Проклятие сумерек - Владимир Ленский

– Едем! – воскликнула Эскива, блестя глазами. – Никогда не видела цирка зверей! Надо будет распорядиться, чтобы эту Ингалору пригласили в столицу. Я попрошу отца дать ей контракт.

– Сперва нужно убедиться в том, что ее цирк действительно стоит этого, – заметил Гайфье.

– Вот этим мы и займемся, – сказал Ренье и засмеялся.

Королевские дети не поддержали его деланной веселости, и Ренье на миг стало совестно своего фальшивого смеха. А тут еще Эскива вдруг закрыла глаза и задрожала всем телом.

– Что случилось? – Ренье испуганно кинулся к ней.

Гайфье остался на месте, наблюдая за сестрой со стороны. Он по-прежнему боялся приближаться к ней, хотя давление зла, столь остро ощущаемое в разоренной усадьбе, уже ослабло.

Эскива слепо вытянула руку в сторону Ренье, заранее отстраняя его от себя.

– Ничего, – сквозь зубы выговорила девочка. И вдруг, не разжимая зубов, мелко затряслась от смеха. – Я думала, что я – сильная. Что вид чужой смерти меня не испугает. Вообще никак не подействует. Когда меня хотели убить, я даже не испугалась.

Она перевела дыхание и перестала дрожать. Глаза ее распахнулись, и первое, что они увидели, было лицо Ренье. Круглое, кареглазое, оно вдруг показалось Эскиве родным. Как будто она с самого раннего детства привыкла видеть его рядом, просыпаясь и засыпая. Она протянула руку и коснулась его щеки. Прикосновение окончательно успокоило ее.

– Я очень хочу увидеть цирк зверей, – прошептала она.

Гигантский пестрый шатер горел на краю леса. Впереди путники видели рассыпанные вдоль дороги огоньки деревенских домов, но они были тусклыми и наводили на мысль о слабости, даже о бессилии. Великолепие пылающего шатра затмевало все, даже звезды на небе. Издалека он напоминал упавший сверху и слегка сплющенный пылающий шар, готовый в любое мгновение распрямиться и умчаться в поднебесную высь.

Ощущение близкого праздника посетило всех троих путников. Усталости как не бывало. Они погнали коней навстречу цирку.

Несколько раз шатер исчезал из поля зрения – его закрывали темные купы деревьев; затем вновь выныривал из ночного мрака, еще больше, ярче, краше прежнего. Последнее появление шатра сопровождалось также звуковыми эффектами: до путников донеслись крики, грохот, чей-то визг и сильный женский голос, властно распоряжавшийся:

– Тащите сеть!

Ренье переглянулся с Эскивой.

– Что там происходит?

Девочка таинственно улыбнулась и ничего не ответила. Как будто ей было доступно волшебное знание о причине переполоха в цирке зверей.

Последний полет стрелы они промчались галопом. Ренье подхватил за рукав какого-то малого, пробегавшего мимо с ведром.

– Эй, погоди!

Малый, пойманный, но еще этого не осознавший, пробежал пару шагов и едва не упал, когда Ренье потянул его обратно.

– Стой, говорят тебе!

Малый нехотя остановился.

– Чего? Ты кто такой, а? Ищешь работу? Сейчас неподходящее время, но можешь поговорить с хозяйкой. Она как раз хотела нанять наездника. А мальцы с тобой?

– Возьми лошадей и привяжи их, – сказал Ренье.

– В каком смысле – «возьми»? – изумился малый.

Теперь Ренье видел, что в ведре у него плещется неаппетитного вида варево.

– Просто привяжи лошадей, – повторил Ренье.

– «Возьми» – в том смысле, что ты их нам даришь? Хозяйке или мне? Или это для хозяина? И если для хозяина, то для какого? У нас их два: просто хозяин и муж хозяйки. И это не один и тот же человек.

– Привяжи лошадей! – рявкнул Ренье. – Где хозяйка?

– Там. – Малый с ведром неопределенно махнул рукой в сторону зычного голоса, который легко перекрывал общий шум:

– Вы взяли сеть?

Все трое спешились, оставив лошадей на попечение малого. В конце концов, в цирке зверей лошадям пропасть не дадут, рассудил Ренье, а может быть, и оба его спутника. Они сразу окунулись в шумную суету.

Внутри шатер представлял собой фантастическое сооружение: сложная паутина каркаса и растяжек, несколько выгородок, причем одна из них рычала и скребла когтями, а другая была густо населена какими-то беспокойными топотунами (Ренье подозревал, что там жилые помещения, где обитают владельцы цирка, их нанятые работники и слуги).

Жилые помещения напоминали коробки, поставленные лесенкой одна на другую. Дверь верхней «коробки» вдруг распахнулась, и оттуда выскочил немолодой сухощавый человек в распахивающемся атласном одеянии без пояса. Одеяние было ярко-фиолетового цвета, усыпанное фальшивыми драгоценностями. Человек этот закричал возмущенно:

– Когда прекратится шум? Ингалора! Мне не дают сосредоточиться!

– Сеть! – упорно провозгласил трубный глас из средней «коробки».

Оттуда выплыла толстая женщина с могучими руками. Ее желтые волосы были распущены и ниспадали на спину роскошной волной. Она ловко оперлась о край своей «коробки» и спрыгнула на нижнюю, а оттуда соскочила на землю и очутилась перед гостями лицом к лицу.

– Вы кто такие? – осведомилась дородная дама. – Как вы сюда проникли? Пришли помогать?

– Помогать? – переспросил Ренье. – В чем помогать, любезная госпожа?

– Ловить капибару. Это такое животное. Размером с кабана. Исключительно упрямая тварь. Видите ли, у капибар случаются фантазии. Считается, будто капибары глупы, но уверяю вас, это совершенно ложное утверждение. Тот, кто так считает, – сам полный болван!

– Абсолютно с вами согласен, любезная сударыня, – не моргнув глазом произнес Ренье. – Вот уж чего-чего, а полных болванов повидал я на своем веку!

Для его юных спутников было совершенно очевидно, что Ренье пытается произвести на толстуху благоприятное впечатление. Но то, что безотказно действовало на придворных дам в столице, оказалось бессильным перед владелицей цирка зверей. Она не обратила ни малейшего внимания на потуги своего собеседника.

– Потому что у капибар исключительно развиты чувства, – продолжала она увлеченно. – Если угодно, капибара – это сплошная эмоция, а тот, у кого есть развитые эмоции, далеко не глуп, можете мне поверить! Взять хотя бы моего мужа… – Она немного поразмыслила о муже, после чего безнадежно махнула рукой и продолжила о капибаре: – Эта скотина сбежала в деревню. По счастью, наш хозяин, у которого мы арендуем землю, относится к нам весьма благосклонно, иначе эти проклятые крестьяне давным-давно бы прогнали нас…

– А у кого вы арендуете землю? – Ренье успел вставить вопрос в сплошной поток хозяйкиных словоизлияний и почувствовал себя героем.

– У господина Адобекка, бывшего королевского конюшего, – сказала дама. – Меня зовут Ингалора. Вероятно, вы уже слышали, как здесь выкликается мое имя. Это происходит поминутно. Без меня ничего не делается. Мужчины! – выразительно фыркнула она и махнула рукой в сторону расстроенного человека в фиолетовом. – Мой компаньон, Софир. До сих пор выступает акробатом. Стоит на голове ради хлеба насущного, несмотря на возраст. Разве это занятие для мужчины его лет? А что поделаешь? Он тренирует мальчиков, некоторые – весьма недурны, но, как правило, надолго они у нас обычно не задерживаются.