Частные уроки - Shinmaya aka Fred

— Мам?

— Какого черта ты бегаешь от агентства? — раздался в трубке раздраженный голос. — Почему твой менеджер названивает мне?!

Йоичи выдохнул:

— Мне не нравится это предложение. Я не хочу никуда ехать.

— Не будь дураком. Ты не единственная модель в агентстве, они могут заинтересоваться кем-то другим.

— Вот пусть этот кто-то другой и едет в Штаты на пять лет, — устало протянул парень. — А я не хочу.

— И будешь прожигать свою жизнь? — не унималась женщина.

— Именно, — сказал Йоичи прежде чем повесить трубку.

Сатоши смотрел на него с любопытством.

— Тебе предлагают ехать в Штаты? — спросил он.

— Да, черт бы их побрал. Мной заинтересовалось какое-то гребаное американское агентство. Предлагают контракт на пять лет. У меня есть месяц на раздумья.

— По-моему, неплохой вариант, — Сатоши приобнял Асано за плечо. — В любом случае, там платят больше. Ты станешь мировой знаменитостью.

— А может быть, я этого не хочу! — Йоичи сбросил руку Тоямы. — Мне надоело, что всё только и ждут от меня определённых поступков и действий. Я устал делать все, что от меня хотят. Я лучше пойду.

Он поднялся, схватил валявшуюся на полу сумку и перекинул через плечо.

Открыв дверь и уже почти собираясь перешагнуть через порог, Асано замер. С другой стороны на него злобно смотрел Така, державший за руку Хитоми.

* * *

— Асано?! Какого хрена ты здесь делаешь? — Така сорвался в крик.

— Да пошел ты, Фуджими! Тебя здесь сегодня тоже, знаешь ли, не ждали.

Услышав голос лучшего друга, Сатоши, нехотя поднялся с кровати и вышел в прихожую.

Он застал Йоичи и Таку в дверях, держащих друг друга за воротники.

— Драться идите на улицу, придурки, — процедил он угрюмо, а потом кивнул притихшей Хитоми, которая так и не решилась войти. — Привет.

— Я не собираюсь с тобой драться, — прошипел Така, отпуская Йоичи. — Но как ты до сих пор не поймешь: у тебя с Сатоши все кончено!

— А ты не лезь в наши дела, — с угрозой произнес Асано. — Разберись сначала со своими проблемами!

— С какими же? — Така едва себя контролировал.

— Ты влюблен в своего лучшего друга, но боишься признаться себе в этом!

— Заткнись, Йоичи! — крикнул Сатоши, заметив, как изменилось лицо Хитоми. Девушка была готова вот-вот расплакаться. Но Така не обращал на нее никакого внимания, по-прежнему не сводя с Асано злобного взгляда. Его карие глаза горели ненавистью.

— А ты просто не можешь смириться с тем, что он принадлежит мне, — ухмыльнулся Фуджими, схватил Сатоши за руку и подтянул к себе. Тояма, которому не понравилось, что его делят, как вещь, поспешил освободиться и сделал несколько шагов назад.

А в следующую секунду Йоичи сорвался с места, прозвучал крепкий удар — и Фуджими уже сидел на полу, держась за челюсть. Сатоши никогда и не думал, что Йоичи может бить так сильно и так быстро.

— Тронешь его еще раз, — прошипел Асано, — я тебя переломаю. Сатоши тебе не игрушка! Меня от тебя тошнит.

Така поднимался с пола, готовый дать Йоичи сдачи, но тут терпение Тоямы лопнуло.

— Хватит! — не выдержал он, хватая Таку за локоть и не давая броситься на парня. — Вы мне надоели оба! Ведете себя, как два кретина!

— Ты прав, — сказал Асано, поправил сумку на плече и шагнул через порог. — Я позвоню.

Сатоши смотрел на плачущую Хитоми, и его сердце разрывалось. Он хотел утешить ее как-то, помочь девочке, но знал, что ничего не в силах сделать: ведь именно он сейчас был ее врагом номер один.

— Я знала, что ты меня обманываешь! — всхлипнула Хитоми и, отвесив Таке неслабую пощечину, убежала прочь.

Сатоши достал из морозилки формочку со льдом и вытряхнул несколько кубиков в полиэтиленовый пакет. Вернувшись в комнату, он протянул пакет Таке, и тот приложил его к ушибленному месту.

— Ну и какого черта ты устроил эту сцену? — спросил Сатоши, устраиваясь на кровати рядом с другом.

Така пожал плечами.

— Ты же знаешь, я всегда теряю над собой контроль, если вижу его.

— Так что тебе плевать даже на собственную девушку? — Сатоши устало посмотрел на друга.

— Я как-то не подумал, — виновато произнес Фуджими.

— Не подумал, — усмехнулся Тояма. — Как же. Вообще-то я на месте Йоичи тоже набил бы тебе морду. С большим удовольствием.

— И что же тебе мешает? — блондин пытливо смотрел на Сатоши, прожигая его взглядом.

Тояма грустно улыбнулся.

— Ты прекрасно знаешь, — произнес он.

* * *

Два дня пролетели, как пара часов и лишь на токийском вокзале Тетсу полностью осознал, что их с Хаято свободе настал конец — впереди была школа, женитьба отца и много-много одинаковых дней, прежде чем братьям снова удастся вырваться куда-нибудь вдвоем. Мальчик крепко сжал руку Хаято. Брат повернулся и бросил на него нежный взгляд. Держась за руки, они спустились в метро. Еще несколько станций — и нужно будет снова становиться братьями.

Как ни странно, тоо-сан был уже дома, наверное, ушел с работы пораньше, чтобы встретить сыновей. Он вышел из кухни, держа в руках чашку чая и газету.

— Как съездили, мальчики? — спросил Акимару-сан.

— Неплохо, — отозвался Хаято, снимая ботинки.

— Неплохо?! — изумился Тетсу. — Отлично съездили, пап! В Киото так красиво! Я видел храмы Гинкакудзи и Кинкакудзи, императорский дворец!

Отец виновато улыбнулся.

— Давно надо было выбраться в Киото, — заметил он. — Все никак времени не было.

— Да все нормально, пап, — махнул рукой Тетсу. — Я не в обиде.

Акимару-сан окликнул старшего сына уже из гостиной:

— Хаято? Тебе факс пришел от матери. Подпишешь?

— Сейчас подойду, — отозвался парень из комнаты.

Слушай шум воды над головой, глядя, как струятся капли с мокрой челки, Тетсу мечтал о том, чтобы время остановилось. Чтобы можно было навсегда остаться пятнадцатилетним мальчишкой, не задумываться о дальнейшей жизни. Представить себе будущее без Хаято он не мог: брат был необходим, как воздух. Но вдруг однажды так случится, и парень поймет, что все это было лишь игрой, построенной на болезненном желании и страсти? И бросит Тетсу точно так, как сделал это с Кирито. Мальчик уже знал, как чувствует себя человек, которого бросают. Но тогда все было понарошку, а что если Хаято уйдет на самом деле?

Тетсу не мог определить природу этого безудержного страха, сотрясавшего все внутри. Он хотел, чтобы Хаято принадлежал только ему, чтобы он был рядом каждую секунду, держал его за руку, сжимая ее так крепко, как только мог.