Двойная ложь - Говард Рафэн

— Прежде всего, — наконец проговорил Паркер, — существует два набора фактов: то, что ты знаешь, и то, что тебе говорили. Первый набор — факты, тебе известные, — включает в себя только то, что ты в состоянии доказать. С другой стороны, то, что тебе говорили, — второй набор — образует большую часть твоей истории.

Я смотрел на него, недоумевая.

Паркер наклонился ко мне:

— Тебе не следует относиться к обоим наборам как к истинным. Возьми тех же детективов. По их мнению, ты что-то скрываешь, и они хотят выяснить, что именно.

— Но я ничего не скрываю.

— Не имеет значения. Итак, первое. Способность отличать то, что существует в действительности, от того, что представляет собой просто чью-то уловку.

— Уверения в том, что Сэм Кент не было в городе, что она не знает меня, — могут оказаться враньем?

— Нет. Я клоню к другому — не следует верить всему, что тебе рассказали, — ответил Паркер. — Например, по твоим словам, детективы заявляют, что Сэм находилась в Бостоне, в отеле «Риц-Карлтон». Она могла находиться там, однако у детективов не было никакой возможности получить доказательства этого. И пока они их не получат, оба будут делать вид, будто доказательства у них уже в кармане. Они всегда так делают.

— Это законно?

— Все относительно. Убит человек, а это, знаешь ли, в список законных деяний не входит. Думаю, детективы получили то, что можно обозначить как «свобода действий».

— Так что же мне теперь делать?

— Именно то, что ты и сделал, — ответил он. — Обратиться к адвокату. Приход детективов в твою квартиру, фарс со стаканом воды — все указывает на одно. Более того, на то, чего они тебе, я в этом уверен, не сказали.

— А именно?

— Они нашли орудие убийства.

— Нож? — спросил я.

— Ага. И теперь хотят знать, не мог ли он принадлежать тебе. Ты должен сосредоточиться на том, что́ знаешь наверняка, что́ способен доказать. Собрать все факты, свидетельствующие, что Саманта Кент — твоя пациентка. Для начала, как она расплачивалась с тобой, чеком или по кредитной карточке?

— Она платила наличными, — еле слышно ответил я. — По ее словам, она не хотела, чтобы муж узнал о ее визитах к психотерапевту. Сказала, он просматривает ее счета.

— Кто-нибудь из других пациентов видел ее в твоем офисе?

Я поразмыслил над этим.

— Нет, не думаю.

— Постой. Чтобы попасть к тебе, она должна была поговорить с Милой, так?

— Электронная почта. После первого контакта с моей телефонной службой она и Мила обменялись сообщениями.

— Дэвид, ну как же можно… — начал Паркер и умолк. — Прости, — сказал он.

— А мои записи, — вспомнил я. — Они не помогут?

— В том-то и проблема. Это твои записи. Они ничего не доказывают.

Я вспомнил кое о чем еще:

— Слушай, она же звонила мне домой. Мы сможем установить ее номер?

— Она звонила на сотовый?

— Нет. На обычный телефон.

Он покачал головой.

— ПЛИ охватывает только исходящие вызовы.

— Что еще за «пли»?

— «Подробности локального использования», система регистрации твоих телефонных звонков.

Тут в моей голове что-то щелкнуло, и всплыло новое воспоминание.

— Прием, — сказал я. — Коктейль, устроенный «Обществом Кеспера». Она была на нем.

«Оп-ля», — сказали глаза Паркера.

— То есть множество людей видели вас там вместе?

— Нет, этого не было, — мрачно ответил я. — Она подошла ко мне, когда я уходил, уже на улице. Но при этом была одета для приема и спустилась по ступеням музея — так, словно вышла оттуда.

— Как она могла узнать, что ты там окажешься? — спросил Паркер.

— Понятия не имею.

— Хотя, вообще говоря, она могла прочитать об этом в газете. Служба Кеспера выпускает пресс-релиз, в котором перечисляются приглашенные на коктейль организации. Она могла увидеть где-то упоминание о «Доме полумесяца».

— Но ведь ей же пришлось объяснить тебе, как она там оказалась, верно?

— Она сказала, что муж управляет благотворительным фондом «Общества Кеспера».

— То есть она была одна?

— Да. Сказала, что муж в отъезде.

Паркер медленно покачал головой.

— Если вдуматься, все это кажется просто невероятным, — произнес он тоном почти благоговейным. — Я о том, что за этим стоит. Планирование, маневрирование и…

— Есть кое-что еще, — сказал я.

И рассказал о том, что произошло после приема Кеспера, — как Сэм приехала ко мне домой и приготовила ужин. Своего рода гармония — безымянная вермишель, приготовленная женщиной, назвавшейся чужим именем.

— Скажи, ты не… — Голос его замер.

— Нет, — ответил я. — Она всего лишь состряпала ужин.

— А она хоть на минуту оставалась на кухне одна?

Я задумался.

— Да, я выходил за бутылкой вина.

— Интересно, куда она спрятала нож, — сказал Паркер. — Ей же нужно было вынести его из твоей квартиры.

— Ты думаешь…

— Чего уж тут думать. У тебя пропал нож. Тот самый, которым убили Конрада Берча. — Паркер откинулся на спинку кресла. — Прими мои поздравления, Дэвид. Тебя подставили, и теперь ты — убийца.

Спасибо и на том, что мне не надо спешить на работу.

— Отмени и завтрашние приемы тоже, — сказал мне Паркер. — Нужно, чтобы ты был под рукой — на случай, если мне удастся как-то прижать детективам хвосты.

— Зачем?

— Чтобы они поостыли. Однако прежде всего ты должен сделать пару вещей, — сказал Паркер. — Постарайся вспомнить, откуда ты знаешь Конрада Берча, если ты его знаешь. Раз эта женщина взялась морочить голову именно тебе, значит, существуют шансы, что тебя можно как-то связать с Берчем. Если мы будем знать, в чем состоит эта связь, я смогу разговаривать с детективами более уверенно.

— А если я не вспомню?

— Тогда нам останется надеяться на удачу и ждать. Чего у детективов нет, так это даже намека на мотив убийства.

— Что я еще должен сделать?

— Просмотри свои записи о сеансах с этой женщиной, — ответил он. — Поищи какие-нибудь ключи, несоответствия, что угодно, способное ее обличить. Как она ни умна, никто ведь не совершенен. И купи диктофон — вдруг ей хватит глупости позвонить тебе еще раз.

— Хорошо. Что еще?

— Думаю, это все, — сказал он. — Хотя постой, ты бы выяснил, что у тебя со лбом. Может быть, стоит наложить швы?

— Медик сказал, что пластырей будет довольно.

— Какой медик? Тот, что был прошлой ночью в особняке?

— Ну да. Детективы попросили его осмотреть рану.

— И что, он ее очистил?

— Да, а почему ты спрашиваешь?

Паркер на секунду задумался.

— Да нет, ничего. Просто держись, ладно?

— А у меня есть выбор?

Паркер покачал головой и рассмеялся.

Я решил прогуляться до своего офиса пешком. И каждый пройденный мной квартал, казалось, приносил мне новые откровения. Новый фрагмент мозаики, которой была поддельная Саманта Кент. Моя Таинственная пациентка.

Вот, скажем, ее няня. Как ее звали? Селиной? Селестой? Вроде бы Селестой. Из-за нее-то нам и пришлось ужинать у меня дома. А при звонке Саманты из дома она, предположительно, находилась на другом конце провода и записывала номер моего телефона. Не занесенный в телефонную книгу. И понадобившийся две ночи спустя, когда мне позвонили домой.

Услуга, о которой меня попросила Сэм, — проводить ее до такси. Она нашла очень ловкий способ сообщить мне свой адрес. Для того, чтобы я вспомнил его, когда придет время. Когда я должен буду полететь ей на помощь.

И как же я облегчил ей задачу! Уселся в такси, поехал с ней вместе. Правда, она слишком уж положилась на мою память. Адреса-то я толком и не запомнил. Впрочем, Сэм знала, что дом я найду в любом случае, просто мне придется попетлять ради этого по кварталам верхнего Вест-Сайда. А для пущей надежности она постаралась привлечь мое внимание к орлу над входной дверью.

Моя Таинственная пациентка. Надо полагать, она-то и убила Конрада Берча. Надо полагать, у нее имелся ключ от дверей его особняка. И надо полагать, она знала, что настоящей Саманты Кент в городе не будет. Но зачем ей нужна была смерть Конрада Берча и почему именно меня выбрали на роль подставного убийцы? Я испытывал все большую уверенность в том, что откуда-то знаю Берча. А это означает, что мы оба, я и она, были знакомы с ним, оставаясь незнакомыми друг с другом. И все же между нами двумя должна была существовать какая-то связь. Отыскала она ведь именно меня. Но зачем?

6

Ощущение было почти жуткое. И создавали его безмолвие и полумрак, царившие в моем кабинете. Я столько часов просидел здесь в одиночестве, однако на этот раз кабинет внушал мне чувства для меня новые: я словно бы незаконно вторгся в свои собственные владения.

Включив свет, я подошел к шкафчику с архивом, выдвинул ящик. Я начал перебирать папки на букву «Б». БАББИ… БАКСТЕР… БЕРНШТЕЙН… и, наконец, вот она: БЕРЧ, КОНРАД.