Студёный мир - Lord.einsword

Карликовая звезда, местами достигающая диаметра в пятнадцать метров вся покрытая рунами извергла столб достигающий 30 метров в пике из обжигающего света и испепелчющего огня. В ту же секунду перила слегка завибрировал, несмотря на сотни километровое расстояние между нами.

На самом деле, то что мы видели является цикличной записью пущенной магическими возможностями башни. Императору очень нравилось иметь под рукой балкон с видом на абсолютно всю его империю, поэтому создал механиз магического происхождения увеличивающий изображение и записывая его когда он только о этом подумает. Так что балкон, это скорее вип комната в кинотеатре.

Император: Маленький мальчик Ренальд, я не ожидал от тебя такого феерверка.

Мой отец не смог содержатся и снова захлопал в ладоши, аплодируя.

Император: Да и Линк меня тоже приятно удивил, пожалуй на ровне с Араном. Приятно видеть как твой эксперимент всё же имеет плоды. Боевые искусства скелета явно не отсюда да и скорее всего не с этого континента, больно они спицифические…

Я не могла продолжать слушать его сумасшедший бред.

У него на глазах умерали его люди но это было последнее о чем он сука думал.

В моих глаза сияла злость но она была бесполезной.

Тихим, как писк мыши голосом я доложила ему главные потери.

Я: Директор Ксандер умер.

На секунду он остановился не поворачивая в мою сторону даже головы, однако я чувствовала его злость и разочарование, однако они были направлены не на смерть студентов и директора.

Император: Ксандер был хорошей пешкой… Даже из небольшого уважения скажу что мне было его жаль. Но что до тебя…

В его голосе слышался холодный рык хищника.

Император: Что же ты сделала в этот момент?

Я молчала склонив голову. Любой ответ будет неприемлим.

Император: Скажи лучше, выжил ли юный апостол Апполона?

Я кратко кивнула.

Император: Тогда пожалуй всё остальное неважно. Мне было бы интересно посмотреть за тем как эта четвёрка попробует свергнуть меня.

Он захохотал от абсурдности.

Но я смогла найти в себе смелость и спросить.

Я: Почему 4? А не 3? Кто этот четвёртый?

Император махнул рукой.

Император: Палладин, один из пятерки. Она наверняка предаст меня но так даже интереснее.

Я смогла только словить глоток воздуха от осознания острого интелекта Императора. Как, как он может читать всё как открытую книгу?

Я стояла словно нимая, ожидая когда он перестанет бурмочать и даст небольшую паузу чтобы перебить его.

Как раз когда выдался такой момент я открыла рот.

Я: Я… Я хочу участвовать в твоих экспериментах по виведению новых солдат, я слишком слаба…

Император повернулся ко мне, всё ещё скрытый магией его мантии.

Император: Чего же ты милая не сказала этого раньше?

Под темнотой капюшона виднелась сухая улыбка.

Император: Тогда, начнём немедленно, следуй за мной.

Он взял меня за плечё и мы могли с балкона…

*От лица Линка*

Моя грудная клетка дрогнула пол силой гравитации когда я перемещался между сотнями километров.

Я должен быть невероятно благодарен скорости реакции Аран и искусности его умений. Только благодаря тому что он успел среагировать меня не рознесло на молекулы во время телепортации.

Пускай я и имею опыт сражений чуть меньше 40 лет но в скорости реакции мне с Араном не сравнится, пока что… Пока что это так, но я не считаю это непоправимым.

Мысленно я улыбнулся когда сжал костлявую ладонь желая ощутить в ней силу, мощь когда складки кожи слаживались под давлением. Однако как и следовало ожидать я не ощутил этого чувства, обычно в прошлой жизни восполняющий мне крепость духа.

Огоалевшись по сторонам я снова мысленно вздохнул с облегчением, ведь оказались мы в знакомом мне и уже родном Замке.

Аран уже стоял у перил балкона разсматривая сплошные ледяные равнины заполонившие абсолютно весь взор. Его плечи поникли и я видел как он еле стоял на ногах, судя по всему пытаясь розсосредоточится чтобы приглушить усталость.

Медленно ступая я стал рядом также взявшись за перила.

Мой учитель положил мне на плечи руку, словно я мог почувствовать его прикосновение точно передающие его мысли лучше всяких слов.

Сейчас, Аран был на пару сантиметров выше меня и такая контрастная разница заставила меня почувствовать себя… Кем-то большим нежели хладнокровный убийца. В моей груди появилось доселе неизвестное мне тепло. Я не понимал почему оно возникло, однако знал точно что я чувствовал себя твёрдо и уверенно, словно за горой. Горой которую я вывалил на плечи Арана когда не послушался совета и ушёл преждевременно.

Его пересохшие от нехватки воды губы шевелились когда он проронил единственную фразу.

Аран: Знаешь, я не против твоего подхода… Но может быть он слишком радикален?

Я перевел взгляд с его глаз, не желая отвечать ему в лицо.

Ровная линия горизонта слегка покачивалась в моём поле зрения словно струна, извиваясь под рукой музыканта когда я то концентрировал внимание то розсеивал пытаясь найти ответ который отражал бы мои мысли досконально.

Я: Я не буду предлагать тебе поставить себя на моё место, ведь знаю что ты пережил предательство этих алчных и подступных свиней на собственной шкуре.

Уголки губ моего учителя подогнулись в горькой ухмылке.

Я: Но кто сделает эту грязную работу если не я? Кому-то будет намного сложнее начать пачкать белые перчатки, в отличии от меня и моих рук погруженных по плечи в кровь.

Аран сжал перила балкона настолько сильно что его костяшки побелели, и пожалуй в этом холод невиноват ни на долю.

Как бы невзначай он спросил.

Аран: Ты действительно хочешь изменить мир?

Я молчал… Молчал долго словно рыба на суше хватающая воздух.

В какой-то момент Аран повернул мой череп и заглянул в мои ливитирующие глаза.

В моей груди затвердела решимость, я ответил твёрдо и лаконично.

Я: Да.

Он убрал руку с моего плеча и протянув чтобы я её пожал.

Ни на десятую секунды я не колебался сразу же крепко взяв грубую ладонь.

Аран: Тогда, я буду следовать и направлять тебя в твоих свершениях. Будет интересно посмотреть как империя изменится под твоей властью.

Доселе я не осознавал истинного смысла слов моего учителя. Я ошибся когда решил что он спрятал за первым вопросом поучение как жить. Аран принял бы меня будь я даже холодной гильотиной. Главный смысл заключался в том что он пытался ощутить мои идеалы, прощупать будет ли для