше, но к ней еще никого не пускают.