Лед, ветер и пламя - Аллеранс

- На кладбище мне так не показалось, - хмыкнул Люциус.

- Зачем он туда приперся?!.. Я думал, что, кроме него, рядом нет никого из близких. Представляешь, от горя я совсем помешался, раз посчитал близким себе человеком врага! - взволнованно произнес Драко. - Одна надежда, я его не увижу долго-долго.

- Боюсь тебя огорчать, но вы встретитесь очень скоро.

- Нет! Только не это! Я убью его, - зашипел сын.

Его глаза, действительно, полыхнули алым. Он покраснел, кулаки сжались, глаза сузились до щелочек.

- Пойми, он - гарант твоей безопасности. Ты - гарант его безопасности. Нам теперь с ним по пути, - мягко произнес Люциус.

- Ты не можешь меня заставить! Особенно после кладбища. Я же плакал на его плече, обнимал его и даже поцеловал. На меня затмение нашло! Я был убит горем! И теперь ты предлагаешь явиться к нему, вымаливать помощь… Ты сошел с ума в тюрьме! - Драко был разгневан, и его серые глаза стали почти черными.

- Успокойся! - велел отец. - Никого не надо умолять. Он нас ждет. Я дважды спас его жизнь. К тому же, он тебя жалеет, и обещал стать терпимей.

- Мне не нужна его жалость! Мне не нужна его терпимость! Я его видеть не хочу! Лучше пускай меня убьют!

- Прекрати истерику! Мир еще не рухнул. Я не позволю своему наследнику погибать! Ты - моя гарантия будущего, наследник нашего рода. Ты просто обязан выжить! Нельзя просто так умирать, надо дорого продать свои жизни. Если Избранный одолеет Лорда, мы будем в числе победителей. В ином случае наши потомки будут вспоминать нас героями. Правда, я не особо понимаю, как они появятся, если Поттер проиграет, - сердито произнес Люциус.

Глаза Драко горели таким же безумием, как вчера горели глаза Золотого мальчика, который узнал, что обнимал на кладбище своего врага.

* * *

Сын сидел подавленный и бросал на отца хмурые взгляды, затем убито воскликнул:

- Мерлин, помоги мне! За что мне это все, на мою голову?

- Зря ты, сыночек, Мерлина вспомнил. Я, кажется, догадываюсь, чей дар получил ты в день своего совершеннолетия. Похоже, ты наследник Морганы. Не отсюда ли растут корни вашей с Поттером ненависти? Он потомок Мерлина. О получении сил, если такое случится, мы скоро узнаем. Не за горами его совершеннолетие.

- И ты, тем не менее, хочешь, чтобы мы были рядом? - не поверил Драко.

- Да. У меня есть одна теория. Но сегодня я не собираюсь тебе ее рассказывать. Ты и так слишком много топаешь ногами и капризничаешь, как малыш, - как можно спокойнее сказал Люциус. Его не на шутку сердило поведение сына. - Еще раз призываю тебя к благоразумию. Тебе не пять лет. Надо завязать свои амбиции и эмоции в узел, убрать их на антресоль и забыть до лучших времен. Я решил окончательно и бесповоротно: ты едешь со мной! Я слишком много перенес и слишком много потерял.

- Ты меня убедил. Я постараюсь. Но не гарантирую, что буду пай-мальчиком с этим придурком.

- Я снова вынужден огорчить тебя...

- Что ты еще для меня придумал, отец?

- Ты действительно не будешь пай-мальчиком. Ты будешь пай-девочкой, моей дочерью.

- ЧТО?! - задохнулся от возмущения Драко. - Ты не мог придумать что-нибудь ужаснее? Например, объявить меня своей невесткой?

- Нет, - засмеялся Люциус, пытаясь разрядить обстановку. - Вы слишком юные для брака. Вы оба мои дети, брат и сестра.

- Ну почему сестра-то? - убито буркнул сын, смиряясь с его решением.

- К сожалению, я никогда не планировал такой оборот дела, какой имею теперь, - стал всерьез оправдываться Люциус. - Когда-то мы с твоей мамой мечтали о дочке. Я хотел прекратить служение Темному Лорду, скрыться: подготовил квартиру, легенду, осуществив в ней нашу с твоей мамой мечту. Кто же знал, что моя выдумка станет кошмарной былью?!

- Пусть тогда Поттер будет девочкой! - мстительно предложил Драко. Его глаза озорно блеснули - он был доволен своей идеей.

- Извини, Дрейк. Из Поттера девочка, как из меня балерина. Его грубые черты лица не скроет никакой грим. Не будет же он жить под чарами иллюзии. Это невозможно делать постоянно. А без них… Он похудел, но все равно почти вдвое шире тебя. У него огромные плечи. Он бреется. Ты представляешь себе, что за девочка из него получится?.. Дину же мы оба видели. Она прекрасна, хотя и угловата, как девочка-подросток, - фыркнул отец.

Драко застонал.

- Ты загнал меня в угол. Представляю, как этот гриффиндорец будет зубоскалить. Уж он обязательно выскажется насчет моего внешнего вида. Он непременно будет хвалить мои платьица и туфельки. Нет, я его все-таки убью!

- По крайней мере, он не станет бить тебя, - утешил его, шутя, Люциус. - Бить девочек не в правилах благородных гриффиндорцев.

Сын улыбнулся. Люциус же подумал: «Кажется, меня ожидает слишком веселая жизнь. Мерлин, дай мне сил!»

* * *

Мэри сидела с Майклом на скамеечке и непринужденно болтала. Подросток нравился хозяйке - вежливый, предупредительный. «Как это он сбежал? Такой скромный и тихий, - недоумевала она. - Это все юность с ее порывами».

Она вспоминала Эрика и сравнивала сына и отца. Определенно, мальчик был похож на него: такие же карие глаза, каштановые волосы, волевой подбородок. Кисти рук у него были узкими, с длинными пальцами. Но это могло достаться и от мамы, и от дедушки с бабушкой.

Вдруг Майкл замолк на полуслове, судорожно сглотнул и уставился куда-то за спину Мэри. Она оглянулась: на дороге стоял Эрик с изящной девушкой в черном платье, которая вцепилась в его руку и тоже смотрела на брата со смесью смущения и испуга.

У дочери Эрика были каштановые длинные волосы, забранные в низкий хвост, и карие глаза. Больше ничего не напоминало в ней ни отца, ни брата. «Небось, вся в мать, - решила Мэри. - Тоненькая, как веточка. Миленькая, хотя немного угловата. Грудки почти нет».

Молчание затянулось. «По всему видно, что Майкл не видел сестру очень долго, и они теперь не знают, как вести себя друг с другом. Бедные дети! Потеряли мать, а ведут себя, как неродные», - промелькнуло в голове у женщины, и она решили им помочь:

- Майкл, что стоишь? Твоей сестре намного тяжелей. Она же жила с мамой все время. Иди-ка, обними ее, - велела она подростку, подталкивая его в сторону девушки.

Тот посмотрел на нее с ужасом, а его сестра вспыхнула от смущения.

- Смелее! - приободрила Мэри парня. - Она же твоя сестра!

Майкл покрылся пятнами, но повиновался. Подошел на негнущихся ногах к девушке, неуклюже обнял ее и хрипло проговорил:

- Дина, все образуется. Не расстраивайся.

Она вымученно улыбнулась и крепче прижалась к нему, обвив руками шею. Затем резко оттолкнула. Мистер Смит был очень доволен, что дети обнялись - так показалось женщине.

- Вот и славно! - прослезилась Мэри и обратилась к девушке: - Добро пожаловать! Рядом с отцом и братом ты непременно отойдешь от потери матери.

Она посмотрела на хозяйку странным взглядом и потянула отца в дом. Мэри вздохнула, понимая, что им нужно остаться в кругу своей семьи и решила больше не приставать.

* * *

Квартира Эрика Смита была невелика: всего одна комната, небольшая кухня и ванна. Поэтому им пришлось устроить перестановку и покупку дополнительной мебели. Несмотря на хлопоты, атмосфера в доме напоминала воздух перед грозой. Подростки перебрасывались недобрыми взглядами и упорно молчали. Все их общение друг с другом сводилось к кивкам и к коротким фразам: «да» и «нет», «ага» и «угу». Люциус был рад уже тому, что они не вцепились друг другу в глотки.

Драко не отошел от смерти матери - он был изнурен, под глазами все еще держались черные круги. «Чертов Поттер» проявлял по отношению к нему тошнотворное благородство. От него даже старшего Малфоя начинало мутить, но он не подавал вида.

Так как после похорон Нарциссы им была тяжела даже мысль о посещении еще одного кладбища, то визит в долину Годрика они перенесли на август. Но одно неприятное мероприятие избежать не удавалось - Поттер, хоть и злился на погибшего Дамблдора, но пойти против его настоятельной просьбы провести день рождения в доме Дурслей не осмеливался.

Оставшиеся дни месяца Люциус часто отсутствовал дома, приготовляя кое-что для этого визита и длядня совершеннолетия Поттера. Всякий раз, уезжая, он просил чуткую женщину «проявить заботу об его детях», так как боялся оставлять мальчишек наедине на целый день. Без присмотра раскаленная атмосфера легко могла перерасти в грозу, что сейчас было совершенно нежелательно.

У Мэри была маленькая кондитерская в том же доме. В те дни, когда Эрик уезжал, женщина с утра приходила за братом и сестрой. Майкл запросто помогал ей в делах: разносил заказы, стараясь быть приветливым, убирал посуду. Его сестра лишь угрюмо сидела за дальним столом. Мери жалела девушку, искренне считая, что Дина была более привязана к матере, чем брат, и поэтому старалась не беспокоить ее.

Хозяйка любила понаблюдать за Диной. Сестра пристально следила за своим братом. Иногда в ее карих глазах проскальзывало неясное раздражение, злость и даже ненависть. Иногда же в ее взгляде мелькало нечто, похожее на изумление и любование Майклом. «Она ревнует брата к отцу, и даже не определилась, любить ли ей его или ненавидеть. И что еще удивительней, Дина пока не видит в нем брата. Скорее парня, который может нравиться», - рассуждала Мэри, удивляясь.