Мотыльки - Ольга Дмитриевна Павлова

Стоило подумать о Рике, как дверь распахнулась без стука, и мальчишка с присущей ему бесцеремонностью возник на пороге – как всегда взъерошенный и заспанный. Вот чем он всякий раз по ночам занимается?.. Прошел вглубь комнаты и удивленно замер, заметив Альвира.

– Ого, а я думал, ты еще валяешься. И чего это его высочеству в такую рань не спится?

Судьба у высочества такая. Не хотелось сейчас про регента, но Рик же все равно не отстанет…

Он молча выслушал Лиара и только потом, грубо выругавшись, хлопнул себя по лбу.

– Проклятье, ну ладно с тебя никакого спросу, но я-то!.. Как последний новичок! – он сокрушенно покачал головой. – Теряю сноровку. Никому не рассказывай, а то ж меня ни одна уважающая себя шайка потом не примет!

Из-под напускного раскаяния отчетливо просвечивала его обычная ехидная мина.

– Я тебе дам шайку! – вяло отмахнулся Альвир. Вестись на Риковы подначки не было никакого настроения.

– Ладно, а если по правде?.. – мальчишка еще ухмылялся, но глаза стали серьезными, проницательными. – Чем тебе это грозит?

Да если б знать! За пару небольших разногласий в прошлом бывало всякое. Да вот хоть та злополучная поездка во время Траурной зимы, о которой столь часто вспоминал Вальд Гарта… А сам Альвир, напротив, отчаянно старался поскорей забыть опаляющий кожу холод и предсмертные крики – что охранников, что разбойников, атаковавших их обоз. А еще были месяцы, проведенные послом при ирейском дворе, – вот там не стреляли и обморозиться было нельзя, в Ирее вообще климат приятный… Но видит небо, уж если б довелось выбирать, Лиар Нейд с большей охотой вновь перешел бы под обстрелом вставшую Варду. Несколько стычек со степняками, в которых принц оказался милостью все того же регента и откуда вышел живым только волей рыжей богини… Да много чего бывало! Вот только у Сэйграна имелась еще одна интересная особенность: он не любил повторяться.

– Не знаю, – честно ответил Альвир, насилу прогоняя воспоминания. Настроение, кажется, испортилось еще сильнее – удивительно, – а вдобавок бесовски хотелось спать. Хорошо, дел срочных нет: должно было состояться очередное бестолковое собрание, но раз дядя уехал… – А знаешь, ты на сегодня свободен, я все равно никуда не собираюсь.

На мгновение в глазах собеседника явственно отразилось недоверие, а потом он улыбнулся – широко и открыто.

– Ну раз уж я такой свободный, то хочу наконец увидеть город! Я тут уже почти неделю живу, а если с тюрьмой считать, то и все полторы, – а дальше виселицы не ходил. Обидно как-то!

– Пройдись, посмотри, – одобрил Лиар, с неожиданной для себя досадой наблюдая, как Рик разворачивается и идет к выходу. Далеко, правда, не ушел: снял, висящую у двери куртку и, вернувшись, протянул Альвиру. – А мне-то на кой?

– А чтоб рожу такую унылую не делал, – пожал плечами бывший преступник. – Да и кто лучше тебя знает Эверру? Покажешь хоть… Да брось, ну смотри, какая погода!

Действительно день обещал быть славным. Не слишком жарким, но теплым и безоговорочно весенним. Узкая ладонь с неожиданной силой сцапала пиаровский рукав и потянула к двери. Нет, стряхнуть ее было нетрудно, только… А, собственно, зачем? Чтоб весь день торчать в замке и бестолково хандрить, гадая, куда Сэйгран отошлет его по возвращении?

К бесам. В хорошую погоду да в хорошей компании – отчего не пройтись?

– Ладно, дай хоть переоденусь, – сдался Лиар, и мальчишка милостиво не стал возражать.

Первое оживление на улицах верхнего города уже схлынуло, лавочники и прислуга разбрелись по делам, а господа еще не выходили. Гвардейцы да редкие прохожие – больше никого. Тихо, безветренно. Солнце окрашивало невесомую вуаль облаков в совсем уж невероятные оттенки – от золотистого до розового и лилового. Из-за этого камень стен и мостовых тоже казался цветным, как если смотреть по сторонам через розовые и желтые стеклышки.

Давно принц вот так не бродил по собственному городу – не торопясь, без свиты, без цели… Хорошо. Пустые гулкие улицы откровенно завораживали, даже Рик перестал без умолку чесать языком. Вертел головой не хуже совы, носился между оград и фонтанов… А иногда вдруг замирал так резко, что Пиару стоило немалых усилий на него не налететь, и просто смотрел в одну точку. Причем угадать заранее, что именно парня так впечатлит, было невозможно: взгляд Жаворонка цеплялся то за прихотливый орнамент на фасаде богатого особняка, то за какой-нибудь заурядный кусок ракушечника в стенной кладке.

Прошлись вдоль торговых рядов, купили кулек с альдорскими сладостями. То есть ничего альдорского в них, разумеется, не было: Нейд посещал побережье и не мог припомнить, чтоб там в сладкое тесто добавляли жгучую горчицу, тмин и вообще, кажется, все, что попадалось под руку. Но Рику было любопытно попробовать, а завтракать все равно чем-то надо. Мальчишка еще торговался минут десять, растеряв весь свой возвышенный настрой, – из чистого азарта, надо полагать, платить-то один бес пришлось Альвиру. Правда, когда поднялись на стену, он снова застыл, глядя вдаль. Показалось Нейду, или привычная его улыбка приобрела не то мечтательный, не то и вовсе печальный оттенок?

Принц не мешал. Стоял, щурясь на утреннее солнце, и с удивлением чувствовал, как отступают его собственные тоска и тревога. Правильно сделал, что выбрался! Отсюда, со стен верхней Эверры, проблемы и страхи казались не такими уж важными. Дядя с его непроницаемой миной, принц Аритен и оплавленные огнем стены – все это паскудно, да!.. Но почему-то сейчас Пиару чудилось, что все обойдется. Вот так запросто, вопреки логике, опыту и пророчествам.

Впрочем, наслаждаться обманчивой легкостью пришлось недолго.

Альвир даже не понял, в какой момент у ворот появилась женщина в измятом сером плаще. Посмотрел вверх, провожая глазами сорвавшуюся в полет птицу, а когда вновь опустил взгляд, гостья уже стояла напротив гвардейца, заступившего ей дорогу. И на что она надеялась? В верхний город пускали далеко не всех. Слов было не разобрать, но, похоже, женщина что-то горячо доказывала часовому – взятку, что ли, сует? Если да, то напрасно: с арвиновскими ребятами такое еще могло бы пройти, но ведь не с солдатами столичной гвардии! Со своего места принц почти не видел лица женщины, его отчасти скрывали спутанные волосы – кудрявые и светлые, чуть заметно отдающие в рыжину. Темный шаперон вовсе сполз с головы и теперь неаккуратно лежал на плечах. Кажется, она была отнюдь не молода.

– Эй, ты что? – Рик растеряно уставился на принца, когда тот вдруг почти бегом кинулся к лестнице.