Милые обманщицы - Сара Шепард

– Черт. – Мона округлила глаза.

Ханна улыбнулась. Иногда так приятно заткнуть за пояс лучшую подругу. Чтобы не сглазить удачу, она прибавила шагу, быстро удаляясь от «Тиффани» и прислушиваясь, не бежит ли кто за ними. Но слышен был лишь шум фонтана, и фоном звучала приглушенная запись песни Бритни Спирс «Упс! Я снова это сделала».

О да, это про меня, – подумала Ханна.

4. Спенсер бежит с корабля

– Дорогая, мидии не едят руками. Это неприлично.

Спенсер Хастингс посмотрела через стол на свою мать, Веронику, которая нервно поправила идеально мелированные пепельные волосы.

– Извини, – сказала Спенсер, хватаясь за смехотворно маленькую вилку для мидий.

– Я действительно думаю, что Мелисса не должна жить в таунхаусе среди всей этой пыли, – сказала миссис Хастингс своему мужу, пропустив мимо ушей извинения Спенсер.

Питер Хастингс покрутил шеей. В свободное от адвокатской практики время он рассекал на велосипеде по проселочным дорогам Роузвуда в плотных ярких футболках из спандекса и велосипедках, грозя кулаком обгоняющим его автомобилям. Из-за этих велосипедных марафонов у него постоянно ныли плечи.

– С этим бесконечным ремонтом! Я не знаю, как она вообще сможет там заниматься, – продолжала миссис Хастингс.

Спенсер и ее родители сидели в «Мошулу», ресторанчике на борту парусного судна в филадельфийской бухте, и ждали Мелиссу, сестру Спенсер, которая должна была присоединиться к ним за обедом. Праздничный обед устроили в честь Мелиссы, которая на год раньше закончила Пенсильванский университет и поступила в Уортонскую школу бизнеса[25]. Таунхаус в центре Филадельфии, где сейчас шел ремонт, был подарком от родителей.

Всего через два дня у Спенсер начинался учебный год в предпоследнем классе роузвудской школы, и ее ожидало довольно суровое расписание: пять предметов для углубленного изучения, тренинг лидерских качеств, организация благотворительных кампаний, редактирование школьного ежегодника, пробы в драмкружке, тренировки по хоккею; а еще нужно было срочно отправить заявку на летние подготовительные курсы, поскольку все знали, что верный способ поступить в один из университетов «Лиги плюща»[26] – это попасть в их летние лагеря. Но в этом году Спенсер ожидала и еще одного события: ей предстояло перебраться в переоборудованный амбар на заднем дворе их дома. Родители полагали, что только там она сможет подготовиться к поступлению в колледж – да что там говорить, Мелисса это уже доказала! Опять эта Мелисса, тьфу, слушать противно. Но в данном случае Спенсер была счастлива следовать по стопам сестры, поскольку они вели в спокойный, светлый гостевой домик, где Спенсер смогла бы скрыться от родителей и не слышать их постоянно лающих лабрадудлей[27].

Между сестрами давно существовало тайное соперничество, в котором Спенсер всегда проигрывала: в начальной школе Спенсер четыре раза получала президентскую награду за физическую подготовку, а Мелисса – пять. В седьмом классе Спенсер заняла второе место на олимпиаде по географии, но Мелисса была первой. Спенсер состояла в редколлегии ежегодника, участвовала во всех школьных постановках, в этом году взяла пять профилирующих предметов; все то же самое было и у Мелиссы в старшей школе, только она, помимо этого, работала на конеферме матери и готовилась к филадельфийскому марафону в поддержку борьбы с лейкемией. Каким бы высоким ни был средний балл Спенсер, сколько бы дополнительных занятий она ни впихивала в свое расписание, ей никогда не удавалось достичь высот Мелиссы.

Спенсер подцепила еще одну мидию – пальцами – и сунула ее в рот. Их отец любил этот ресторан, с темными деревянными панелями на стенах, толстыми восточными коврами, пьянящими ароматами сливочного масла, красного вина и соленого воздуха. Здесь, среди мачт и парусов, возникало такое чувство, будто ты можешь запросто прыгнуть за борт, в прибрежные воды. Спенсер устремила взгляд вдаль, через реку Шуйлкил, на огромный бурлящий аквариум в Камдене, штат Нью-Джерси. Мимо проходило громадное увеселительное судно, расцвеченное огнями. Кто-то взорвал петарду на передней палубе. Пожалуй, там, на борту, веселее, чем у них.

– Я забыла, как зовут этого друга Мелиссы? – пробормотала мама.

– Кажется, Рен[28], – ответила Спенсер. И мысленно добавила: как мелкую пташку.

– Она говорила мне, что он учится на врача, – радостно произнесла мать. – В Пенсильванском университете.

– Конечно, на кого ж еще, – тихо пробубнила Спенсер. Она с силой ударила по ракушке и поморщилась. Мелисса собиралась привести на обед нового бойфренда, с которым встречалась всего два месяца. Семья с ним еще не знакомилась – он уезжал к своим родственникам или еще куда-то, – но парни Мелиссы были как на подбор: все хрестоматийные красавцы, все хорошо воспитанные и все играли в гольф. Мелиссе явно не хватало воображения, потому и выбор бойфрендов был уныло предсказуемым.

– Мама! – донесся знакомый голос из-за спины Спенсер.

Мелисса устремилась к родителям и наградила каждого звонким поцелуем. Внешне она совсем не изменилась за это время: пепельно-белокурые волосы одной длины, до подбородка, на лице никакого мейкапа, разве что легкий тон, и одета она старомодно и безвкусно – в желтое платье с квадратным вырезом, розовый кардиган с жемчужными пуговицами и невзрачные туфли на низком каблуке.

– Дорогая! – воскликнула мать.

– Мама, папа, познакомьтесь, это Рен. – Мелисса потянула кого-то за руку.

У Спенсер едва не отвисла челюсть. В Рене не было ничего птичьего или хрестоматийного. Он оказался высоким долговязым брюнетом в красиво скроенной рубашке от «Томас Пинк», с удлиненной, слегка растрепанной стильной стрижкой. У него была красивая кожа, высокие скулы и миндалевидные глаза.

Рен пожал руки ее родителям и сел за столик. Мелисса сразу спросила маму, куда переслать счет за услуги водопроводчика, в то время как Спенсер терпеливо ждала, когда ее представят. Рен сделал вид, будто его заинтересовали огромные бокалы для вина.

– Я – Спенсер, – произнесла она наконец. Она надеялась, что у нее изо рта не пахнет мидиями. – Другая дочь. – Спенсер кивнула в сторону родителей. – Та, которую держат в подвале.

– О. – Рен усмехнулся. – Круто.

Кажется, она расслышала британский акцент?

– Не странно ли, что они не задали тебе ни одного вопроса, кто ты и что ты? – спросила у него Спенсер и перевела взгляд на родителей. Те уже были увлечены разговором о подрядчиках и паркете, который следует выбрать для пола в гостиной.