Звездные мечты - Джун Зингер

К ужину, атмосфера которого оказалась весьма сдержанной, Кики протрезвела, но выглядела мрачной. Приглашенный Зевом адвокат почти все время молчал, как будто пришел для того, чтобы мысленно записывать происходящее. Анджела сидела с опущенными глазами, не в силах смотреть в глаза окружающим ее людям. Только Зев чувствовал себя непринужденно, был любезен, словоохотлив. Когда Кики с некоторым вызовом сказала что-то о том, что Анджела приедет навестить ее, Зев ответил:

— Анджела будет слишком занята для того, чтобы делать визиты.

— Занята чем? — спросила Кики.

— Съемками в фильмах, конечно же. Она будет ездить по всему свету.

Кики вытаращила на него глаза, так же как и Анджела, которую тоже удивили слова Зева.

— Анджела дю Бомон будет великой кинозвездой. Более великой, чем Лорен. Что может Понти, могу и я, — только в десять раз лучше. Она будет более великой, чем Гарбо. К тому же ее первой картиной будет «Анна Каренина». После этого мы посмотрим, возможно сделаем «Мадам Бовари». Она сыграет все самые значительные женские роли. У нее будет собственная компания «Анджела продакшнс». Как ты смотришь на это в качестве свадебного подарка, дорогая?

Анджела покачала головой.

— Не знаю, что и сказать, — наконец, произнесла она, думая о своих сыновьях.

Зев повернулся к Кики:

— А ты что скажешь, дорогая Кики?

Кики скупо улыбнулась, глядя на Анджелу.

— Я бы сказала, что моя сестра сделала блестящую партию.

Перед Анджелой стоял голый Зев. Ей было неприятно смотреть на это безволосое тело с огромной лысой головой, с нелепо увеличенным фаллосом, она с трудом сдерживалась, чтобы не выказать свое глубокое отвращение. Он ущипнул сосок ее правой груди, и она задохнулась от боли.

— Ты не поблагодарила меня должным образом за то великое будущее, которое я для тебя создаю.

— Как я смогу видеться со своими сыновьями, если буду сниматься в фильмах, разъезжая по всему свету? Мне необходимо видеть моих мальчиков.

— Ты будешь с ними видеться в промежутках между фильмами. Разве встал бы я между тобой и твоими детьми? — Он засмеялся, нежно, но настойчиво прижимая к себе ее лицо.

Она отодвинулась от него на другую сторону огромной кровати.

— Зачем я тебе нужна? Не могу поверить, что только для того, чтобы сделать из меня великую звезду. Зачем ты заставил меня выйти за тебя?

Он вновь рассмеялся, опять потянувшись к ней.

— Разве ты не слышала о замечательном наваждении? Почему Цезарь хотел Клеопатру? Почему Эдуард отказался от трона? Наваждение, дорогая, наваждение.

«Наваждение? То, что Кики однажды сказала о Нике Домингезе — что я была его наваждением». Ее глаза наполнились слезами. «Ник Домингез — такой добрый человек. Что он думает о ней теперь? Возможно, то же самое, что и ее сестра Кики».

— По ком ты плачешь? — спросил Мизрахи, разжимая ей рот так, чтобы она могла взять его. — По мне, мой ангел? Ах, ах, да… по мне и моем замечательном наваждении… да… да, ах… да!

5

— Ой, Кики, Кики, как я рада видеть тебя, — Анджела почти с отчаянием обняла ее. — Кажется, прошла целая вечность. Сколько времени ты проведешь со мной в Лондоне?

— Не знаю точно. Посмотрим. Пару дней, может быть. Как долго будет отсутствовать Зев?

— Подожди секунду. — Анджела закрыла двустворчатые дубовые двери. — Знаю, что похожа на параноика, но уверена, что слуги подслушивают. В Веве они это делают. Зева не будет четыре дня. Во всяком случае, так он мне сказал. Я ему просто благодарна, что он не заставлял меня с ним ехать.

Кики села на софу и огляделась.

— Я не так себе здесь все представляла. Думала, увижу что-то типа артдекор. Не ожидала, что на Мейфер будет стиль английской сельской усадьбы.

— Почему нет?

— Не знаю почему. Просто я ожидала увидеть более городской стиль.

— Ну, это стиль английских замков. Полагаю, его систематизировала леди Сибил Коулфакс. Этот эксминтерский ковер был первоначально сделан для…

— Хорошо, хорошо. Зачем нам, черт возьми, обсуждать в деталях оформление интерьера?

— А почему нет, Кики? Почему мы хотя бы иногда не можем поговорить о простых и нормальных вещах, как другие люди?

— Ну, во-первых, мне наплевать на твою квартиру и на то, как она оформлена. А тебе?

— Тоже. Не могу сказать, что меня это волнует.

— Поэтому давай сменим тему. Как тебе нравится Лондон?

— Нравится, не нравится. — Анджела пожала плечами, — я никогда раньше не осознавала этого, но если это не твоя страна, то все они похожи одна на другую. И я никогда не буду чувствовать себя в Европе, как дома.

— Дом — это то место, где можно не пользоваться спиралькой, сестричка, — тихо сказала Кики, но было очевидно, что ей это неинтересно. — Ну, и как оно — быть представленной при дворе?

Анджела пожала плечами.

— Скука. Ее величество спросила меня: «И как вам нравится Лондон?» А я ответила: «О, очень». На что она сказала: «Очень рада слышать!»

— То есть на тебя королева не произвела впечатления?

— Меня не волнует встреча с ней. Единственно, чего я хочу, — это увидеть моих сыновей. Только подумай, Кики, я уже пять месяцев их не видела. После того как мы все закончили в Финляндии, я надеялась, мы поедем в Штаты. Но Зев сказал, что нужно переснять несколько сцен в Югославии. Ах, зачем мне все это? Ты знаешь эту историю. Канны… Рио… а теперь Лондон. Мама, слава Богу, постоянно навещает мальчиков, но отказывается приехать ко мне. Она заявила, что не сможет вынести этого.

— Ты слишком много жалуешься. Правда, не стоит. Это даже неприлично.

Анджела с трудом поверила собственным ушам — это после всех тех лет, когда Кики постоянно изливала перед ней свои жалобы.

— Я слышала, весь Голливуд обезумел от восторга, увидев твою «Анну», — проговорила Кики с легкой издевкой в голосе.

«Ах, вот оно что, — подумала Анджела. — Кики трудно смириться с моим успехом в «Анне».

— Для меня это не имеет никакого значения, Кики. Я никогда особенно не жаждала сниматься. Мне нравилось играть на сцене, но даже это было для меня просто забавой. Для меня сейчас важно только одно — это мальчики. И возможность поехать домой. Ах, Кики, — взмолилась она, — разве ты не видишь, что это для меня не главное? Я просто несчастна. Разве может что-то иметь значение, если я вынуждена жить с Зевом, каждую ночь терпеть его ласки? Разве можно быть счастливой, не имея свободы? Без этого ничто не имеет значения. Ничто! Ни что ты звезда, ни одежда, ни драгоценности. А теперь Зев заявляет, что он купит мне дом здесь, в Англии, в сельской местности. Поместье в Линкольншире, чтобы мы могли держать лошадей. Кому это нужно? Я проведу там несколько дней, а что потом? Я не смогу быть там достаточно долго, чтобы мальчики могли пожить со мной. Прежде чем мне удастся привезти их туда, я опять уеду. В следующем месяце я начинаю сниматься в новой картине.