Тени заезжего балагана - Дарья Кочерова

Это известие не оставило равнодушным никого из собравшихся. Стоявшая у дверей Томоко тихонько охнула. Кто-то из якудза неверяще покачал головой, иные же принялись о чём-то тихонько переговариваться друг с другом.

Итиро сделал знак Ёсио, стоявшему у раздвижных дверей, и тот, кивнув, скрылся в коридоре. Итиро же положил перед собой продолговатый свёрток, в котором угадывались очертания меча.

– Этой ночью все слуги, находившиеся в особняке, слышали крик Окумуры. Его нашли с мечом в руках – вот этим самым, что лежит сейчас передо мной.

С этими словами Итиро развернул свёрток. Клинок тускло блеснул, отражая свет стоявшей на столе лампы.

– На дверном косяке кабинета Окумуры мы обнаружили зарубки, оставленные этим мечом. Думаю, не нужно пояснять, что это означает.

К тому моменту, как Итиро закончил свою недолгую речь, вернулся Ёсио в сопровождении седенького и плотненького старичка. Он пребывал в страшном волнении и то и дело утирал лоб платком. Итиро сделал знак, и старичок подошёл ближе.

– Позвольте представить вам господина Ко́икэ, который в течение десяти лет был лекарем Окумуры.

– Вообще-то о-одиннадцати, – голос старика чуть дрогнул, но он всё же взял на себя смелость поправить неточность в словах Итиро. – Ох, прошу прощения, не стоило мне…

– Ну что вы, вам виднее, господин Коикэ. – Итиро одарил его улыбкой, отчего руки лекаря затряслись ещё сильнее. – По моей личной просьбе вы провели тщательный осмотр обоих убитых. Что можете нам рассказать по этому поводу?

Томоко поднесла господину Коикэ пиалу с чаем, и он с благодарностью принял напиток. Осушив пиалу одним глотком, лекарь, похоже, чуть успокоился, потому как дальнейшие его слова зазвучали гораздо увереннее:

– Итак, что касается господина Окумуры: смерть определённо наступила в результате остановки сердца. У него был врождённый порок: увы, долго с такой болезнью не живут – особенно с той, что передаётся по мужской линии. Однако, по моим прогнозам, у господина Окумуры было в запасе ещё как минимум несколько лет спокойной жизни. М-да…

Лекарь замялся, пытаясь подобрать слова. Неожиданно один из присутствующих подал голос:

– Так что же послужило причиной его столь скоропостижной кончины?

Это был Мити́о Ному́ра. В клане он исполнял обязанности счетовода, но обычно из него ни слова нельзя было вытянуть. И потому, когда Номура заговорил, многие не сумели скрыть удивления. Взгляды собравшихся тут же обратились в его сторону, но Номура ничуть не смутился такому повышенному вниманию к своей персоне. Он лишь поправил очки на длинном худощавом носу и продолжил пристально глядеть на лекаря, ожидая ответа.

– Я склонен полагать, что непосредственно перед смертью господин Окумура пережил сильное потрясение, что и послужило причиной остановки сердца. Дальнейший осмотр подтвердил это предположение. Если крупную шишку на затылке ещё можно объяснить тем, что во время приступа господин Окумура мог неудачно упасть и удариться, то на шее я обнаружил следы удушения, совершённого одной рукой.

– Прошу прощения, но как такое возможно? – пробасил Синъю́ Оха́ра, занимавший в клане должность старшего советника. – Градоправитель был человеком, что называется, в теле, с массивной шеей. Даже я не сумел бы обхватить её одной рукой.

В доказательство своих слов Охара вытянул перед собой обе руки. Дородный, с массивной квадратной челюстью, Охара был похож на одну из тех собак, что глэндрийцы разводили для охоты. Ладони Охары были крупными и широкими, какие чаще ожидаешь увидеть у привыкшего к тяжёлой работе крестьянина, но никак не у одного из богатейших промышленников на всём востоке империи.

– Мне этот факт тоже показался странным, и потому я сделал на нём особый акцент, – поспешил ответить лекарь. – Человек, с которым повздорил господин Окумура, был или невероятно силён, или же начал душить градоправителя, когда тот оказался на полу… Но перейдём к следующей жертве, с которой дела обстоят не менее удивительным образом. Видите ли… Господину Яно вырвали сердце.

Якудза молча взирали на него. Кто-то насупился, должно быть, посчитав, что лекарь вздумал их надурить, а кто-то сохранял спокойствие и ждал, что будет дальше.

Наконец, молчание нарушил Цуто́му Цукамо́то – законник, когда-то служивший в столице и высланный оттуда за подозрения в пособничестве бандитам. Надо сказать, подозрения эти оказались не лишены оснований. Не успел господин Цукамото обосноваться на новом месте, как тут же принялся за старое, заведя самые тесные знакомства с руководством клана Аосаки. Впоследствии предприимчивый чиновник и сам вошёл в их число благодаря оказанной клану помощи, когда возникала надобность обойти действующие в империи законы и при этом не попасться.

– Не могли бы вы пояснить, господин Коикэ, как правильно истолковать вашу последнюю фразу?

Говорил Цукамото медленно, будто бы даже лениво, но жёсткий и цепкий взгляд законника свидетельствовал о том, что он внимательно вникал в происходящее.

– Как есть, – развёл руками лекарь. – Я, признаться, с подобным прежде не сталкивался. В груди зияет дыра, куда взрослый мужчина спокойно сможет просунуть кулак, а на том месте, где полагается быть сердцу, пусто.

– Куда же оно подевалось? – продолжал допытываться Цукамото.

– Этого я не могу знать. Должно быть, убийца унёс его с собой, потому как отыскать сердце пока не удалось.

– На кой хрен кому-то вообще могло сдаться человеческое сердце? – встрял Уэда.

– То есть это всё, что тебя смущает во всей этой истории? – в тон ему ответил Цукамото. Все знали, что щепетильный законник недолюбливал Безухого и потому не упускал ни одного случая, чтобы досадить ему.

Уэда собирался было что-то ответить, но тут вмешался Итиро:

– Господа, давайте не будем отвлекаться. Прошу вас, господин Коикэ, продолжайте.

– Рану точно не могли нанести голыми руками, но в то же время я не смогу назвать ни одного орудия, способного пробить грудную клетку и добраться до сердца, не оставив при этом никаких характерных следов.

– Тогда, может, на него зверюга какая напала? – снова подал голос Уэда.

– Зверя учуяла бы собака сторожа, – возразил Охара. – К тому же вряд ли он ограничился бы только одним беднягой Яно.

– Да побойтесь вы Владыки, ну откуда в саду Окумуры могла взяться бешеная тварь? – закатил глаза Цукамото. – Во-первых, будь у него такое чучело, мы бы об этом знали: Окумура никогда не упускал возможности отпраздновать приобретение очередной непонятной диковинки. У него весь особняк ими уставлен! А во-вторых, даже если предположить, что зверь и впрямь был, то вряд ли он сумел бы миновать полгорода, чтобы пробраться в сад Окумуры и остаться незамеченным.

В ответ на слова законника многие согласно закивали.

– Причиной смерти господина Яно не было нападение зверя, – поспешил встать на сторону здравого смысла лекарь. –