ДРАКОНЫ СЕВЕРА - Алексей Фирсов

Я не хотел ее смерти. В Гвинденхолле я в тот вечер, не задумываясь, перерезал бы ей глотку, но теперь… Теперь я не хотел ее смерти.

— Я не желаю тебя больше видеть! Убирайся в замок Соммерсби и живи там!

Через пять лет я расторгну наш бездетный брак! Убирайся вон!

— Лучше смерть…

— Говорят, что пятьсот лет назад предателей топили в болоте, заваливая валежником и притаптывая ногами. Живи! Но убирайся от меня подальше!

Она поднялась на ноги и все так же с опущенной головой дошла до двери на негнущихся ногах.

Жалость, боль, презрение — все смешалось в моей душе.

Дверь за Адель закрылась, закрыв еще одну страницу моей жизни. Но почему комок в горле? Почему так тяжело в груди?

Глава 5

Коронация была проведена в соборе Корнхолла.

Перед хором на высоком помосте со множеством ступеней — для аристократов, возвели трон — специально изготовленный высокий стул со спинкой.

Помазание было назначено на выходной день. Накануне мои горцы и люди епископа Симона взяли на себя охрану собора. С первыми ударами колокола я в сопровождении епископов и баронов направился в собор и пришел туда еще до того, как освятили воду.

Свита разместилась справа и слева от алтаря, посередине — место для короля.

Торжественно внесли мирницу — шкатулку с особым веществом — миром.

Епископ в парадном облачении готовится начать мессу, и я встал на ноги.

Прелат обратился ко мне со словами:

— Просим тебя о милости: для нас и вверенных нам церквей сохранять каноническую привилегию, блюсти закон и справедливость, оберегать и защищать нас так же, как каждый епископ и вверенная ему церковь поддерживают короля в его королевстве.

Конечно же, я даровал им испрошенное и дал обещание.

Запели молитву и два епископа Симон и Иоанн под руки повели меня к алтарю, перед которым я лег лицом вниз, раскинувшись крестом, чтобы подняться только по окончании пения. Передо мной на алтаре — королевская корона, меч в ножнах, золотые шпоры, скипетр, жезл, увенчанный «рукой правосудия», а также башмаки, туника и королевская мантия — все из синего шелка, усеянного золотыми драконами; королевская мантия исполнена наподобие облачения священника, но без капюшона.

Монахи закончили пение, и я, встав перед алтарем, снял с себя одежду, оставляя лишь рубашку и шелковую безрукавку с глубокими вырезами спереди и сзади, заколотыми серебряными аграфами.

Мой шамбеллан — барон Майлз Гринвуд надевает на меня башмаки, барон Джаред прикрепляет шпоры и тотчас снимает их. Епископ Симон опоясывает меня мечом, затем возвращает ножны на алтарь и, вкладывая обнаженный клинок в мои руки, произносит:

— Возьми этот меч, данный благословением Божьим…

Звучит молитва, во время которой я возлагаю меч на алтарь, снова беру его из рук епископа и тотчас передает коннетаблю — Сэмюелю Жассу, тот будет держать меч передо мной до конца церемонии в соборе. Лицо его серьезно и торжественно. Ритуал он воспринимает очень серьезно, мой коннетабль!

Вслед за этим епископ открывает мирницу, достает из нее немного мира и смешивает его с елеем в дискосе, стоящем на алтаре. Аграфы на моей одежде расстегиваются, и пока я стою на коленях перед епископом для посвящения, епископы над ним читают три молитвы.

Епископ произносит посвятительную молитву и осуществляет обряд помазания, помазывая голову — вернее макушку, грудь, спину, оба плеча и локти на сгибах. Каждое помазание сопровождается словами прелата:

— Помазываю тебя освященным миром во имя Отца, Сына и Святого Духа…

Священнодействие это происходит под звучание антифона — постишного пения двух хоров. После этого одежды мои застегивают, и шамбеллан королевства облачает меня в далматику и королевскую мантию с таким расчетом, чтобы правая рука оставалась свободной. Епископ надевает на средний палец моей правой руки короля кольцо, говоря:

— Прими кольцо, знак Святой Веры… — Затем он читает молитву. Потом в правую мою руку вкладывается скипетр со словами:

— Прими сей скипетр, регалию королевской власти… — и читается вторая молитва.

Потом в левую руку он вкладывает жезл правосудия, говорит:

— Прими жезл добродетели и справедливости…

Епископ Симон перечисляет по именам, с соблюдением ранга, всех баронов. Когда они собрались вокруг меня, прелат, взяв с алтаря корону, возлагает ее на мою бедную голову. Сразу же все собравшиеся бароны поддерживают корону руками, пока епископ произносит: — Господь коронует тебя короною славы и правосудия…

А затем опять молитва. Обращаясь ко мне, он говорит:

— Будь постоянен и храни впредь государство, вручаемое господом нашим…

В заключение епископ призывает благословение Божие на короля.

По окончании этой церемонии епископ в сопровождении баронов возводит меня на трон, установленный на возвышении, чтобы новый государь был виден всем присутствующим, и начинается месса.

Во время чтения Святой книги я встал, и корону с моей головы сняли.

После этого я поцеловал святую книгу, пахнущую ладаном и воском.

В качестве дара вынесли хлеб, серебряный бочонок с вином и тринадцать золотых монет. К ним и от них меня сопровождают бароны, поддерживающие корону, а впереди несут обнаженный королевский меч. По прочтении «тихой молитвы» звучит просьба, чтобы на короля и на народ снизошло благословение Божие.

Епископы приблизились ко мне и поцеловали в щеку. Месса окончена, и бароны ведут снова меня к алтарю, где я причащаюсь.

Далее епископ заменяет большую корону, возложенную на меня, меньшей по размеру и более легкой по весу: в этой короне я и должен вернуться в замок. Когда древняя корона Севера легла на мою голову, приветственные крики заполнили огромное помещение. В этот момент край солнца заглянул в высокое окно, и самоцветы на короне брызнули разноцветными огнями. Именно в это время дня солнце освещало именно это место в соборе, и его я выбрал еще пару дней назад для большего эффекта.

— Да здравствует король Грегори!

Ревели басом вожди горцев. Аристократы тоже кричали, но без особой радости. Они уже просчитали ситуацию. Против меня они не пойдут, но если король Руперт окажется сильнее, они легко перебегут к нему. Сейчас, чувствуя себя мятежниками, они приветствовали меня, но что будет завтра? Я должен держать их в стальных рукавицах и поближе к горлу. Я самозваный король, и я первый в своей династии, моему сыну корона же будет принадлежать по праву! Если я удержу ее на своей голове…