У черта на побегушках (СИ) - Злотников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Добрый день, — услышала я тихий, скромный голос, принадлежащий замотанному в ткани скелету, — не желаете ли вступить в секту Сатанинских Посикунчиков?
— А…Посикунчики — это разве не пирожки? — также тихо спросила я, но скелет активно закивал головой, отчего его нижняя челюсть попросту отвисла.
— Воистину так. Наш культ еды велик и необъятен.
Я могла бы сказать, что заинтересована в подобном, но только не в Аду. Не стану причислять себя к настоящим гурманам и почитателям кухни, но на своей памяти я ни разу не отказывалась от предложения поесть. После приходилось неистово мчаться по беговой дорожке, но только для того, чтобы прийти и наесться вновь.
— Раньше все о нас знали, — грустно продолжил лич, поправляя на черепе капюшон, — мы даже выпускали газету. Но читатели стали просить, чтобы наша газета выходила в рулонах и без текста…
— И правильно сделали, — ответил вошедший на кухню Фуркас, неся в руках уже починенную, лишенную трещины кастрюлю, — я сколько раз просил вас не приходить в этот дом? Мы не вступим в вашу секту, она нам не интересна.
— Но ведь…
— Нет, нет и нет, — без сомнений проговорил демон, тут же закрывая окно. Скелету не осталось ничего иного, кроме как уйти. — Была бы польза от этой секты, но они только и делают, что ходят по домам и поедают всё, что можно съесть.
— Несмотря на то, что дом стоит посреди равнины, здесь много демонов…
— До тех пор, пока Владыка не станет для них авторитетом, они будут делать, что хотят. Но поверьте, многие настолько самоотверженны, что приходят к домам сильнейших, но тут же вполне обоснованно погибают.
— Но почему же Пурсон не поставит их на место? — задала я вполне разумный вопрос, доставая из печи зарумянившийся пирог. Отскоблить его со сковороды оказалось непросто.
— Пока в этом нет необходимости, — ответил тихо подкравшийся мальчик, что тут же принюхался к шарлотке, — пусть думают, что я слаб. Пока мне это лишь на руку.
— Ай да Владыка, — захлопал в ладоши Фуркас, — ваша хитрость поистине удивительна!
Не став более задавать вопросов, я выложила пирог на дощечку, с которой мы и принялись есть. Как я и думала, из-за яиц шарлотка имела странноватый, ни с чем несравнимый привкус, но демоны оценили блюдо по достоинству, и должность временного повара сохранилась за мной.
После обеда Пурсон вновь отправился к себе, чтобы продолжить обучение, и я лишь поразилась его стремлению к знаниям, ведь обычно десятилетних детей интересует совершенно иное. Но действительно ли это его желание или он работает только потому, что чувствует давление своего положения?
— А вы, стоит заметить, уже спокойно реагируете на обитателей Ада, — отвлек меня от мыслей дворецкий, что заботливо чистил сковороду. В ответ я лишь натянуто улыбнулась, решив не говорить ему о том, что после сожительства с человеком с козьей головой мои принципы и представления о мире рухнули в бездну.
— Как обстоят дела с уборкой?
— Малая гостиная сверкает и радует своим уютом, — горделиво ответил Фуркас, — теперь я приступаю к вашей комнате. Но прежде…Да, мне стоит заглянуть на рынок, чтобы купить продукты.
— Скажите, пожалуйста, — подскочила я со стула, словно увидев кратковременный свет в конце туннеля, — а я…Я могу пойти с вами?
— Нет, миледи, вы всегда должны быть подле Владыки, таков его приказ.
— И что мне теперь делать? До ужина четыре часа…
— Возьмите пример с животных.
— В каком это смысле?
— Миледи, после еды эти разумные создания идут спать.
* * *
Я послушно легла на твердую скамейку и прикрыла глаза. Свободное время, данное мне на размышление и постройку планов побега, нещадно уходило на внутренние переживания и никому не слышимые скуления, послужившие мне колыбелью. Я наконец-то почувствовала, как мои веки налились свинцом и закрылись под гнетом недосыпа, который, чую, станет моим верным товарищем в этом ненормальном мире. Свернувшись калачиком, я мгновенно погрузилась в мрачную, лишенную красочных сновидений дремоту, а проснулась потому, что кто-то бил меня рукой по почкам.
— Где куриные сердечки? — услышала я далекий хриплый голос, но так и не открыла глаза, чувствуя нарастающую слабость и не отпускающую сонливость. Ответив, что их так и не привезли, я вновь уснула, даже не успев подумать, кто мне об этом рассказал, однако, посягательства на мои внутренние органы завершились, и я продолжила отдавливать свою щеку о твердую поверхность лавки.
Мне действительно ничего не снилось. Должно быть, за последнее время я переживала так часто, что мой мозг не стал изводить организм цветастыми необъяснимыми картинками. Надеюсь, что и этой ночью я смогу спать также безмятежно, но если кто-то будет настойчиво тыкать пальцем мне в лицо, как сейчас, я сама стану демоном быстрее, чем Пурсон соизволит показать свой авторитет.
— Ты что, спала? — изумленно спросил инкуб, отдергивая руку.
— Нет, не спала. Я просто очень медленно моргаю… — злобно ответила я, поднимаясь с лавки и разминая ноющую спину. — Если сам не уйдешь, я достану арбалет.
— Эх, то ли жизнь хороша, то ли я мазохист… — задумчиво произнес Тестис, даже не меняя своего положения. Только сейчас я поняла, насколько смазливо его лицо. — Куда ни приду, везде сразу вилы, топоры достают…
— А ты не думал, почему?
— Я слишком красив для Ада, как и женщины идущие за мной. Я их предводитель, я…
— …сутенер.
— Ну, можно и так сказать, — пожал плечами инкуб, вскочив, наконец-то, на ноги. — Я бы хотел забрать тебя с собой в страну наслаждений, но раз уж ты принадлежишь этому роду…Эх, как скучно стало в Аду, — закрутившись на месте, Тестис раскинул руки и зачем-то побежал по кухне, — раньше все были сумасброднее, делали, что хотели…
— Что-то изменилось?
— Не особо.
Мы обменялись взглядами, но друг друга, очевидно не поняли. Игриво вильнув хвостом, инкуб вновь подскочил ближе, упав на одно колено. Как же захотелось всадить в него транквилизаторы. Но в Аду не было подобных лекарственных средств, зато были арбалеты, и вот очередная
