Мустанг и Чика. Черновик. - Макс Ливнев

— Друзья, это Павлик Чекалин, восходящая звезда на музыкальном небосклоне. С Алексеем Сергеевичем ты уже виделся вчера. Там Толя сидит, звукорежиссер. У стола хлопочет Нина, мой ассистент.

Парень в джинсах доброжелательно улыбнулся мне и протянул руку. Нина с улыбкой кивнула. Сидевший у окна мужчина с вдохновенным лицом и вышедший потом по неотложным делам, оказался поэтом Олевым Наумом.

За столом зашел разговор о конкурсе, посвященном предстоящему юбилею великой победы, объявленном в Союзе композиторов. Ожидались солидные призы.

— Не желаете ли принять участие, молодой человек? — решил подколоть меня композитор.

— Это не от меня зависит, — скромно ответствовал ему.

— А от кого?

— От вдохновения… К тому же, призы незначительны. Не соответствуют масштабам моего искрометного таланта.

— Даже так… Хмм, да. Слов нет. Не желаете ли ознакомить нас хоть с каким-нибудь своим шедевром?

Скепсис сочился, казалось, из всех пор маэстро.

— Перестань, Алексей! — тихо попросила Алла.

— Он же вчера представился Токаревым, псевдонимом творческим. Помнишь? Вчера у соседа услышал занятную запись. Попросил на время. Толик, поставь это, пожалуйста.

Включили запись с моим мерзким голоском. А как иначе блатные песни исполнять еще можно? Попали на «Тракториста».

— Вот такое творчество уважаемого нашего гостя! — прокомментировал Мажуков, — Надеюсь, голос вам знаком? Хочешь стать королевой блатняка?

— Корова курносая… — обалдело проговорила певица, — Но он же показывал у Рязанова музыкальные этюды. Очень красивые.

— А ты ничего не путаешь, Аллочка? Хорошо, проверим. Рояль имеется. Прошу вас, маэстро! — композитор даже немного склонился в ироничном поклоне.

Первым моим позывом было встать и молча отвалить. Ничего и никому я доказывать не собирался. К тому же заметил разочарованное, потухшее лицо будущей звезды.

Я порылся в своих супермозгах и узнал интересные подробности. Итак, по условиям конкурса «Золотой Орфей» участник должен исполнить три песни. Одну из перечня песен болгарской эстрады предлагают сами организаторы фестиваля, другую, тоже болгарскую, имеет право выбрать участник. Третью песню участник может исполнить по собственному выбору. Алла сама попросила Мажукова написать для нее песню для этого конкурса. Так появилась на свет композиция «Ты снишься мне…», написанная на слова Николая Шумакова.

Навязанной оказалась песня «Арлекин» Эмила Димитрова. Алле она откровенно не понравилась, но деваться было некуда. Пока с ней не работали, ожидая русской адаптации сразу от трех поэтов: Олева, Резника и Дербенева. Паша Слободкин тоже чего-то обещал из себя вымутить. Выбранную болгарскую песню про Ленинград уже перевели на русский язык. Кто это сделал — яйца бы ему оторвать. Наполовину, правда. Часть текста очень даже неплохо смотрится, патриотично. А вот припев — не пришей к паху брандспойд. Вот над этим творческим выкидышем сейчас и билась Алла и все те, кто готовили ее к конкурсу.

— Мне не надо ничего доказывать. Свою музыку я просто дарю людям, а они сами решают: принимать ее, или нет. Кстати, я собирался подарить Алле на восьмое марта один шлягер. Могу исполнить, если она пожелает.

Она пожелала, благосклонно и задумчиво кивнув рыжей гривой.

— Шлягер! — захмыкал композитор.

Что же ты так взъелся на меня?

Проигрыш мелодии «Музыка любви» оказался таким, что Алла моментально подскочила к роялю. Она слушала стоя, опираясь на него локтями.

— «Музыка, и ты, и полночь,И в глазах — луна.Всплесками в ночи мир полон.Это — тишина.Это — час, когда ждут чудаЗвезды, города и люди.Между „нет“ и „да“ — что будет -Радость иль беда,Радость иль беда?».

Вот такая я малолетняя мстительная сволочь. Могу вдобавок с полной уверенностью сообщить интересующимся, что готов бросить вызов Понаровской, или Рымбаевой. Даже сразу им обеим, если эти дамочки надумают против меня скоопернуться. Такого оранья белый свет не видывал. Ну, по крайней мере, стены этого ДКС. Окрестные кошки все нервно курят за углом.

После завершающего аккорда я вдруг почувствовал на щеке обжигающий поцелуй. Алла прыгала по комнате, как маленькая девочка, и периодически подскакивала ко мне, свирепо тиская мои бедные косточки. Они реально трещали.

— Чудесный подарок. Я в тебе не сомневалась. Давай еще раз под запись, — подскочила она ко мне снова и еще раз чмокнула в щеку. Чего так мелко оцениваешь, Алла? Ну, да, ладно. Хоть до уровня щеки дорос.

— Пожалейте, дайте передохнуть. Если я сейчас еще раз так спою, то сорву голос.

— А ты тихо основу пой, а я припев возьму, — настаивала разошедшаяся певица.

Скепсис у Мажукова растаял, зато очумелости прибавилось под самую маковку.

— Признаю, достойная композиция! Талантливый ты, чертяка, — с улыбкой сообщил маэстро, — И с таким даром сочиняешь всякую уголовную дрянь! Прошу, не разменивайся на дешевую популярность блатных песенок.

Что делать? Пообещал великому человеку. Мне и самому уже надоел до чертиков этот Токарев, который Вилли. Могу любую лапу дать на отсечение, что я не искал никакой популярности: ни дешевой, ни дорогой.

— Может быть, посоветуешь своей талантливой головой, что с песнями на конкурс делать?

— Что тут советовать… Песня этого Заберского никуда не годится: ни мелодия, ни слова. Я с такой вещью на конкурс носа бы не показывал. Цыганочка вперемешку с гопаком. Текст перевода в целом нормальный, но припев — жуткая жуть:

— «Так пусть промчится через расстояньяБалтийский ветер с ливнями косыми,Чтоб я могла дышать твоим дыханьем,Моя любовь, моя любовь, Россия!»

— Еще бы пустить по сцене кордебалет, танцующий вприсядку. Подозреваю, что вы, Алексей Сергеевич, при всем своем неимоверном таланте ничего здесь не сможете сделать. Только время напрасно потеряете. Лучше из Димитрова что-нибудь еще наройте. У него есть много отличных композиций. Давайте, прослушаем его записи.

Нина, получив подтверждающий кивок Мажукова, отыскала в коробке требуемую запись. Толя быстро установил бобину на штырьки. Пока лились мелодии талантливого болгарина, у меня постоянно возникало желание остановиться на чем-то. Сделать русскую адаптацию для меня не составило бы большого труда. В поэзии я кое-что умею. Сначала мне понравилась композиция «Ако си дал», потом заинтересовало «Письмо маме». Где-то седьмой, или восьмой оказалась «Пришла любовь». Я не поверил своим ушам — это же была известнейшая композиция «Москоу» группы «Чингисхан». Очень похоже, по крайней мере. Только менее драйвово исполнялось. Сделаем адаптацию в стиле немецкой группы, и все просто охренеют.