Война за корону - Ярослав Коваль

— Настойчивый, — отметил Всеслав, тоже щурясь.

— Атаку, между прочим, не прекращают, заметьте, — сказал Махдар. — Лишь снизили интенсивность.

— Лыцарь…

— Так что будете делать, госпожа директор?

Леди Гвелледан явно колебалась. Потом взглянула на Эрбелль.

— Сними защиту. Частично — передо мной и перед ним. Проучим мальчика.

— Не такой уж и мальчик, — проворчал Всеслав, поднимая со снега наладонник.

— Для кого как. Покажем юноше, что далеко не всегда замшелый теоретик вроде меня слабее опытного, знающего и так далее воина вроде него.

— А зачем вам что-то кому-то доказывать, госпожа? — мягко, но настойчиво осведомился Всеслав. — Именно сейчас и именно так.

— Нападение надо остановить, — она едва обернулась. — Уже завтра наш скинтиль будет ближе к ориору, чем сейчас. Нам нужно выиграть время.

— Если сейчас вы проиграете, то нам понадобится больше времени, чем несколько дней.

— Я не проиграю, — успокаивающе улыбнулась женщина. — Эрбелль, вы готовы?

— Да, — мастер женского общежития для удобства смахнула с головы пышную шапку и выхватила у Махдара из рук сложную конструкцию, похожую на модель кристаллической решётки минерала, выполненную из золота и полудрагоценных камней. Запустила в неё руки — у неё это получилось успешнее, потому что пальцы были потоньше и поизящнее, чем у мужчины.

Что-то произошло наверху. Задрав голову, Илья увидел, что бесцветная, но структурно-плотная сфера защиты, в которую было вмонтировано много других функций, раздалась, будто треснула посередине, но не разошлась совсем — какое-то пространство заклинаний тонкой плёнкой и теперь разделяло госпожу Гвелледан и неизвестного мага на виверне.

Он словно только этого момента и ждал — ударил мощнейшей волной магического пламени, которую Илья воспринял всем своим существом ещё в тот момент, когда она только-только вышла из-под его ладоней. Ответ женщины — лёгкое движение мизинцем перед лицом, нарисовавшее неровную дугу. Строя систему заклинаний, она ещё успела мимоходом для удобства подвернуть манжету на правом запястье, которое охватывал рабочий артефакт — красивый старинный браслет.

Что-то там случилось с этой волной еще на пути к защитной корке над школой, однако, казалось, она вдруг замедлила своё движение и влилась сама в себя. Не самоуничтожилась, потому что в этом случае Илья бы почувствовал (он уже знал, что выделяющаяся в процессе аннигиляции энергия должна хоть как-то себя проявлять), — просто исчезла. Следом за волной сразу последовало ещё одно заклинание, тоже из боевых, в структуре которого юноша уловил какие-то намёки на элементы металла и кислоты, и то с большим запозданием.

Леди Уин Нуар шагнула вперёд, осторожно, чтоб не соскользнуть ненароком с края крыши, и сделала изящное движение кистью. Казалось, манипулирование солидными, да что там, поистине огромными объёмами энергии не требуют от неё ровно никакого усилия — всё получалось изысканно и до шутливого непринуждённо. Движения рук женщины заставили Илью вспомнить об арабских танцовщицах, славящихся как искусством поразительно ловко двигать бёдрами и животом, так и умением танцевать жестами. В её движениях было столько изящества и красоты, что отвести от неё взгляд не получалось.

Едва ли юноша хоть на миг задумался о том, что сделал по первому же импульсу души — шагнул к женщине и встал за её спиной: так же, как пару дней назад, когда они вместе создавали будущий ориор. Лишь когда жест уже бы сделан, он запоздало решил, что действует вполне разумно, если госпоже директору понадобится его помощь. В конце концов, его способности и в бою очень даже могут пригодиться, главное — обладать нужными для этого знаниями.

— Отойдите, Илья, — произнесла леди Уин Нуар.

— Я же могу помочь. Как тогда. — И он развернул ладони, не решаясь, однако, прикоснуться к ней.

Она сама вложила пальцы в его ладонь, прижала указательным его большой палец, и он почувствовал, как энергия упруго щекочет костяшки и покалывает под ногтями. Было страшно и увлекательно, так, что дух захватывало. Если он рассчитывал, приблизившись к её магии, понять, что именно она делает, то ошибся — теперь он понимал ещё меньше, чем наблюдая со стороны. Только одно он и успевал понять — то, насколько легко и непринуждённо госпожа Гвелледан конструировала сложнейшие магические схемы, причём всё это на лету, раньше, чем противник успевал пустить в ход одно-единственное заклинание.

Незнакомец, видимо, и в самом деле хорошо знал, как себя вести в бою, однако сейчас предпочёл грубый напор тонкостям мастерства. Должно быть, на искусность и изысканность он не рассчитывал именно потому, что понимал — для них всегда нужно лишнее время. Заставить противника играть по своим правилам, вынудить его только и делать, что отбивать атаки, — вот и добрая половина успеха. И первые секунды именно так всё и выглядело: чародей на виверне пускал в ход заклятье за заклятьем, каждый раз новые, а госпожа директор, не допуская их до оставшейся в целости части защиты, что-то такое с ними делала. Что именно — понять было невозможно, потому что следы их просто пропадали.

А потом боец занервничал. Илья сперва не понял, почему его виверн вдруг заметался, словно пытался выбраться из паутинной ловушки, стягивающейся над определённой точкой. Губы леди Уин Нуар слегка растянулись в усмешке. А потом воздух вокруг виверна вдруг забурлил магией, и эта магия сразу показалась юноше знакомой, уже однажды виденной. Он воспринимал заклятья не столько как структуры, сколько как последовательность различных оттенков, и теперь, за миг до того, как незнакомцу пришлось сражаться с собственными чарами, петербуржец узнал и магическое пламя, и кислоту с металлом, и другие элементы атакующих структур.

— Виверну жалко, — произнесла она, выворачивая запястье, словно хотела посмотреть, что у неё там, на тыльной стороне запястья. Пальцы Ильи при этом не отпустила, наоборот, ещё сильнее стиснула костяшками своих.

Он сперва не понял, почему чародейка вдруг заговорила о виверне. Но когда, чуть вскинув голову, госпожа Гвелледан отправила в противника что-то сложно-многоэтажное и, уж конечно, не безобидное, догадался. Занятый собственными чарами боец в эти мгновения вряд ли ещё хоть от чего-то мог защититься. Илья азартно проследил, как заклинание было нацелено на врага, и даже в какой-то момент снисходительно посочувствовал ему.

— Брякнется с такой высоты, — выдохнул он. — Вот кого надо жалеть.

— Его-то поймают. В подобных случаях обычно всё продумано, — едва слышно отозвалась женщина. — По-настоящему жалко только виверну.