Потерянный Дрейт - Дэнни Харт

присуща им на все сто процентов. Поэтому они думали о том, как им дальше жить. Каждый со своей колокольни. У всех она была своя, но проблема в том и была, чтобы эти колокольни как можно чаще звенели. Чтобы не осыпаться и трещать, передавая свой тревожный и высокий звук окружающим. Уже даже ничего не отвечая. Ничего не зная. Не рискуя потерять окончательно, полностью. Кроме самого этого звука. Потому что внутри у них давно ничего уже и не было. Ни жизни, ни души. Просто пустая оболочка. Полностью. Так что почти каждый из них сказал себе — "пусть Всевышний решает". Но не Фунаи. После того как Рохеис вместе с Вудайном ушли от них, то мир потерял весь смысл. Почему он так сказал? Что он еще скрывает? И знал ли Вуддайн все с самого начала его тайны?

Фунаи, Когон и Вагфоз сидели в баре, размышляя о своем. Они не могли не встретиться. Им было не до глупых вопросов. В привычном баре, куда заглядывали многие, Вагфоз улыбнулся, думая, наверно, об очередной мимолетной встрече с друзьями. Они не заметили этого. Их глаза были направлены на стол с поникшими головами. Они не нуждались ни в чем, глядя в стол. Никому не нужен был ответ. Вагфоз пытался их разговорить. Пустота становилась чем-то еще. Между ними появлялась пропасть. После всего, через что они прошли? Чувствовали ли это Фунаи и Когон. Ведь Вагфоз, да.

— Мы так и будем молчать? Даже нечего так и не выпили.

Когон заговорил первым. Вагфоз был удивлен и благодарен ему. Значит не все потеряно?

— Нет. Нам нужно обсудить многое.

Фунаи тут же заинтересовалась в их диалоге.

— А уверен, что хочешь этого?

Вагфоз оставался умиротворенным.

— Я сказал то, что сказал. Разве нам не нужно обсудить хотя бы поступок Рохеиса и Вуддайна?

— А, что Вуддайн?

Спросил Когон.

— Он всегда был его пешкой. Куда он, туда и он.

— Так спокойно говоришь об этом? — удивленно произнес Вагфоз. Фунаи не осталась в стороне.

— Когон прав. Он все время с Рохеисом. И тот не высказывает слов. Пешка…

Вагфоз не мог поверить в то, что они так отзываются о своих друзьях. Друзей… которых он потерял. Был ли Роххеис предателем? Были ли они друзьями все?

— Я думаю, что нам нужно идти без них.

Когон, сказав это, Вагфоз тут же вспылил. Не мог он это все держать в себе.

— Как так?! Мы же…

Фунаи стукнула по столу, что посетители бара обернулись на них.

— Прекрати уже! Разве не ясно, что мы для них ничего не значим? Бросили нас они, а переживать должны мы?

Вагфоз затих.

— Если мы еще не отчаялись до конца…

Взгляды Фунаи и Вагфоза были направлены на Когона.

— Готовы ли снова испытать удачу? Давайте же воплотим наш план в реальность!

Настоящее время. Олд-Дрейт. Клан Гергина.

Сейчас я нахожусь в клане Гергина. Окруженный его наёмниками. Для меня это конец? Могу ли я воспользоваться удачей? Нет. Мне нужно закончить моё дело. Выбраться отсюда. Вернуть свою семью. Иначе я погибну. Кровь застилала мне глаза. В этот момент резко задребезжали окна. Все стихли. И в этот миг ворвались наёмники Ксемара. Раздался крик ярости. Даже автоматный треск. Схватив меня, как куклу, наёмники Гергина вытащили меня в коридор. Там был бой. То и дело со звоном разлетались стекла. Кто-то бросил гранату, и здание заполыхало. Наёмники Ксемара пришли на помощь. На помощь ко мне? Так подтверждалась моя слабость и то, что я не могу сам справиться с проблемами. Меня всё также вели по коридору от этой бойни. Я слышал свист пуль и крики. Споткнулся о тело. Это был наёмник. Во рту у него была кислородная маска. Его тело содрогалось. Только сейчас я заметил, насколько они рьяно боролись за себя. Я не такой слабый. Пытаюсь вырваться из рук наёмников. Но они сильнее. Как хотелось мне кричать от боли! Но у меня не было на это сил. Я мог только стонать. Сейчас я должен рискнуть. Рискнуть по максимуму. Никто другой не должен увидеть мой страх. Боль в сердце. Всё-таки больно. Что такое моя боль? Кровь? Обрывки мыслей? И снова страх, а потом ненависть и решимость. Я взял всю свою волю в кулаки и попытался вызвать свою силу. Люди поняли чего я замышляю и стали заламывать мои руки. Видели, значит, моё состояние. Но на всех у них сил не хватило. Я вырвался из оков, и вся сила прошлась по помещению разметая всё на своём пути.

— Кинз!!!

Я резко остановился.

— Ксемар?

Он подтолкнул связанного человека, который сразу упал на колени перед всеми нами. Ксемару удалось взять Гергина самостоятельно. Он держал его за горло.

— Что у тебя есть? — зашипел он. Глаза Гергина бегали от одного наёмника к другому.

— Ничего, — ответил тот. Голос его дрожал.

Происходящее казалось ему кошмаром. Но мне нет дела до их разборок. Я с вызовом во взгляде посмотрел на Ксемара. Тот видимо смотрел на меня давно. Правда в его взгляде была какая-то наигранная грусть. Заметив этот взгляд, я ощутил в душе ледяной холод. Неужели сейчас произойдет, что-то необратимое? Неужели… Меня всего охватил ужас. У Ксемара был пистолет. Из которого он по всей видимости хотел выстрелить в Гергина.

— Кинз…

— Похоже мне придётся выполнить твоё задание за тебя.

Глава 5

Прошлое.

Пустынная местность расстилается перед глазами как необъятный океан безводной земли. Всюду, где только можно взглянуть, простираются бескрайние песчаные дюны, словно разноцветные волны, неподвижные и бесконечные. Воздух насыщен жаром и сухостью, словно пустыня пронизывает дыхание жаркого ветра, который поднимает песчинки, создавая манящие вихри и песчаные бури.

Здесь нет ни единого зеленого листочка, ни капли свежей воды. Растительность ограничена небольшими колючими кустарниками, способными выжить в этом суровом окружении. Как будто время остановилось здесь, и ничто не проникает в эту землю, кроме жаркого солнечного света, который ослепительно отражается от песчинок, создавая иллюзию невероятного света и тени.

Эта пустыня предстает перед ними, как печальное свидетельство разрушения. Все, что раньше было жизненным и прекрасным, теперь превратилось в бесплодную пустыню. Лишь песок и камень остались вокруг, напоминая о том, что когда-то здесь была жизнь.

Разрушенные здания и руины разбросаны по этой пустынной местности, свидетельствуя о прошлом здесь существовании жизни. Пустые улицы и заброшенные города теперь заполнены только ветром, несущим песок и поднимающим пыль в воздухе.

В этой безжалостной пустыне господствует атмосфера утраты и одиночества.