Ты станешь моей - Одри Хэсли

— Мне нравится, как ведет себя Питер.

Джерри с сомнением взглянул на нее.

— Тогда ты очень странная молодая особа, но очень красивая.

Патрисия чуть не задохнулась, когда Джерри страстно прижал ее к себе и томно посмотрел в глаза. Она уже намеревалась прервать танец, но вдруг увидела приближающегося к ним с каменным лицом Баркера.

Джозеф, не отводя ледяного взгляда от Джерри, взял Патрисию за плечо.

— Теперь моя очередь.

Джерри удивленно заморгал, пожал плечами и отправился искать новую партнершу. Патрисия осталась в цепких руках Баркера.

Словно по команде змея-искусителя, ритмичная музыка сменилась плавной и нежной. Когда Джозеф крепко сжал ее в своих объятиях и повел в танце, Патрисия не смогла удержаться от сладостного стона. Сердце бешено забилось, готовое выпрыгнуть из груди, жар в крови заставил дрожать как в лихорадке, по рукам и плечам побежали мурашки, вожделение переполнило ее. И все это свидетельствовало, что и сейчас Джозеф, если захочет, может делать с ней все: увести в укромное место и легко, без малейшего сопротивления, соблазнить. Как и пять лет назад, он продолжал властвовать над ее телом.

Ей было неловко перед ним за свою слабость. Патрисия и стыдилась, и ненавидела себя за это. И… желала его, желала безрассудно. Эта страсть не подчинялась никакому контролю, была неукротимой. Как хорошо, однако, что ее страсть безответна. Иначе можно бы было попасть в ужасный переплет.

Внезапно Патрисия обнаружила в себе силы противостоять этому человеку, перед которым так беззащитно ее сердце. Она надеялась, что скоро все кончится, потому что одно дело — танцевать с ним, но совсем другое — поддерживать светскую беседу при свидетелях.

4

— Что ж, дорогая, — прошептал Баркер, медленно кружа Патрисию в танце, — давно мы с тобой не виделись, правда?

— Пять лет, — холодно ответила она, стараясь сохранять дистанцию. Но это было невозможно: Джозеф крепко держал ее в объятиях, прижимая к себе, и, что хуже всего, не намерен был отпускать.

— Ты совсем не изменилась за эти годы, — сделал он ей комплимент, пожав при этом руку.

— Благодарю, — сухо ответила она, изо всех сил стараясь не замечать этих возбуждающих прикосновений. И опять она пропала. Ее тело буквально таяло в его руках, откликаясь на любое движение сильного, мужественного тела, и само искало его: грудь к груди, живот к животу, бедро к бедру. Ощущения были фантастически восхитительными.

Боже правый, помоги мне, молилась Патрисия про себя.

— И чем ты занималась эти пять лет?

— Работала, как всегда, — коротко ответила она.

— Правда? Все это время? А где?

— Зачем ты спрашиваешь?

— Думаю, из любопытства. Я много раз пытался разыскать тебя, но ты как в воду канула. И я прекратил поиски.

— Ты… ты искал меня? — Патрисия была потрясена этими словами.

— А ты как думала? Что меня остановит та короткая записка, тот крик души, вырвавшийся в состоянии душевного смятения?

— Но я… я…

— Что? Ты ведь не хотела, чтобы я нашел тебя. Об этом я догадался позднее, не такой уж я дурак. Видимо, ты не испытывала ко мне тех чувств, какие испытывал к тебе я… — Джозеф бешено закружил окаменевшую Патрисию.

Ее тело двигалось в такт музыке, а мысли застыли на месте. Джо вправду искал ее? Но зачем, если он хотел тогда просто отомстить Бину? Господи, ведь не мог же он полюбить ее тогда? Конечно же нет…

— Сейчас мне уже все равно, — холодно продолжал Баркер, — время — лучший лекарь. Честно говоря, я совсем забыл о тебе. С тех пор в моей жизни было немало женщин. Но вот я увидел тебя, и во мне проснулось любопытство. Из слов Элизабет я понял, что ты помогала их отцу? А раньше? Мне бы хотелось знать, где ты работала после того, как покинула Бэй-Ридж. То, что не в Нью-Йорке, это я знаю.

— Но я сразу попала в семью Керисдоллов, — машинально ответила Патрисия. Мысли путались у нее в голове: он действительно искал ее, он любил ее… Но сейчас — нет, было много женщин с тех пор…

— Все время на одном месте? — не верил Джозеф.

— Что? А, да. Я работала у Керисдоллов все пять лет. Мистер Керисдолл-старший после инсульта был прикован к инвалидной коляске, но до последних дней оставался мозгом компании. Поэтому семья решила, что в штаб-квартире будет находиться Питер, а отец с моей помощью руководить из дома. Он частично потерял речь, и только я могла понимать его. Босс скончался полгода назад…

— После чего ты решила оставить работу и стать миссис Керисдолл? — угрюмо заключил он. — Понимаю.

— Вряд ли, — отрешенно ответила Патрисия.

Когда Керисдолл-старший умер, она была физически и душевно измотана. Она несколько дней находилась у постели умирающего. После похорон Питер предложил ей остаться на время и разобрать архив отца. Она согласилась — ей просто некуда было ехать. И два месяца назад Питер сделал ей предложение.

— Я понимаю многие вещи лучше, чем ты думаешь, — ядовитым тоном произнес Джозеф. — Лиз много рассказывала о тебе, и мне кажется, у тебя будет не очень-то дружелюбная золовка. Она даже рассказала о том, что их отец завещал тебе крупную сумму денег. К тому же она намекнула, что некоторые молоденькие и бездушные секретарши в погоне за деньгами богатых работодателей допускают иногда не совсем позволительные вещи.

Слышать подобное было для Патрисии и тяжело, и обидно. Есть ли пределы подлости Элизабет?

— Разве моя вина, что я понравилась их отцу? И это не такие уж большие деньги по сравнению с остальным наследством. Лиз достались миллионы. Не понимаю, почему она так злобно и мстительно относится ко мне?

— Нет? Значит, ты слепа, дорогая. Но я, пожалуй, согласен с тобой относительно денег: двадцать тысяч — это ничто по сравнению с тяжелым каждодневным трудом. Пять лет быть прикованной к чужому дому и не иметь никаких развлечений… Зато сейчас, став миссис Керисдолл, ты получаешь намного больше и с меньшими усилиями. Ты все правильно рассчитала: Питер — счастливчик в делах. Но не слишком ли он староват для тебя, как ты думаешь?

Патрисия была потрясена услышанным: Джозеф, как и Джерри, думает, что она выходит замуж ради денег. Ее переполнили гнев и возмущение. Вопрос Баркера был оскорбителен.

Она заставила себя рассуждать здраво.

Как ни грустно было признать, но Джозеф действительно больше не любит ее. Да и любил ли вообще? Вероятно, он просто пытается создать впечатление, что любил, чтобы хоть как-то оправдаться перед ней за содеянное им. И не искал он ее все эти годы! Пусть она не оставила адреса, но если бы он очень хотел, то нашел бы ее, ведь она и не скрывалась.