Черника в масле - Никита Максимов

– Хорошо, Адам, давай вернёмся к технической стороне вопроса чуть позже. Сейчас лучше скажи мне вот что: ты здорово расстроился после того инцидента? Я знаю, что был большой скандал, тебя обвиняли во всех смертных грехах, даже судом грозили. Трудно пришлось?

Искренняя сочувствующая интонация в голосе оказали на него странное действие. Уже почти позабытая обида и горечь всплыли в душе со всей остротой. Ощущение было настолько сильным и свежим, что на глаза едва не навернулись слёзы. «Почему, почему ФБР не заинтересовалась этим делом сразу? Почему ему не дали всё объяснить кому-нибудь вроде агента Мартинес, которая умеет слушать и всё понимает?». Он сокрушённо кивнул головой. Женщина протянула руку и легонько коснулась его колена кончиками пальцев.

– Не расстраивайся. Просто расскажи, что ты чувствовал? Было очень обидно?

Адам снова смог только кивнуть головой. Боялся, что если раскроет рот, то не сдержится и расплачется прямо здесь, на глазах у матери, отчима, офицеров и этой женщины. Он посмотрел ей прямо в тёмные, бездонные глаза, глубоко вздохнул и выдавил:

– Это было ужасно.

– Я тебя понимаю. Особенно то, что никто не захотел тебя слушать.

– Да… – глаза отчаянно щипало, в носу стало горячо и влажно.

– Мне очень жаль, Адам. Честное слово. Скажи, как же ты с этим справился?

– Ну, у меня отобрали все развлечения и посадили за учёбу, – он покосился на мать. Та выпустила его руку и теперь сидела, глядя куда-то в сторону. – Когда много работы, некогда распускать нюни.

– Но всё-таки? Тебе удалось с кем-то поговорить, поделиться, облегчить душу?

Он покачал головой. Потом вспомнил кое-что и слегка улыбнулся.

– Спасибо миссис Рейнс. Я не знаю, как ей удалось уболтать мистера Фаррела, но меня поставили помогать ему приводить в порядок нашу локальную сеть. А такая работа всегда здорово успокаивает нервы. Мне, по крайней мере.

– Тебе действительно это нравится? Программирование, компьютеры?

Адам кривовато улыбнулся и немного развёл руками.

«Виновен, не отрицаю. Вот такой я странный».

– Ну, хорошо. У нас будет время подробно поговорить об этом, но я рада, что ты преодолел этот кризис. Давай я задам тебе ещё всего несколько вопросов, и мы тогда сможем закончить. Возвращаясь к твоему проекту. Всё-таки я кое-чего не понимаю. Одно дело – школьная сеть, где стадо бизонов пройдёт и никто этого не заметит, но совсем другое – телефоны и планшеты. Там же свои операционные системы, защита высокого уровня, программные решения многомиллионной стоимости – как же ты смог их обойти?

Он усмехнулся немного снисходительно.

– А какая, в принципе, разница? Защита не имеет значения, если ты знаешь, как и какими средствами её можно обойти в каждом конкретном случае. Это всего лишь вопрос алгоритмов.

– То есть ты утверждаешь, что способен обойти любую защиту? Как же ты этому научился?

– Ну, нет, не любую. Любую защиту обойти не может никто, – ему нравилось говорить, как профессионалу, с высоты своего уровня снисходя до пояснения очевидного: – Может быть, есть несколько человек на всей планете, кто способен сломать всё, но они уже, наверное, все работают у вас?

Агент Мартинес рассмеялась искренним мелодичным смехом, обнажив прекрасные белые зубы.

– Если бы! – Она держалась с ним совершенно на равных, несмотря на разницу в возрасте. – Всех мы пока ещё не поймали.

Он посмеялся в ответ, показывая, что оценил шутку.

– Хорошо, так как ты этому научился?

– Много читал. Ходил на форумы, на специальные, знаете, ветки. В некоторых закрытых местах.

– В теневую Сеть?

Адам кивнул.

– Там можно найти много полезной информации. Не «Хакинг для чайников», а реальные, опробованные методики.

– Как ты определял, что тебе может пригодиться?

– Это сложно объяснить. Нужно просто быть в теме, тогда из кусков начинает собираться полная картина. Как пазл. Кто-то описывает, как он обошёл такую-то защиту, другой – что нашёл лазейку в какую-то систему. Ты просто смотришь, берёшь куски, пробуешь. Это творчество.

– Но, как же закон? Незаконное проникновение, все дела? Что ты об этом думаешь?

– Но ведь если нет злого умысла, то нет и преступления, верно? Я же не списывал деньги со счетов взломанных устройств, не строил на их основе сеть для рассылки спама. Разве человек, который интересуется формулой взрывчатых веществ, обязательно террорист? Может быть, он просто любит химию или планирует построить плотину, чтобы снабжать чистой водой засушливый регион? Или просто хочет взорвать камень, который упал и загородил проезд? Я как-то читал про одного индийского крестьянина, который двадцать лет своими руками прорубал в горах дорогу для своей деревни. Разве это не благая цель? Ведь даже Альфред Нобель настаивал, что изобрёл динамит в мирных целях, а вовсе не для войны.

– Согласна. «По делам рук узнаете их». Ну, а возможный сопутствующий ущерб? В твоём-то случае никто и не предъявлял претензий материального свойства. Однако тебе в результате досталось по полной программе.

Ко вновь вспыхнувшей внутри Адама горечи добавилось неожиданное чувство стыда. Он покраснел и с трудом признал очевидное:

– Кое о чём я не подумал.

– Увы. Ты хороший парень, Адам, это очевидно, но то, что ты не подумал о возможных последствиях – это печально. Ладно. Не будем о грустном. Давай обсудим последний вопрос. Скажи, пожалуйста, после того, как ты проник в программу – операционную систему, вычислительное ядро, прошивку устройства – это же всё без разницы, верно? – Адам в ответ важно кивнул. Агент Мартинес удовлетворённо продолжила: – Так вот, после того, как ты проник внутрь, какого уровня данными ты можешь управлять?

– Любого.

– Любого?

– Любого, которые доступны на этом уровне проникновения.

– Подожди-ка, дай я уточню. Можешь ты, например, поменять на смартфоне текущий часовой пояс?

– Запросто.

– Но там же постоянная синхронизация с сервером?

– Это ерунда. Вставлю поправочный коэффициент и смогу организовать на Восточном побережье Тихоокеанское время.

– Так просто?

– Ну не так уж просто. Но вполне возможно. Я же говорю – для каждой задачи есть свой набор решений.

– Ну, ты даёшь! А вот, к примеру, данные GPS?

– А что данные GPS? Та же самая методика. Какая разница, какой параметр модифицировать, это всего лишь цифры. Время, скорость, высота, координаты – просто цифры. Бери исходные данные, модифицируй, подставляй формулу, коэффициент, делай, что хочешь.

– Тебя послушать, так всё легко. Раз – и готово! – она звучно щёлкнула пальцами. – А ты вообще пробовал когда-нибудь так делать?

– Как?

– Ну, модифицировать данные? Может быть, ради смеха?

Он не смог сдержать самодовольной улыбки.

– Было как-то…

– И что получилось?

– Да я даже не знаю, – Адам немного смутился. – Я не понял толком, что это была за система.

Женщина напротив снова метнула взгляд на коллегу.

– Не припомнишь когда? – за бархатной мягкостью голоса послышался новый отзвук. Немного жёсткий, но полностью растворившийся в общей беззаботностью интонации дружеской болтовни.

– Не помню точно. В конце той недели, когда вся эта буча случилась, – Адам трепался с ней, как с хорошей знакомой. Только немного недоумевал: если она сказала, что разговор заканчивается, то когда же скажет, зачем они на самом деле пришли?

Он внезапно осознал, что беседа прекратилась. Никто больше не задаёт ему вопросы и не смеётся в ответ. Адам недоумённо посмотрел на агента Мартинес и осёкся. Та глядела на него без тени улыбки или симпатии. Тёмные глаза не согревали теплом сочувствия, а норовили просверлить его насквозь и заглянуть внутрь, в самую сердцевину мозга. И ещё этот пристальный взгляд гипнотизировал, напрочь подавляя волю. Как будто глаза добычи в беззаботном блуждании наткнулись на зрачки хищника, затаившегося от неё на расстоянии вытянутой руки, в половину, четверть прыжка. Так, что бежать и спасаться уже нет никакой возможности и смысла, дальше – только верная гибель.

– Это он. Райан, ты согласен? – бросила она в сторону, не отрывая своего убийственного взгляда.

– Вполне.

– Хорошо. Офицер, наденьте на него наручники и зачитайте права.

Она поднялась со стула и неотвратимо нависла над Адамом.

– Адам Мэтьюс, вы арестованы по подозрению в совершении тяжкого федерального преступления и создании угрозы национальной безопасности.

Сзади раздались тяжёлые шаги, широкая ладонь легла ему на плечо.

– Встань, сынок и заложи руки за спину.

Когда пять минут спустя его выводили на крыльцо, Адам почти ничего не соображал. Только слышал, как в спину ему бьётся крик матери, захлёбывающейся слезами в объятиях Аарона:

– Адам, мальчик мой, милый! Не бойся ничего! Мы тебя любим!