Ноттингем - Лина Винчестер

– Н-нет, все в порядке.

– Хорошо хоть, что не на голову упала. Что ты тут делаешь так поздно?

Ох, боже, вы не захотите знать.

– Я хотела… Тут скрипело, и я решила посмотреть, что там такое. А она… Кажется, я ее сломала, извините.

– Кажется? – со смешком переспрашивает Сойер.

Сжав кулаки, я мечтаю, чтобы он скрылся в комнате.

– Брось, этой трубе больше лет, чем тебе! Главное, что ты в порядке, давай отведу тебя домой.

Уходя вместе со Скарлетт, я не нахожу смелости обернуться и посмотреть на Сойера. Остается лишь молиться, что он не умер от смеха.

Миссис Вуд заходит в наш дом с такой паникой, будто меня дважды ударила молния. Родители осматривают меня, расспрашивая, что я там делала, и мама без остановки охает, словно на мне не осталось живого места.

– Что случилось? – спрашивает Фелис. Я слишком раздражена, чтобы терпеть ее наигранное беспокойство, поэтому, пока она снимает куртку, ухожу на кухню.

Открыв холодильник, достаю стакан с недопитым фрешем, но не успеваю сделать глоток, как Фелис уже появляется рядом.

– Мистер и миссис Беннет рассказали, что ты чуть не погибла.

– Нет, просто Скарлетт любит преувеличивать, как и мама.

– Я рада, что ты в порядке.

Ее взгляд останавливается на значке на моем джемпере, и меня разрывает от желания выкрикнуть: «Выкуси!»

– Я все хотела спросить у тебя… Это ты попросила Сойера прервать наши занятия музыкой?

– Ваши уроки закончила ты сама. Сойер не любит, когда ему врут и когда меня обижают, а ты сделала и то и другое.

– Райли, у меня нет на него видов, мне нравились эти занятия.

– А мне нравилось, когда Джастин Бибер был холостым, но что поделать, не всех волнует мое мнение. Найми другого репетитора.

– Сойер понятно и терпеливо объясняет, между нами лишь музыка. И я… Я хочу подарить ему свой цветок в знак благодарности.

Поперхнувшись, я захожусь кашлем.

– «Цветок» – это название песни, я написала ее сама.

Прочистив горло, я вытираю рот и отставляю стакан.

– Больше никогда не формулируй предложение так, как сделала только что.

Не хочу судить, но Фелисити Ларс определенно выглядит как человек, который называет вагину «цветком».

– Мне хотелось бы сыграть ее Сойеру, но он не станет слушать из-за тебя. Я знаю, что у нас с тобой не сложилось, но здесь всего лишь творчество.

– Слушай, хоть я собственница и эгоистка, а еще мне не нравились ваши занятия, но Сойер – не моя собственность. Он взрослый мальчик и сам принимает решения, поэтому спроси у него о своем цветке, занятиях и прочем, идет?

– В том-то и дело, что я спросила. Поэтому и пришла к тебе.

– Он сказал, что это я не разрешаю?

– Нет, просто отказал, даже толком слушать меня не стал, и я подумала…

Уже второй раз за этот разговор я изо всех сил сдерживаю крик: «Выкуси!»

– Ты слишком много думаешь, Фелис.

Выхожу из кухни в приподнятом настроении, но, увидев в гостиной рядом с родителями Сойера, я, как можно незаметнее, пытаюсь проскользнуть к лестнице на второй этаж.

– Райлс? – раздается за спиной, когда я заношу ногу над ступенью.

Крепко зажмурившись, нехотя оборачиваюсь.

Прикусив губу, Сойер изо всех сил старается не улыбнуться, и я начинаю жалеть, что чертова труба не убила меня.

– Ты пыталась залезть ко мне в окно?

– Хотела подсмотреть, все надеялась, что увижу тебя голым.

– Для этого не стоит ломать мой дом, можно просто попросить, и, обещаю, – он прикладывает ладонь к груди, – я обязательно разденусь, чего бы мне это ни стоило.

– Спасибо, буду знать. – Отсалютовав пальцами, я указываю вверх. – Что ж, спасибо, что зашел, я пойду, у меня много дел. Нужно составить список водосточных труб, которые я планирую сломать до конца учебного года.

Успеваю подняться всего на пару ступенек, как Сойер снова окликает меня.

– Мне зайти сегодня или ты настолько умираешь от неловкости, что не хочешь меня видеть?

– Я… Ты… Пожалуй, не стоит. Мой секретарь свяжется с вами, мистер Вуд.

Развернувшись, я быстро поднимаюсь по ступеням под смех Сойера.

* * *

Сегодняшним утром я пробежала свой первый пробный марафон и пришла второй, из-за чего немного злюсь на себя, потому что знаю, что могу лучше. Но боль в мышцах после бега заставляет меня чувствовать себя живой и счастливой. Пот заливает глаза, легкие напоминают сдувшийся шарик. Сидя на прорезиненном покрытии, я обвожу взглядом школьный стадион и стараюсь перевести дыхание.

– Рада, что ты с нами в команде, Беннет, – хвалит меня тренер Мартинез. – Ты большая молодец.

В первую секунду я чувствую подвох, потому что когда нас хвалила тренер Кинни, после этого сразу же шел язвительный комментарий. Не припомню случая, чтобы она искренне хвалила кого-то, тем более за второе место.

– Спасибо, – отвечаю я, все еще ожидая дальнейшей критики. Но тренер Мартинез лишь улыбается, отчего в уголках ее карих глаз появляются морщинки.

Команда поздравляет меня с хорошим результатом и уходит в раздевалку, а я смотрю в другой конец стадиона, где тренируется группа поддержки. Сегодня Кинни гоняет девчонок вверх-вниз по лестнице. Я любила это упражнение, потому что к его концу ты ощущаешь себя как выжатый лимон, но чувствуешь, что работала каждая мышца в теле.

– Беннет! – кричит тренер Кинни, когда я прохожу мимо. – На секунду.

Не скрывая удивления, я медлю, но все-таки подхожу.

– Разве я сказала, что тренировка закончена? – спрашивает она остановившихся девочек, и они снова принимаются бежать по лестнице.

– Вижу, не забрасываешь спорт. – Скрестив руки на груди, тренер с одобрением кивает. – Хвалю за упорство.

– Спасибо.

– Но не за трудоспособность. Пришла второй, в середине ускорилась и потратила силы, нужно было делать это ближе к финишу. Тебе явно об этом говорили, но ты снова не слушаешь, я права?

– Я, пожалуй, пойду.

– Стой. – Тренер Кинни плотно сжимает губы, словно тело запрещает ей говорить. – Нам дали добро на участие в соревнованиях штата. Если вдруг хочешь в команду, то во вторник будет кастинг, можешь снова попробовать свои силы.

– Кастинг? Вы с девочками знаете, на что я способна. Я не покажу ничего нового, всю программу и кричалки я знаю.

– Правила для всех равны, хочешь в команду – сначала пройди кастинг.

Она права, правила для всех равны, но я слишком хорошо знаю тренера. Она хочет взять меня обратно, понимает, что ей не хватает людей, но при этом Кинни не будет собой, если не начнет отчитывать меня перед всеми, чтобы показать, где мое