Осада Бостона, или Лайонел Линкольн - Джеймс Купер

— Сердцу матери, должно быть, очень больно, — заметила Сесилия, — слышать шум сражения, в котором принимает участие ее сын.

— Да! Принц пошел в армию на полгода и уже почти дал согласие остаться там, пока город занят англичанами.

— Сдается мне, — сказал степенного вида фермер, сидевший напротив нее, — что имя вашего сына не подходит тому, кто сражается против короля!

— Его назвали так еще до того, как король стал слушать дурных советчиков. А имя, данное при святом крещении, нельзя менять, как бы ни менялась жизнь. Я родила двойню: одного я назвала Принцем, другого — Наследником, потому что они появились на свет как раз в день совершеннолетия принца — нынешнего короля.

А ведь это случилось прежде, чем переменилось его сердце, и тогда жители Массачусетса любили его, как родного.

— Ну что ж, хозяюшка, — сказал фермер, встав с добродушной улыбкой, чтобы предложить ей в знак дружбы понюшку настоящего шотландского табаку и как бы извиняясь за вмешательство в ее домашние дела, — значит, в вашей семье есть наследник престола! Принц-наследник, говорят, идет сразу после короля, а судя по вашему рассказу, один из ваших сыновей храбрый малый и не собирается продать свое наследство за чечевичную похлебку.

Вы сказали, что Принц сейчас служит в наших войсках?

— В эту самую минуту он стреляет одним из этих боевых таранов на Бостонском перешейке. Господь свидетель, тяжело разрушать дома людей той же религии и той же крови, что ты сам. Но что поделаешь, надо же помешать злым умыслам тех, кто живет в праздности и роскоши, пока другие трудятся в поте лица своего.

Честный фермер, лучше разбиравшийся в новейшем военном искусстве, улыбнулся ошибке женщины и сказал с серьезностью, придававшей его шутке еще больше юмора:

— Ну, пожелаем вашему сынку не слишком устать до утра от возни с таким тяжелым оружием. Но что делает в это время Наследник? Сидит ли спокойно дома с отцом, благо считается младшим?

— Нет, нет! — сказала женщина, печально качая головой. — Я надеюсь, что сейчас он в обители нашего небесного отца. И вы ошибаетесь — он не младший. Он родился первым и каким же красавчиком вырос! Когда по стране пошел слух, что королевские войска ворвались в Лексингтон и убивают и грабят, он взял ружье и пошел вместе с другими узнать, по какому праву те проливают кровь американцев. Он был молод и храбр, он хотел быть в первых рядах тех, кто отстаивает свои законные права. На Бридс-Хилле он, говорят, был в самой гуще схватки с королевскими войсками, и больше я о нем ничего не знаю.

Да, он не вернулся оттуда. Товарищи прислали мне его одежду, оставшуюся в лагере, и вот один из его носков: я надвязываю его для другого брата-близнеца.

Женщина говорила просто и совершенно спокойно, но слезы катились одна за другой по ее щекам и падали на старенький носок ее убитого сына.

— Вот так гибнут наши молодцы в войне с подонками Европы! — воскликнул фермер с жаром, свидетельствующим, как глубоко он был взволнован. — Пусть же ваш второй сын отомстит за своего брата!

— Сохрани боже! Сохрани боже! — ответила мать. — Мстительность — дурное чувство, — и я бы совсем не хотела, чтобы мой сын отправился в кровавый бой с таким грехом на совести. Бог даровал нам эту страну, чтобы мы жили в ней, воздвигали ему храмы и поклонялись его святому имени, но при этом он даровал нам и право защищаться от притеснителей. Наследник поступил правильно, взявшись за оружие, и Принц поступает хорошо, последовав его примеру.

— Я заслужил ваш упрек, — ответил фермер и обвел всех окружающих взглядом, в котором уже не прятался смешок. — Благослови вас господь, хозяюшка, и пусть он избавит вас, вашего сына и всех нас от бедствия, которое обрушилось за наши грехи на нашу страну. Как только встанет солнце, я отправлюсь на запад, в горы, и, если вы хотите послать привет вашему мужу, я не откажусь сделать крюк, чтобы передать его.

— Спасибо вам на добром слове! Мой старик был бы рад, если бы вы к нему завернули, да только мне уже невмоготу ни этот грохот, ни все эти страхи, и пусть лишь мой сынок возвратится с поля боя, я тут долго не задержусь. Утречком схожу в дом Креджи поглядеть на того благословенного человека, которого народ выбрал своим вождем, а потом поспешу восвояси. Я хорошо вижу: нам, женщинам, здесь делать нечего.

— Тогда вам придется отправиться за ним в очень опасное место. Час назад я видел, как он со своим штабом проскакал верхом к берегу. Вы уж мне поверьте, за сегодняшними необычными приготовлениями скрываются планы, недоступные нашему скромному разуму.

— О ком вы говорите? — невольно вырвалось у Сесилии.

— О ком же, если не о Вашингтоне, — услышала она чей-то голос за своей спиной, и удивительный звук этого глубокого и низкого голоса мгновенно напомнил ей о старом вестнике смерти, появившемся у ложа ее умирающей бабки.

Сесилия вскочила со стула и на несколько шагов отступила от Ральфа, который стоял, глядя на нее твердым, испытующим взором, ничуть не смущаясь тем, что привлек к себе всеобщее внимание. , — Мы с вами видимся не в первый раз, сударыня, — продолжал старик, — и простите меня, если я скажу, что женщине должно быть приятно увидеть знакомого в таком неподходящем для нее месте.

— Знакомого? — растерянно отозвалась Сесилия.

— Да, знакомого: мы знаем друг друга, — многозначительно ответил Ральф. — И вы убедитесь в этом, когда услышите, что я видел ваших двух спутников в казарме, неподалеку отсюда.

Сесилия украдкой оглянулась и, к своему ужасу, обнаружила, что ее разлучили с Меритоном и незнакомцем. Не успела она опомниться, как старик приблизился к ней и с изысканной вежливостью, столь разительно отличавшейся от его грубой и небрежной одежды, произнес:

— Здесь не место для племянницы пэра Англии. Но я уже давно как дома в этом городке, где все дышит войной, и отведу вас в убежище, более вас достойное.

На мгновение Сесилия заколебалась, но, увидев, с каким удивлением все на нее смотрят, с каким жадным любопытством, прекратив свои занятия, слушают каждое слово, сказанное ею и стариком, она застенчиво приняла предложенную ей руку, и они в полном молчании покинули комнату, а затем и дом — через дверь, противоположную той, в какую вошла Сесилия, и оказались на другой улице, в стороне от шумной и пьяной толпы.

— Я не могу уйти без своих спутников, — промолвила Сесилия.

— Они взяты под стражу, — невозмутимо ответил старик, — и вы можете либо разделить с ними заключение, либо на время расстаться с ними. А если часовые догадаются, что за человек тот, кто привел вас сюда, ему придется плохо.

— Догадаются? — переспросила Сесилия, отшатнувшись от старика.