Поллианна взрослеет - Элинор Портер

– Да, некоторые обращают внимание… – перебила ее собеседница, и снова вздрогнув, испуганно посмотрела на тропинку позади Поллианны. – Некоторые обращают внимание… и даже чрезмерное.

Поллианна испуганно съежилась: в этот день она так часто сталкивалась с неприязнью, что сделалась более чувствительной, чем обычно.

– Вы меня имеете в виду? – смущенно спросила она. – Вам не хотелось, чтобы я… чтобы я обращала на вас внимание?

– Нет, нет, деточка! Я имела в виду совсем другого человека. Того, кому лучше бы не обращать на меня внимания… Я даже рада, что у меня теперь есть с кем поговорить. Просто в первый момент я подумала, что это кто-то из моего городка…

– Вы тоже нездешняя, как и я? То есть вы не здесь живете?

– Теперь я живу здесь, – вздохнула девушка. – Здесь-то здесь, но не могу сказать, что я действительно живу.

– Так что же вы тогда делаете? – заинтересовалась Поллианна.

– Что делаю? Я расскажу тебе, что я делаю! – воскликнула девушка с горечью в голосе. – С раннего утра до позднего вечера я продаю изысканные кружева и яркие ленты девушкам – праздным хохотуньям и болтуньям. Потом возвращаюсь домой, в убогую каморку на четвертом этаже с единственным окошком, выходящим на задний двор. В той каморке помещается только узкая продавленная кровать, старый умывальник со щербатым кувшином, хромоногий столик, да еще я сама. Летом комната раскаляется, как печка, а зимой в ней холодно, как в ледяной пещере. Но это мой приют, единственный в этом городе. Там мне положено сидеть, когда я не на работе. Но сегодня я вышла на свежий воздух. Не хочу ни сидеть в своей каморке, ни идти за книгами в старую библиотеку. Сегодня у нас последний свободный вечер в этом году – дополнительный – и я бы хотела приятно провести время… по крайней мере, в этот раз. Я тоже молода и люблю шутить и смеяться не меньше тех девушек, которым я ежедневно продаю кружева и ленты. Поэтому сегодня я намерена шутить и смеяться.

Поллианна улыбнулась и одобрительно кивнула.

– Я рада, что вы так рассуждаете. Я придерживаюсь того же мнения. Быть счастливым гораздо веселее. Правильно? Сама Библия повелевает нам так поступать – веселиться и радоваться. В ней упоминается об этом восемьсот раз! Впрочем, вы ведь сами знаете, в каких местах в Библии упоминается о радости.

Красивая девушка отрицательно покачала головой. Лицо ее приняло странное выражение.

– Нет, – сухо ответила она. – Я бы не сказала, что вспоминаю о Библии.

– Не вспоминаете? Может, и нет. Но, знаете, мой отец был пастором. Так вот он…

– Пастором?

– Да, а что? Ваш тоже? – воскликнула Поллианна, заметив реакцию собеседницы.

– Да, – ответила девушка, слегка зардевшись.

– Ах! И он, так же как и мой, вознесся на небо к Богу и ангелам?

Девушка отвернулась, словно бы пряча лицо.

– Нет. Он пока еще жив, он дома, – ответила она едва слышно.

– Ах, вы должно быть очень счастливы, – вздохнула Поллианна. – Я вот все время думаю, вот бы увидеть отца еще хоть разочек! А вы видитесь со своим папой?

– Не очень часто. Он там, а я здесь.

– Но вы со своим можете видеться, а я со своим нет. Он ушел в Рай, к моей маме и остальным нашим. А у вас мама тоже есть? Земная мама.

– Ну… да.

Девушка беспокойно заерзала на скамейке – так, словно намеревалась встать и куда-то идти.

– Ой, так вы можете видеться с ними обоими, – выдохнула Поллианна с тоской в голосе. – Какая же вы счастливая! В мире ведь нет никого, кто по-настоящему заботится и так беспокоится о нас, как родные отец и мать. Я знаю, потому что до одиннадцати лет, у меня был отец. А вот за мать мне были дамы из Женского благотворительного общества, пока меня не забрала к себе тетя Полли. А тогда…

Поллианна рассказывала взахлеб. Она была в своей стихии. Поллианна любила рассказывать. Девочке ни на минуту даже в голову не приходило, что в этом может быть что-то странное или неуместное, или может таиться какая-то оплошность в том, что она выкладывает столь интимные подробности своей жизни совершенно постороннему человеку в общественном парке Бостона. Поллианна всех людей – мужчин, женщин, детей – считала своими друзьями. Как знакомых, так и незнакомых. Незнакомые представлялись ей не менее приятными в общении, чем знакомые. С ними острее ощущался вкус приключения и тайны, когда, наконец, из незнакомых они превращались в знакомых.

Поэтому Поллианна со всей искренностью рассказывала красивой девушке о своем отце, о своей тетушке Полли, о своей жизни на Западе и о путешествии на восток, в штат Вермонт. Она рассказывала о новых друзьях и о старых друзьях, и, конечно же, она рассказала об игре. Рано или поздно Поллианна рассказывала об игре практически всякому знакомому человеку. На самом деле игра стала частью его личности, поэтому девочка едва ли могла обойти ее в разговоре.

Что касается девушки из парка, та почти ничего не говорила. Но, со всей очевидностью, она вышла из подавленного состояния, и весь вид ее заметно изменился. Разгоряченные щеки, нахмуренные брови, беспокойный взгляд и нервно стиснутые пальцы свидетельствовали о какой-то внутренней борьбе. Периодически она обращала на Поллианну благодарный взгляд, а в какой-то момент сжала руку девочки с такими словами:

– Послушай, деточка, ты не оставляй меня сейчас, слышишь? Побудь здесь, никуда не уходи! Сейчас должен подойти один мой знакомый. Но что бы он ни говорил, ты не обращай внимания и не уходи от меня. Я останусь с тобой. Хорошо?

Поллианна едва успела набрать в легкие воздуха, чтобы выразить свое удивление, как перед ними уже стоял представительный молодой джентльмен.

– А вот и я! – приветливо улыбнулся он, снимая шляпу перед красивой собеседницей Поллианны. – Ты ждешь! Я хочу, прежде всего, извиниться за свое опоздание.

– Это ничего, сэр, – поспешно ответила девушка. – Я решила, что я не пойду.

Молодой человек рассмеялся.

– Оставь, милая, не злись на кавалера за небольшое опоздание!

– Нет, нет, не в этом дело, уверяю вас, – покраснев, заверила его девушка. – Я серьезно говорю, что не пойду.

– Что за чушь!

Улыбка исчезла с лица молодого джентльмена, и его голос сделался неприятно резким. – Ты вчера сказала, что пойдешь.

– Да, я так говорила, но сегодня я передумала. Я пообещала своей юной подруге, что останусь с ней.

– Ой, если вам нужно идти с этим славным джентльменом, то… – начала было Поллианна торопливо, но прикусила язык, в ответ на отчаянный взгляд девушки.

– Я уже сказала, что не склонна никуда идти и не пойду.

– Это что за манера такая, задний ход давать на полпути? – грубо упрекнул ее молодой человек, что сделало его в глазах Поллианны уже не таким представительным и не таким уж джентльменом. – Вчера ты говорила, что…

– Я помню, – взволнованно перебила его девушка. – Но я еще тогда знала, что мне не следовало соглашаться. А теперь, скажем так, я знаю твердо, что мне не следует идти. И я ни за что не пойду.

И она решительно отвернулась.

Но на этом дело не кончилось. Мужчина никак не унимался. Он стал уговаривать ее настойчивее. А когда убедился, что уговоры не действуют, стал насмехаться. При этом глаза его горели яростью. В конце концов он кинул ей какие-то обидные слова, смысла которых Поллианна не поняла, повернулся на каблуках и ушел.

Девушка проследила за ним пристальным взглядом, пока он совсем не исчез из виду. Тогда она с облегчением вздохнула и положила дрожащую ладонь на руку Поллианны.

– Спасибо, деточка. Вряд ли ты сама понимаешь, чем я тебе обязана. До свидания!

– Вы же не уйдете вот так сразу! – в отчаянии простонала Поллианна.

Девушка устало вздохнула.

– Мне нужно идти. Он может вернуться, а кто знает, хватит ли мне в следующий раз тверд…

Она оборвала речь на полуслове и поднялась со скамейки.

После некоторых колебаний она с горечью добавила:

– Он как раз из тех, что обращают повышенное внимание. А лучше бы такие и вовсе не замечали меня!

С этими словами она удалилась.

– Странная особа, – проворчала Поллианна, провожая удаляющуюся фигуру девушки тоскливым взглядом. – Но она тоже славная и тоже по-своему особенная.

Сделав такой вывод, девочка поднялась и направилась по какой-то тропинке, выбранной наугад.

Глава 6. На помощь приходит Джерри

Через некоторое время Поллианна очутилась на другом краю парка, в месте пересечения двух улиц. Это был очень оживленный перекресток: через него непрестанно проносились автомобили и конные экипажи, спешили прохожие. Внимание девочки сразу же привлекла гигантская красная бутылка в витрине аптеки. Откуда-то издалека доносились звуки шарманки. После некоторых колебаний Поллианна стремительно пересекла перекресток и вприпрыжку помчалась по улице на звук манящей музыки.

По дороге тоже нашлось, на что посмотреть: в витринах магазинов были выставлены удивительнейшие вещи. Когда же Поллианна отыскала, наконец, шарманщика, то обнаружила, что вокруг него танцуют с полтора десятка малышей, от которых глаз невозможно отвести. Они были настолько забавны, что Поллианна прошла некоторое расстояние со странствующим музыкантом только ради того, чтобы насладиться зрелищем танцующих детей. В конце концов она оказалась на перекрестке настолько оживленном, что какой-то могучий человек в синей шинели, подпоясанной ремнем, вынужден был помогать людям переходить улицу. С минуту девочка в немом восхищении смотрела на него. Затем и сама робко двинулась через дорогу.