Королевская постель - Маргарет Барнс

– Может быть все-таки не отец, а любовник? – спросила Танзи, которой было прекрасно известно, что отец этой размалеванной красотки – старый сапожник, пьяница, который участвует в травле быков собаками на Свином рынке.

– Какие мы, однако, уже взрослые! А на вид – просто невинная куколка! – рассмеялся Мольпас.

Танзи, однако, была не настолько наивна, чтобы отказаться от возможности пополнить запасы продуктов.

– Я позову мачеху и скажу ей, что вы любезно предлагаете нам мясо, – сказала она, убегая.

Танзи застала Розу как раз в тот момент, когда она надевала свое лучшее платье из тафты. Прислуживавшая ей Дилли смотрела на нее с восхищением, а та, казалось, уже полностью освоилась с новой для себя ролью удачливой, преуспевающей хозяйки.

– Теперь все стараются побывать в «Белом Кабане», – ворчала она, весьма довольная той новостью, которую сообщила ей Танзи. – Тебе нужно сделать новые передники, Дилли, а ты, Танзи, не забудь сказать мне, когда снова появится этот лондонский торговец шелком и бархатом с новыми фасонами. Мне необходимы новые наряды, соответствующие высокому положению наших постояльцев. А я надеюсь, что нам придется их принимать и впредь. И когда король расплатится с нами, тебе надо будет купить новую обувь, – добавила она в порыве великодушия.

Она сделала Дилли знак оставить их вдвоем и небрежно обняла Танзи.

– Танзи, дитя мое, теперь у нас все в порядке! Мы своего добились! И этот хитрец, Мольпас, конечно же должен был стать первым человеком, который это понял. Представляю себе, каково ему было прийти к нам с этой услугой!

Танзи разделяла радость мачехи и, воодушевленная непривычным проявлением ее дружелюбия, надеялась, что наступят не только материальные улучшения. Однако она слишком долго жила вместе с отцом и прекрасно знала его характер.

– Понравится ли это отцу? – спросила она.

– Что именно? – удивилась Роза, не отрывая взгляда от зеркала.

– То, что именно он оказывает нам какую-то услугу.

– Моя дорогая, король, наверное, вернется завтра к ужину, и нам придется их всех кормить. Надо быть дураками, чтобы отказаться.

– Том принес из замка соленую свинину…

Роза отмахнулась от ее слов. Сейчас она могла себе это позволить.

– Соленая свинина очень хороша для простолюдинов, для наших обычных клиентов. Но аристократам нужен кусок свежего мяса! – она рассмеялась своим низким грудным смехом. – Запомни, теперь мы должны держать марку.

Она уже спустилась до середины широкой лестницы, но неожиданно вернулась.

– Вот что я хочу сказать тебе, Танзи. После того, как закончится вся эта глупая война, твой отец должен сделать доску со словами «Здесь ночевал король». Мы прикрепим ее на стене дома, под вывеской. И тогда уж точно будет покончено и с «Золотой Короной», и с «Тремя чашками», и со всеми другими постоялыми дворами в Лестере.

Преисполненная сознания большого успеха, выпавшего ей на долю, и женской привлекательности, она спустилась вниз принять предложение побежденного соперника. Он принадлежал именно к тому типу мужчин, который ей нравился. И она всегда восхищалась его поступками.

Когда Танзи шла через двор, чтобы покормить своего пони, она слышала, что мачеха разговаривает и смеется с Мольпасом более дружелюбно, чем с собственным мужем в последнее время. Подумать только, ведь она могла выйти замуж за него! Если бы она встретила его раньше, думала Танзи, как мы все могли бы быть счастливы!

В отдельном теплом стойле, которое он еще совсем недавно делил с белой королевской лошадью, Пиппин потянулся к ней влажными розовыми губами, и пока он с удовольствием жевал свою солому, она пообещала ему, что их загородные прогулки возобновятся, как только жизнь войдет в нормальную колею. На обратном пути в освещенном солнцем дворе она увидела Джода, который возился с молотком у боковых ворот.

– Я хочу укрепить их, – объяснил он, – завтра вечером в наших стойлах опять будет полно лошадей.

– Но у них есть специальные люди, которые должны смотреть за лошадями. Это не твоя обязанность, Джод.

– Ваша правда, мисс Танзи. Но сдается мне, что люди захотят посмотреть королевскую Белую Серри.

Танзи одобрительно наблюдала какое-то время за его работой, а потом, когда он ее закончил, но ворота оставались еще открытыми, они вместе прошли немного вдоль Уайт Бор Лейн до ее пересечения с Хай стрит. После всех изнурительных трудов, выпавших на их долю совсем недавно, эта маленькая передышка дала им возможность снова спокойно побыть вместе, а Джод души не чаял в Танзи еще с того времени, когда она была ребенком.

– Знаешь, что сказала хозяйка, Джод? Что она хочет рядом с нашей вывеской повесить доску, на которой должно быть написано, что здесь ночевал король. Мне кажется, что этот юноша из Лондона мог бы нарисовать такую доску.

Они стояли на углу, глядя на постоялый двор, с которым была связана вся их жизнь, – тоненькая девушка с красивыми светлыми волосами и сутулый старик.

– Наша старая вывеска неплохо потрудилась, а, мисс Танзи? – спросил он, улыбаясь беззубым ртом.

– На следующей неделе мы ее заново покрасим, – сказала Танзи, не подозревая, что ей непременно придется сделать это, но совсем по другой причине.

И неожиданно они оба закричали от радости, увидев, как Роберт Марш въезжает на свой двор через Яблоневые ворота. Танзи бросилась навстречу отцу, видя, как тяжело он спускается с лошади.

– Мы не ждали тебя так скоро! – закричала она.

– Они уже готовы к сражению, как раз на том месте, о котором и говорил король, – возле Босворта, на берегу Твида. Мне нечего было больше делать там. Вот я и решил, что лучше вернусь и помогу вам здесь. У нас много дел, и мы должны подготовиться к возвращению короля.

Танзи не верила, что это единственная причина его возвращения. Когда они шли через двор, отец тяжело опирался на ее плечо, и, войдя в дом, повернулся к ней с виноватой улыбкой:

– Я хотел остаться, – сказал он ей очень тихо, чтобы не услышала жена, которая явно находилась где-то поблизости, – но я сомневаюсь в том, что могу быть хоть чуточку полезен во время сражения.

Танзи опустила голову, ее сердце сжалось от тяжелого предчувствия.

– Сегодня утром Том Худ приходил помогать нам, и мы заработали кучу денег.

– Славный парень этот Том, – сказал Роберт, усмехнувшись. – Тебе следует быть с ним поласковее, крошка.

У них действительно выдался нелегкий вечер. Любопытные, нетерпеливые, скрытные ланкаширцы и самоуверенные йоркцы – в тот вечер все пили в «Белом Кабане». Но они пришли не только для того, чтобы выпить, они также хотели узнать и какие-нибудь новости. Например, их очень интересовало, почему хозяин, имевший репутацию достойного человека и храброго солдата, не остался с королем.