Крестоносец. Византия - Геннадий Борисович Марченко

Так что при появлении наших войск местные аристократы запирались в своих резиденциях и старались вступать в переговоры, выражая покорность и предлагая выкуп в обмен на безопасность. Ну а народ попроще, бросив свои жилища, просто разбегался по лесам и болотам, к большому неудовольствию подданных кайзера и нашего короля, обломавшихся с планами на грабёж. Правда, через некоторое время, когда всё более-менее успокаивалось, самые смелые и предприимчивые отваживались приближаться к лагерю, чтобы поторговать, предлагая дичь, шкуры, рыбу, овощи и женщин. Дамы подходили к вопросу без особого стеснения. По словам Отто, женщины из прибрежных селений регулярно оказывают такие услуги купцам и командам с проплывающих мимо судов.

Для здешних селянок и пара геллеров — немалые деньги. Самые богатые невесты в здешних деревнях, это те — что наиболее преуспели в древнейшей профессии, таких наперебой сватают лучшие женихи. Причём, в отличии от незабвенной Магды в Саарбрюккене, деревенские прекрасно всё знают и даже не думают осуждать, разве что священник на исповеди потребует покаяться в грехах. Судя по популярности у наших коллег по крестовому походу местных девок, заработки у них на этот раз выдались рекордные, что подтверждалось их довольным видом.

Меня к путанам, пусть и не совсем профессиональным, не тянуло, пока что хватало воспоминаний о Маргит. Вим и Эрих тоже держались, сразу видно, что у парней к Пауле и Мари настоящая любовь. Зато Роланд, Пьер и Ульрих не пропускали попавшихся им жриц Афродиты, быстро утешившись после расставания с Эржбет, Илонкой и Юлишкой. Договаривались они при помощи Вима (местное наречие имело некоторое сходство с латынью, многие могли как то объясниться по-гречески, а некоторые худо бедно знали и немецкий). На мою подначку о том, какую епитимию на них наложит исповедник за разврат, Роланд только легкомысленно махнул рукой:

— Да какой разврат? Ты же видел, как они живут. Чувствуешь себя добрым самаритянином. После одной ночи целая семья пару недель голодать не будет.

Но в целом плаванье проходило скучновато. Разве что Людовик с Алиенорой пару раз пригласили на пир. Там пришлось снова исполнить песни, спетые в таверне в Вуковаре. Благодаря графу Гильому и его свите они уже распространились в армии, точнее, её франкоязычной части. Монархи их тоже одобрили. Между прочим, на пиру у кайзера были и братья-славяне: вассал кайзера и его шурин, муж сводной сестры Конрада Гертруды Владислав II, князь Чехии, и вассал последнего Оттон (или Ота, если по-чешски) Детлеб, князь Оломоуцкий. Первый где-то возрастом под сорок, второй моложе, лет двадцати пяти. Братья-славяне тут не фигура речи — эти двое приходятся друг другу троюродными кузенами. Видно фамильное сходство, оба брюнеты, с продолговатыми лицами и резковатыми чертами, бороды, в отличие от свисавших вниз усов, коротко подстрижены. Держатся дружелюбно, и не скажешь, что всего семь лет назад воевали друг с другом, а счёты между пражским и оломоуцким престолами тянутся два с лишним десятилетия.

Началось всё с того, что отец Оты, тоже Ота но по прозвищу Чёрный, решил, что его двоюродный брат Собеслав I сел на чешский трон не по праву, и что он более достоин этого сиденья. Собеслав с этим решительно не согласился, и вышиб Чёрного даже из его удела в Оломоуце. Чёрный сбежал к предыдущему кайзеру Лотару, и жаловался, что его обижают. Кайзер потребовал Собеслава на суд в Германию, но был сравнительно культурно послан. Оставить такое без ответа Лотар не мог. Собрав войско, двинулся в Чехию, прихватив с собой Оту Чёрного, чтобы посадить на пражский престол. Но не фортануло. В битве у Хлумца Собеслав разбил немцев полностью (его бы чехам во времена Мюнхена — точно не стал бы задирать лапки перед Гитлером!). Чёрный погиб в бою, кайзер попал в плен, и с тех пор зарёкся лезть в чешские дела.

Семья Чёрного, включая Оту Детлеба, бежала в Киев, который, в эти времена, похоже, стал чем-то вроде прибежища для европейских политэмигрантов, ну прям как Лондон в далёком будущем. Сам он, кстати, женился в Киеве на сестре королевы Фружины, названной в католичестве Дюрансией. Там он прожил, пока не помер князь Собеслав, и севший на чешский трон его племянник Владислав позволил изгнаннику вернуться, возвратив Оломоуцкое княжество. О чём, наверное, вскоре пожалел, когда Ота вместе с ещё парой кузенов чешского князя поднял мятеж и попытался спихнуть Владислава с трона. Мятежники смогли одержать не очень убедительную победу, но понесли большие потери и не смогли взять Прагу, а Владик тем временем уехал к своему сюзерену, кайзеру Конраду, который явился в Чехию и заставил мятежных князей смириться.

Так что теперь у Владислава всё благополучно, настолько, что даже через десяток с лишним лет он попробует примерить королевскую корону — второй раз в чешской истории. И тоже не слишком удачно. В конце жизни его кинет Фридрих Барбаросса, убедив отречься от короны, и обещая за это утвердить наследником чешского престола его сына. Доверчивый Владислав, видимо, помня помощь предшественника Барбароссы кайзера Конрада, отрёкся, а Фридрих посадил на трон в Праге другого претендента. Окончательно чешские монархи станут королями только за пару лет до конца этого века.

Все эти подробности я узнал в прежней жизни, можно сказать на месте, во время поездки в Чехию, включая и тот самый Оломоуц.

Началось всё с расследования убийства турецкого бизнесмена в одной гостиницы. Дело мы раскрыли довольно быстро. Там была шайка из числа персонала, обчищавшая номера в отсутствие постояльцев. Турок неожиданно вернулся и увидел, что в номере потрошат его вещи. Горячий ближневосточный человек полез в драку, и получил по голове табуреткой, с летальным исходом. У этих грабителей нашлись и вещи других ограбленных гостей Северной Пальмиры, в частности пары из Чехии. Оба неплохо говорили по-русски, выучив язык в школе в советские времена. Звали их Иржи Свино́ух и Ольга Свино́ухова. Они были очень благодарны за найденные вещи, особенно за фамильные драгоценности пани Свино́уховой. У меня эта пара тоже вызывала симпатию, особенно было забавно слышать, как тёзка моей жены называет мужа Ирка.

В общем, мы с Ольгой показали чете Свино́ух интересные места в Питере, в том числе и такие, куда не водят туристов, а Иржи и его жена пригласили нас в гости, в свой родной Оломоуц. И когда пришло время отпусков, мы с Ольгой и Ленкой купили тур в Чехию, завернув и в Оломоуц, о чём ни разу не пожалели.

Ах, какие