Дракон моего сердца (СИ) - Линг Татьяна

— Доктор, но что с этим отвратительным ожогом? — кажется мою мать интересовала только испорченная кожа.

— Что могу сказать на этот счет, только мази! Молодой организм должен справиться, но не дам гарантий, что это не останеться с госпожой на всю ее жизнь. 

Госпожа Федорова схватилась за сердце:

— Как же так?!

— В конце концов наши рубцы позволяют всю жизнь помнить хорошие моменты или не очень, — доктор хитро подмигнул мне, скорее чтобы я не расстраивалась из-за такой мелочи, как шрам. Но я и не собиралась.

Заверив доктора, что буду точно следовать его указаниям, я попрощалась со Сташевским и маман, с облегчением закрыв за ними дверь на ключ, наконец вздохнула с облегчением.

Букеты не оставили свободного места в моей комнате. Казалось стоило это целое состояние, особенно в такую пору. Цветы завозили из оранжерей, где выращивали их в специальных условиях, либо же привозили из-за границ. Цветы от Тоцкого, три букета и одно письмо, в котором сообщалось время и дата званого обеда, благодарность за проведенное время и радость знакомства.

Несколько букетов принадлежало совершенным незнакомцам, кои утверждали, что моя красота сразила их наповал. Они вкладывали именные карточки с кратким изложением фамилии или семейным делом, чтобы мне было легче запомнить их. Эти мужчины выражали заинтересованность быть представленными лично. Что странно, поскольку это не первый мой выход, а такой ажиотаж испытывала к себе впервые и это не нравилось, поскольку вызывало непонимание и подозрительность с моей стороны. Последним принесли коробку от князя и ее, как впрочем и ярко-красные розы, которые превалировали в моей комнате постаралась открыть последней. Даже так, я это сделала гораздо позже. Рискнула подойти к коробке уже вечером. И открыть ее после захода солнца. Правильно сделала, поскольку мои щеки наверняка посоперничали с ярким закатом, так загорелись мои щеки, стоило мне распустить с картона оберточную ленту. Внутри коробки лежал пеньюар из нежнейшего шелка, с открытой спиной и рукавами, тонкая ткань перемежалась с кружевом тончайшей работы, оставляя пикантные части тела в полупрозрачной вуали. Ни записки, ни каких-либо пожеланий. Дерзкий намек.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Я отбросила коробку. Князь точно знает, кто был у него в купе той ночью, а еще он давал знать, что охота дракона началась. Я зажала рот рукой и зажмурилась, поскольку с одной стороны я боялась этого, а с другой стороны была заинтересована, чем же закончится наше противостояние.

Глава девятая

— Невероятно! — отец с ожесточением выкинул газету на пол, — Так опростоволоситься перед иностранными гостями! 

Генерал с ожесточением схватился за нож и стал намазывать подтаявшее масло на хлеб.

— Нет, вы только посмотрите! Вспышка уличных драк и поножовщина в самом центре города! Я порядком устал от бездействия начальника полиции! — Отец отложил бутерброд и поднял газету с пола.

— Вот тут посмотри! — обратился он к супруге, — Пропала девица! Восемнадцати лет отроду! — и снова отбросил газету в сторону вымещая на ней злость.

— Дорогой, — поспешила успокоить его Нина,  — Ты ничего не можешь с этим поделать!

— Да я за шкирку притащу этого начальника на ковер, пусть отчитывается перед царем вместе со мной! И краснеет! И нет, я же выделил несколько отрядов, чтобы патрулировали улицы по ночам! А порт вообще отрезан блок постами, чтобы воришки не могли проникать в гостиницы! А Козловский даже с этим справиться не может!

— Матвей… — госпожа Федорова старалась, чтобы у ее любимого генерала не  трепались нервы, она убеждала супруга разобраться с делами  холодным сердцем, но отец был горяч и скор на расправу. Генерал любил решать вопросы скоро, хоть и не могу сказать что Федоров порол горячку, как раз наоборот о трезвости и разумности его ума ходили легенды, теперь я понимала почему, он слушал свою мудрую жену и давал возможности выпустить злость там, где она могла помешать принятию здравого решения.

— Как я тебе завидую...— вздохнула младшая сестра, она не замечала семейных неурядиц, мечтательно заглядываясь на букеты цветов, которые и на второй день моего вынужденного заточения по причине болезни продолжали приносить и если ранее это были заверения в преданности и восхищении, то теперь повод сменился и подарки приносили для поддержания моего боевого духа, с надеждой на скорую встречу. Отличился даже Анатолий, он написал трогательное четверостишье. 

С появлением в моей жизни дракона эпицент активности переместился на меня лично и находиться в таком положении было чрезвычайно волнительно, а еще страшно.

— Скажешь тоже, — отмахнулась я, стараясь расслышать хоть еще какую-нибудь полезную информацию от отца. И дело было даже не вовсе, что я хотела разведать информацию о драконе, а в том, что город за одну буквально ночь утонул в человеческой крови. Перед царем генерал отвечал лично головой и его провал мог сказаться на всех членах семьи, поэтому меня очень заботила сложившаяся ситуация. 

После завтрака отец закрылся в кабинете и подступы к нему ревностно охраняла Нина Федорова, стараясь точно угадать время, когда генералу потребуется новая порция горячего чаю.

Когда хлопнула входная дверь в прихожей и дворецкий оповестил, что пришли князья-драконы, казалось поднос у мамы выскочит из рук прямо на пол, поэтому я постаралась поддержать ее. Даже вдвоем мы справились с этой непосильной ношей с трудом, поскольку на встречу, неся уличную стужу шествовало двое драконов. Одного из них я уже знала, Гилмор поклонился ни единой эмоции не выдавая того, что вот уже на протяжении нескольких дней этот подлец изводит меня провокационные подарками и красными розами, заполонившими весь дом. 

Второй дракон не уступал Гирмору в росте, он слегка мазнул по нам взглядом, словно мы были ровно прислуга для него. В отличие от князя, этот дракон был более широк в плечах, золотистый светлые волосы его были слегка влажными от снега. Глаза незнакомца переливались чистым золотом, сомнений не возникало, перед нами представитель редкого вида, золотой дракон. Перед тем, как он вплотную подошел к двери кабинета отца, они тут же распахнулись, словно давно ожидали гостей. Генерал лично перед гостями их и распахнул, тут же отец поторопился протянуть руку и пожать каждому из драконов. 

— Добро пожаловать, князь Шотдак, князь Гилмор, — перед тем как закрыть дверь отец многозначительно сделал матери глазами и она поторопила меня на кухню. Еще чего не хватало! Я постаралась вывернуться из ее хватки, но у маман были свои планы.

Госпожа Федорова громко поставила поднос на широкий кухонный остров, что делил кухню ровно напополам и скомандовала кухарке:

— Глаша, неси мой поднос!

— Тот, что достался вам от батюшке, это вы чего это? — надо сказать кухарка с трепетом относилась ко всему кухонному имуществу Федоровых и зорко следила за его сохранность. 

— У нас драконы! — выдохнула маман и уселась на стул, обмахиваясь платочком. 

Так быстро передвигающуюся Глафиру я не видела никогда и это с ее то комплекцией дородной деревенской женщины. В мгновение ока был достан дорогущий сервиз и горячий кофе дымился из миниатюрных кружках. Тут же стояла креманка и маленькие печеньки, обсыпанные сахаром. Неизвестным образом поднос перекочевал мне в руки. 

— Я же не отправлю туда прислугу! — возмутилась мать на невысказанный вслух вопрос. 

Так я оказалась неловко топчущейся возле отцовского кабинета, со слегка подрагивающим в руках поднос. Прислуживать меня не то чтобы не учили, уважающая дама легко могла сервировать стол, но вот нюансы, как открыть дверь, не уронив при этом все это великолепное нагромождение Глаши и госпожи Федотовой осталось для меня загадкой. 

***

Разрешилось все неожиданно, в этот раз мое появление предугадал никто иной, как драконище его собственной персоной. Гилмор открыл дверь и взглянул на меня так, словно застукал за подслушиванием под дверью. Я грозно шагнула ему навстречу с домашними яствами. Князю пришлось посторониться, поэтому я все же кое-какую часть их разговора успела расслышать.