СОБЛАЗН.ВОРОНОГРАЙ - Б. Дедюхин

Старик расхворался и вскоре умер. Молодой Бунко перешел к князю Можайскому. Но и здесь счастье мало ему улыбалось…

Теперь представился случай вернуть утраченное расположение государя московского…

Как-то государь встретит его, Бунко?…

Так размышлял боярский сын, стоя на паперти в ожидании возвращения монаха.

Между тем привратник, миновав длинные ряды монахов, осторожно прошел в алтарь.

– Отец дьякон!- обратился он шепотом к одному из дьяконов. Дьякон подошел к нему.

– Что тебе, отец Порфирий?

– Как бы доложить отцу настоятелю,- торопливо зашептал монах,- вершник тут прискакал… Дело, говорит, важное у него, государево… Времени, грит, нельзя ни минуты упустить!… Доложи уж, коли так, отец Иоанн! Может, важное что!…

Дьякон воспользовался перерывом и подошел к настоятелю.

Старый игумен тревожно его выслушал. – Из Москвы с вестями, говорит? Кто он?- Из боярских детей, Бунко по прозвищу… Игумен озабоченно покачал своей седой головой:

– Не знаю уж, как и быть… Дело-то, может, и вправду важное… да как государя-то тревожить? Молится он усердно…

Однако настоятель все-таки решил доложить.

Великий князь, стоял на правом клиросе, когда игумен подошел к нему.

При бледном свете восковых свечей лицо Василия казалось еще болезненнее, еще бледнее.

Он действительно усердно молился и клал частые земные поклоны.

Когда игумен тихо дотронулся до него рукой, думы Василия были далеко от мирской суеты.

– Прости, государь великий!- тихо произнес старец.- Грех во время молитвы тревожить… Да дело такое вышло…

Игумен рассказал обо всем великому князю. «Вот оно, началось!»- пронеслась, как молния, мысль в голове Василия.

Сердце его тревожно и мучительно сжалось.

– Позови его сюда, отче, в алтарь!- распорядился государь.

Бунко привели.

Государь сразу признал рязанца.

Он забыл было его имя, но в лицо сразу припомнил…

– Вставай и рассказывай, что у тебя за дело такое!- приказал Василий.

Бунко поднялся и начал рассказывать. При первых же его словах на лице государя отразилось изумление и недоверие.

– Врешь ты все, бегун! Не может того быть, чтобы братья мои после крестного целования опять на меня руку подняли!… Как ты думаешь, отче святой?…- обратился

Василий к игумену, который оставался тут же.

Игумен в недоумении развел руками.

– А где же они теперь-то?… В Москве остались?…- посмотрел снова недоверчиво великий князь на Бунко.

– Как разорили твой, государев, дворец, забрали обеих государынь великих с детьми и с ратью идут сюда!- заговорил рязанец, видевший, что великий князь сильно ему не доверяет.

– Болтаешь ты зря все это!- запальчиво проговорил Василий.- Не может того быть!… Сам ты всю жизнь господ своих меняешь – какая тебе вера от нас может быть?… Только смущаешь нас своими глупыми речами! Уходи отсюда!…

Бунко в полном отчаянии упал к ногам великого князя.

– .Государь великий!- завопил он.- Государь великий, послушайся холопа своего: беги отсюда и собери скорее полки! Минуту упустишь – и пропал! Ослепить тебя замыслил князь Шемяка!…

Это уж совсем показалось Василию ни с чем не сообразным.

– Ступай отсюда, лжец и бегун! Не пойдут мои братья на такое дело!- гневно сказал он и отвернулся, показывая, что не желает более разговаривать с боярским сыном.

Бунко полз за ним по полу, обнимал государевы ноги и умолял ему поверить. Василий топнул ногой.

– Сказано тебе от нас: не верю! Отче святой,- обратился он к игумену,- пусть служки выпроводят за ограду бегуна!…

Приказание государя поразило как громом Бунко. Двое здоровенных монастырских служек подошли к рязанцу и стали его выводить.

– Пощади, государь великий!- кричал Бунко, отбиваясь от служек.

Но Василий нетерпеливо махнул рукой.

Бунко вывели из церкви.

Как он ни кричал, как ни отбивался, служки исполнили в точности приказание великого князя.

Бунко «выбили» из монастыря.

После того как рязанца удалили из церкви, Василия вдруг охватило сомнение.

«А что, если Бунко не солгал?- думал великий князь.- Что, если и вправду братья поднялись на меня?»

Он высказал свои опасения игумену.

– Спосылай на разведку на Радонежскую гору, государь великий!- посоветовал старец.- Оттуда всю дорогу Московскую видать как на ладони…

Василий отдал необходимые приказания.

IX СМЕРТЬ БУНКО

Волк с товарищами скоро достигли Радонежской горы.

Вечерело.

Темные, простые кафтаны, предусмотрительно надетые боярскими детьми, действительно не обратили на себя ничьего внимания.

Въехав в околицу. Волк слез с лошади и постучался в ближайшую избу.

Их впустили.- На богомолье приехали… Рязанские мы!- спокойно отозвался Волк, когда хозяин избы стал расспрашивать, кто они и откуда.

– Что ж, приставайте у меня!- радушно предложил горожанин – Места на всех хватит!…

Волк сам пошел посмотреть, куда поставят их лошадей.

Он попросил поставить здесь же, около дома, под навесом!

– Сейчас-то мы пешком пройдем!… Тут ведь недалеко?…

– Недалеко! Рукой подать!

Волк и его товарищи вышли из избы. Бывалый боярский сын и сам знал, что до обители рукой подать.

С палками в руках, как настоящие странники-богомольцы, они пошли по дороге к монастырю.

На них никто не обращал внимания. Да и вообще-то мало шло народу. – А что ж, Волк, в самый монастырь заберемся?- спросил один из боярских детей.- Как бы не узнали нас там!- опасливо добавил он.

Волк только покрутил молча в ответ головою.

Он уже придумал, как ему быть: впрочем, по своей привычке старался до последней минуты никого не посвящать в свой план…

«Коли князь Василий поверит Бунко, значит, сейчас же уйдет из монастыря… В Ярославль или еще куда,- размышлял про себя Волк, шагая по дороге.- А коли не поверит, то сперва сторожей пошлет на разведку… Надо будет где-нибудь поближе к обительским воротам спрятаться… Чтобы все увидать было можно».

Вокруг стен монастырских шел со всех сторон глубокий ров. Перед главными воротами через ров был перекинут деревянный мостик.

Волк сделал молча знак рукой своим товарищам, спустился в ров и зашагал по льду. Тронутый оттепелью, лед местами уже разрыхлел и потрескивал…

Двое или трое пешеходов-богомольцев, шедших по одному направлению с боярскими детьми, не обратили совершенно никакого внимания, что они сошли на лед…

Воспользовавшись минутой, когда по мосту никто не проходил, Волк Проворно юркнул между сваями. Остальные тоже успели войти незаметно… Место оказалось как раз вполне пригодным для наблюдений, о которых размышлял Волк.

Их было трудно заметить, особенно при наступающей темноте. Самим же им отсюда, из-под моста, видно и слышно было все, что делалось у входа в обитель…

Устремив свои острые глаза, с хищным выражением лица сидел Волк в своей норе, как настоящий волк, собирающийся не упустить добычи…

Вот над их головами прошли какие-то пешеходы. Вероятно, опять богомольцы.

Волк сбоку видел, как монах-привратник пропустил их и опять замкнул калитку.

Вдруг калитка снова стукнула. Послышались голоса, как будто кто-то с кем-то спорил…

– Пустите, братцы!- кричал кто-то.- Пожалеет государь великий, да поздно будет…

Да ведь это Бунко голос! – прошептал Волк своим товарищам.

– Бунко, Бунко! – уверенно отвечали все трое, тоже узнавшие голос рязанца.

Калитка отворилась, и Волк видел, как оттуда вытолкнули Бунко.

– Не будешь вдругорядь докучать государю великому!- произнес один из монастырских служек.- Ишь, наплел чего, прости Господи!…

Бунко, опустив голову, стоял перед калиткой и все не решался уйти.

– Не поверил государь великий! Бегун, вишь, я…- с горечью махнул он рукою.- Ну, будь что будет!…

Волку и его товарищам было все это прекрасно слышно, и они поняли, в чем дело.

Значит, князь Василий не поверил словам Бунко…

Государю их, князю Дмитрию Юрьевичу, помогала. видно, сама судьба…

Бунко остался один перед вратами обители.

Он постоял с минуту и стал было снова стучаться. Но ему не отворяли…

Бунко сел на камень и мрачно задумался.

Волк быстро выглянул из своей засады. По дороге и у стен не было никого видно.

Рязанец сидел к нему спиною.

Тихо и осторожно выбрался Волк из своей засады. Товарищам он сделал знак оставаться на местах…

С кистенем в руке Волк подошел сзади к боярскому сыну.

Тот, по-видимому, так погружен был в размышления, что ничего не видел и не замечал, что делалось кругом…

Он сидел по-прежнему без шапки, опустив голову на руки.

Волк размахнулся и изо всей силы ударил Бунко кистенем в затылок…

Рязанец, даже не вскрикнув, упал лицом вперед на рыхлый снег…