Ты меня просто убиваешь - Кэти Макалистер

— Неужели это наш Волшебный дракон Пафф?[6] — обратилась я к спине Дрейка.

Я говорила негромко, но в то самое мгновение, как слова эти слетели с моих губ, в зале воцарилась тишина. Даже музыка смолкла как по волшебству.

И это была очень напряженная тишина.

Услышав мои слова, Дрейк замер. Затем медленно развернулся, и глаза его в темноте клуба блеснули ярко-зеленым огнем. Говорят, что нападение — лучшая зашита, и, не желая показывать, что я внезапно вспомнила предупреждения насчет вивернов и ужасно струсила, я шагнула вперед и ткнула его пальцем в грудь:

— У тебя одна вещь, принадлежащая мне. Отдай ее. Сейчас же.

— Эшлинг?

Его низкий мужественный голос оказал на меня точно такое же волшебное воздействие, как и в прошлый раз. Мне показалось, что я почувствовала прикосновение бархата к своей коже. Я вздрогнула, ощутив на себе очарование этого голоса, прозвучавшего совсем рядом.

— Не ожидал встретить тебя здесь.

Я взяла себя в руки и издала презрительный смешок:

— Конечно же не ожидал. Верни мне мой акваманил.

Глаза его сузились, ноздри раздулись. Атмосфера опасности, окружавшая его, сгустилась — она стала такой осязаемой, что, казалось, я могла дотронуться до нее. Словно почувствовав опасность, люди вокруг незаметно отступили на несколько шагов. Мне ужасно захотелось присоединиться к ним. Чувствовала я себя так, словно среди бела дня въехала на главную улицу Тумстоуна[7] с верным шестизарядным револьвером в кобуре.

Снова раздался голос, в котором явственно слышалось предупреждение:

— Ты очень хорошая актриса Я вчера действительно поверил тебе. Но больше я такой ошибки не совершу.

Я вздернула подбородок, хотя у меня буквально тряслись поджилки. Я ввязалась в схватку, в которой не могла победить. Иногда я совершаю по-настоящему идиотские поступки.

— Это была не игра Я сегодня с пользой провела день. Я все узнала насчет драконов, Стражей, бесенят и эльфов, но сейчас это не важно. Мне нужен мой дракон, Дрейк. Мы оба знаем, что он у тебя. Кстати, полиции это тоже известно. Если ты не хочешь, чтобы я позвонила копам и рассказала им, где тебя можно найти, ты мне его отдашь.

На губах его заиграла улыбка. Это опасный человек, напомнила я себе, чувствуя, что сердце мое забилось сильнее. Ну… возможно, он и дракон, возможно, его имя вселяло страх в других людей, но, черт возьми, меня он возбуждал, как никто другой.

— Неужели ты угрожаешь мне? Я подняла подбородок еще выше:

— Начну угрожать, если ты намерен и дальше меня доводить.

Дрейк окинул меня пристальным взглядом с головы до ног, остановившись на моем симпатичном платье с маками:

— А мне кажется, что ты уже доведена до предела, дорогая моя.

У меня даже ноги подкосились от этой двусмысленности, но я приказала себе стоять прямо и напомнила своему либидо, что передо мной вор, который обманом похитил у меня акваманил и оставил на растерзание жандармам.

— Пока нет, но все к тому идет, — сказала я, намеренно делая вид, что не поняла его намека. — Давай-ка к делу, понятно? У тебя мой дракон. Отдай его мне.

— Я бессмертен, Эшлинг, я не могу умереть. Ты же, напротив, смертна, и это очень возбуждает. — С этими словами он схватил меня за шею и сжат ее, словно собирался придушить меня.

В клубе воцарилась мертвая тишина; казалось, ее можно было резать ножом.

— Можешь сколько угодно угрожать мне и надуваться как индюк, даже дышать на меня огнем, Дрейк, — выговорила я хрипло, поскольку пальцы его стиснули мне горло. Я смотрела на него все так же вызывающе, не отводя взгляда. — Я от своего не отступлюсь. Я не боюсь тебя.

— Вот как? Сейчас посмотрим, правда это или нет.

Он придвинулся ближе. Все во мне кричало, приказывая спасаться бегством, но я продолжала стоять на месте, пока он притягивал меня к себе, сжимая в железных объятиях; внезапно лицо его оказалось совсем рядом с моим. Часть моего сознания была возмущена тем, что он целует меня на виду у всех, другую же часть охватил страх — в этот момент я поняла, каково целоваться с огнедышащим драконом.

В то мгновение, когда его губы коснулись моих губ, меня словно поглотило пламя; пламя его желания испепеляло меня, огненные языки лизали мою кожу, внутри меня, казалось, полыхал адский огонь. На лбу и спине выступили бисеринки пота, и я словно очутилась в центре костра; меня окружил жгучий кокон, стало трудно дышать. Язык дракона коснулся моего языка, его огонь хлынул в меня, моя кровь вскипела, плоть загорелась. Дым, который шел от моего тела, и сияние его огненных зеленых глаз застилали мне зрение. Я почти умирала, охваченная внутренним огнем и жаром тела Дрейка…

И как раз в тот момент, когда я поняла что сейчас буквально сгорю, произошло чудо. Внутри меня как будто открылась некая дверь — неизвестная дверь, спрятанная доселе в темных глубинах моего подсознания.

Внезапно я обнаружила, что могу укротить пламя Дрейка, контролировать его, превратить из разрушительной стихии, готовой поглотить меня, в огонь желания, объединяющий нас. Я обратила пламя против Дрейка, я начала целовать его в ответ, наслаждаясь могуществом, бурлившим в моих жилах. Дрейк вздрогнул, но не отстранился, и это прикосновение, которое было одновременно и прекрасным и мучительным, казалось, длилось целую вечность.

Я знала, что все глазеют на нас, но, несмотря на это, прижалась к Дрейку, качнув бедрами. Изгибы наших тел так подходили друг к другу, что мы образовали единое целое. Я хотела Дрейка, хотела получить его целиком, его огонь, тело, душу, прямо здесь и сейчас, и я даже не знаю, что произошло бы, если бы у Дрейка не хватило благоразумия отпустить меня. Не в состоянии оторвать от него взгляд, а тем более думать об окружающих, я смотрела на него и видела в изумрудных глубинах его глаз искорки нашего общего пламени — пламени, к которому примешивалось нечто, очень напоминавшее изумление. Однако удивление на его лице быстро сменилось глубокой задумчивостью. Медленно, атом за атомом, огонь, зажженный во мне, угас, оставив лишь тлеющие угольки.

— Кажется, этот раунд выиграла ты, — негромко произнес Дрейк, и при звуке его голоса я вздрогнула всем телом, а покрытые пеплом угли разгорелись снова.

Я выпустила его волосы и отступила на шаг, остро сознавая, что нас окружает толпа людей, о которой минуту назад я совсем позабыла.

— Ну что ж, может, теперь ты дважды подумаешь, прежде чем связываться со мной, — сказала я с напускной храбростью, которой вовсе не чувствовала, и заскрежетала зубами от досады — у меня дрожал голос.

Сбоку от меня возник человек, которого Офелия назвала Венецианцем. Я обернулась к нему, обрадовавшись, что могу переключить внимание на кого-то другого. Он совершенно не был похож на могущественного тирана, каким описывали его сестры. Самоуверенный и самовлюбленный тип — да, но тиран?! Едва ли.

— Дрейк, окажи мне любезность, познакомь меня со своей спутницей.

Это была не просьба, а приказ. И при этих словах я почувствовала на себе воздействие его чар; мне показалось, что я задыхаюсь. Наверное, характеристика «тиран» все же была не так далека от истины. Когда я смогла перевести дух, то заметила, что после этих слов обстановка в «Черном и белом» стала прежней. Зазвучала музыка. Разговоры возобновились. Официантки принялись сновать сквозь толпу с подносами. Вокруг снова замельтешили люди, и мы втроем остались наедине среди моря людей.

— Эшлинг Грэй, это Альбер Камю, более известный в сообществе бессмертных как Венецианец. Эшлинг недавно в Париже.

Венецианец склонился в странном церемонном поклоне над моей рукой, которую я неохотно протянула ему.

— Добро пожаловать. Очень рад с вами познакомиться, Эшлинг. Нечасто в моем скромном заведении появляются супруги вивернов, да к тому же Стражи.

— У меня что, на лбу написана большая буква «С»? — спросила я довольно раздраженно, но ведь за последние сутки мне столько пришлось пережить! — Я даже не знаю, кто такие эти Стражи, а уж тем более не могу понять, почему меня принимают за одну из них, но я знаю одно: никакого супруга у меня нет и у Дрейка нет никаких шансов им стать, так что эту мысль можете сразу выбросить из головы.

— Вы выдержали поцелуй дракона, — мягко произнес Венецианец, но, встретив взгляд его светло-серых глаз, я поежилась от неприятного чувства. Его окружала аура власти, неслыханного могущества, похожего на то, что я почувствовала в объятиях Дрейка, но оно было скорее жестоким. Не цивилизованным, а беспощадным и пугающим. — Только его супруга способна на это. Всем сразу стало понятно, кто вы.

— Рада, что хоть кто-то понимает, что происходит, потому что я нахожусь в полной растерянности, — проворчала я.

Венецианец отвесил мне еще один небольшой поклон:

— Как я уже сказал, добро пожаловать в «Черное и белое». Я в долгу перед вами за то, что вы устроили моим посетителям такое занятное шоу. Уже давным-давно мы не имели возможности наблюдать, как дракон заявляет права на свою женщину.