Прошлое (СИ) - Медведева Алена Викторовна

— Сними капюшон!

Глава 5

Дейнари

Приказ шокировал. Такого поворота я не ожидала. Такой… неблагодарности и представить себе не могла. Конечно, на смену отношения к себе со стороны метха коренным образом не рассчитывала. Но насколько же надо быть бесчувственным, чтобы не оценить моих усилий.

Испуганно отпрыгнув от раненого, прижалась к стене. Настал час расплаты? Убьет меня? Он наверняка помнит о том, что я изначально нарушила его запрет. Вмешалась в ситуацию… Напомнив ему о собственном присутствии. А свой долг он теперь полагает оплаченным.

В душе я отчаянно не хотела умирать, звала брата, своих. Но вряд ли мне сейчас это могло помочь.

— Я приказал тебе снять капюшон! И подойти ближе! — Кирен явно злился, растрачивая остатки сил.

Ноги задрожали, отказываясь мне подчиняться, хвост испуганно заметался из стороны в сторону, выныривая из-под балахона и привлекая внимание метха к моим босым ногам. Это совсем не улучшило его настроения. Метнув вполне осознанный взгляд на мои ступни, мужчина помрачнел и вновь зарычал.

— Ты смеешь мне не подчиняться?

В его тоне я отчетливо распознала злость. Метх был в ярости. Не представляя, на что он способен в таком состоянии, вынудила себя сделать несколько крошечных шагов, преодолевая расстояние между нами. Стоило мне неловко склониться к мужчине, как он неожиданно резко перехватил мою руку. Сильно сжав ее, дернул вниз. Я мгновенно рухнула на колени рядом с ним. Меч угрожающе завис над моей головой.

Прежде чем я собралась с духом и откинула с головы капюшон, одна из четырех рук метха уже рванула его назад, открывая Кирену мое, наверняка до крайности перепуганное, лицо. И тут же еще одна его здоровая рука, ухватив меня за изрядно растрепавшуюся белоснежную косу, удержала на месте. Намотав волосы на ладонь, Кирен вынудил меня поднять голову вверх, оторвав взгляд от своих трясущихся от ужаса рук.

Встретив его взгляд, я забыла как дышать. Невозможно и вообразить, что сверкало в серых глазах метха. Смесь из гнева, бессилия и… голода. Последнее напугало особенно, вынудив шире распахнуть глаза. Кирен как завороженный уставился на мою косу, не замечая, что причиняет мне боль, оттягивая волосы на себя. Я же отчаянно старалась выдержать максимально возможную в данных обстоятельствах дистанцию, и упиралась всеми силами, противостоя его усилиям.

Как меч взмыл вверх, послушный руке владельца, я не уследила.

Чирк! Стремительный росчерк металла и… я едва не кубарем отлетела назад. Словно лопнула натянутая до предела струна, резко разомкнув нашу связь. Коса осталась в руках метха.

В шоке, до конца не осознавая случившегося, схватилась за голову, ощупывая ее, «вслушиваясь» в ощущение непривычной легкости. Мои волосы! Знак моего рода. Моя гордость… Я давно не думала о них, не заботилась как когда-то, но возможности лишиться их — не предполагала. Конечно, волосы предпочтительнее, чем голова, но… зачем?

Обретя равновесие и признав очевидное — Кирен отрубил мою косу, перевела взгляд на метха. Он, словно тоже с трудом осознавая собственный маневр, всматривался в переплетенные прядки, что сжимали его пальцы. Почувствовав мой взгляд, поднял глаза на меня.

— Они… отвлекали. Пока ты лечила — часто выскальзывали из-под капюшона. Это невыносимо… — забывшись на миг, забормотал меднокожий. Но тут же, резко мотнув головой, рявкнул. — Не смей смотреть на меня, проклятая! Скройся с глаз моих.

Судорожным рывком я дернула капюшон вверх, вновь скрываясь от мужского взгляда, и спешно, едва ли не на четвереньках, устремилась вон из спальни. Но какое-то чувство тяжелым камнем осело в душе. Обида? Боль? Отчаяние?.. Снова меня гнали, не признавая моего общества, не считая разумной. И это заставило прошептать вслух, впервые огрызнувшись:

— Он отомстит. Дарг придет за мной. Обязательно!

Уже скрывшись в своей норе, услышала рев метха.

— Никогда! Никто не заберет тебя. Не жди. Ты мое имущество. И им останешься на всю жизнь!

Сжавшись возле дальней стены, заткнула уши руками, не желая слышать эту жуткую правду. Ладони непривычно касались коротких неровных прядок. Мои волосы остались у Кирена. Из глаз потекли слезы, оплакивая мою очередную потерю. Мои волосы… моя гордость…

«Где же Дарг? Почему так долго не приходит за мной?» — верила ли я еще в избавление? Не знаю, но надежда еще жила…

Уход за Киреном измотал и обессилил меня. А возможно я была слишком потрясена его поступком, а собственные силы вычерпала до самого дна, помогая ему выжить. Чем сильнее я плакала, переживая свой позор, тем хуже чувствовала себя. В итоге, сжавшись комочком на полу в дальней части своего укрытия, когда-то служившего узким отсеком на уровне пола для каких-то вещей, ощутила жар.

Не такой, что истязал тело моего хозяина. Но не менее мучительный. Удушающий, обволакивающий, словно разрывающий изнутри. Кажется, я тоже заболела. В арианской версии процесса не страдало тело, а мучилась в агонии изначальная энергия, составлявшая суть наших душ. Будь я дома, все решилось бы легко — прогулкой к ариан. Но здесь…

Не представляя, чем могу облегчить свое состояние, отчаянно дрожа от ощущения боли, глухо скулила в темноте своей норы. Я росла здоровым ребенком, никогда себя настолько не истощала, и раньше не болела.

Нащупав на груди кулон то я в шутку забрала у брата накануне того злополучного полета, где погибли родители, сжала его, хоть так силясь ощутить тепло родной планеты, семьи и силы. В забытье звала Дарга, мысленно молила о помощи. В разрозненных воспоминаниях мелькал и нежно любимый друг детства.

Словно лишившись рассудка, я переношусь в прошлое. Гуляю по Цезариону, бегаю по берегу огненной реки, зарываясь пальцами босых ног в неизменно теплый песок. Где-то рядом раздаются голоса близких. Смеется мама, а чем-то предупреждает отец, и брат, как обычно, довольно вскрикивает, забавляясь своим любимым занятием — покорением потоков огненных вихрей. Все так привычно, радужно и безопасно…

Совсем иначе я чувствую себя теперь. Состояние мое кажется очень тяжелым, и сколько времени я провожу в забытье — не представляю. Боль ощущается бесконечной, погружая в океан целой вечности неизбежных мучений. И как не одолевает жажда, мне даже некому дать напиться. О Кирене я не думалю, вообще мало что осознавая, погрузившись в странный транс.

Очнулась совершенно мокрой и слабой. Жажда мучительна, но единственное движение, на которое меня хватает — открыть глаза. Что заставило очнуться?

— Дейнари! — требовательный негромкий вскрик достиг моих ушей. Кирен!

Призыв хозяина… Но сейчас я не в состоянии отреагировать. Пусть и обязана. В отчаянной попытке дергаюсь к выходу из своей норы, но все, что получается — лишь слабое шевеление хвостом.

— Дейнари! — мне кажется, что голос звучит ближе. Но об ответе я не могу и мечтать.

— Ты жива, арианка? — этот вопрос донесся более отчетливо, кажется Кирен стоит возле входа в мое убежище. Впрочем, забраться в него он не сможет — не влезет. Слишком узок лаз отсека.

Отчаянно пытаясь ответить, я смогла лишь разомкнуть потрескавшиеся губы. Сил нет вообще, лишь ощущение угасания. Тело, которое долго мучили и обделяли самым необходимым для жизни, достигло предела возможностей. И сейчас мне совсем не хочется за него бороться. Смерть стала желанным облегчением. Просто усну… навечно.

Тяжелые веки опустились, скрывая глаза, окутывающая темнота сама по себе напоминала небытие. Моя душа вернется на Цезарион.

Хотя бы так…

Окружающий мир воспринимается сквозь пелену безразличия, я не способна сейчас отреагировать даже на угрозу физической опасности. Но как-то отстраненно отметила жуткий скрежет и шум. Вокруг все рушится? И пусть, меня ждут покой и тишина ариан. Ведь именно к нему возвращаются души арианцев.

— Дейнари? — кажется, меня ухватили за плечи и потянули куда-то. Безразлично — нет ни страха, ни любопытства. Силы закончились совсем, сердце устало сжиматься от страха, душа уже не в силах вместить в себя хоть какие-то чувства. Все омертвело. И с этим исчезли все ощущения жизни.