Тиадар - Евгений Квардаков

— Мощность нового выброса? — Норманн с проклятьем отбросил в сторону свалившийся на него с полки информблок.

— Почти 8 в десятой степени ноонов, такого фона нет даже у густонаселенных миров.

— Источник? — в нагрудном кармане запищал комлинк и Норманн выхватил его из кармана, второй рукой перещелкивая таблицы измерительных приборов.

— Все там же, предположительно в 28 000 километрах под поверхностью Тиадара.

— В ядре планеты, что ли? Да, что вам надо? — последняя фраза относилась к позвонившему. — Что? Я откуда знаю, почему нейроконтроллеры отключаются сами по себе? Поле в порядке, у нас сейчас другие проблемы.

Норманн знал, что в городах, не только в Аббервиле, но и в Санвуде, и в Лордсленде, и в Палвейле, и даже в Либертауне в произвольном порядке выходят из строя нейроконтроллеры, блокирующие сознание биодронов. Псионные протуберанцы, выбрасывавшиеся из ядра планеты заглушали установки людей и не давали им поддерживать поле подавление агрессии в норме.

— Профессор, тут по виокрону сообщают о том, что в Аббервиле идет полномасштабный бунт! — взволнованно сообщил ассистент Тревис, высунув голову из своей комнаты.

— И что теперь? — нервно откликнулся Норманн. — Я возьму волновое ружье и побегу все исправлять?

На самом деле он волновался больше всех, ведь в Аббервиле жила его жена и сын.

Не надо было отдавать тот приказ, по которому на день было отключено поле. Все началось именно тогда, в этом Норманн был убежден. Первые всплески псионно-информационной планетарной сферы возникли как раз после того, как Президент, явно опасаясь за свое место, приказал снять с биодронов поле подавления. Другого приказа он не мог отдать, но ведь никто никогда не просчитывал последствия отключения. Впрочем, ему-то что, Штайер сказал, что все будет нормально, вот пусть с него и спрашивают. С другой стороны, может быть это и совпадение, ведь люди не так долго живут на Тиадаре, такие выбросы могут происходить и раз в несколько сотен, а может быть и тысяч лет. Вот только сейчас отчего-то все очень неприятно совпало. Норманн никому пока не доложил и еще об одном факте. Показания аппаратуры проверяющей функциональность нейроконтроллеров удручали. После общего выключения их мощность снизилась на треть, и это у тех особей, у которых они были исправны. А про тех, у кого они уже работали не в полную силу и говорить нечего. А сейчас еще эти выбросы. Что, черт возьми, их может порождать в ядре планеты?

— Норманн, на связи доктор Штайер. — в лабораторный зал робко заглянула дежурившая на аппарате видеосвязи.

— Что он хочет? — устало спросил Эйкель.

— Он интересуется, почему происходят сбои в работе его аппаратуры и когда закончаться перебои с транслированием поля подавления.

— Шлите его на… — маститый академик запнулся и добавил более корректное, — …к черту.

Пик активности планеты пришелся на второй или третий час от середины цикла, сейчас потихоньку наблюдался спад, и нынешние всплески под десяток триллионов ноонов были уже лишь эхом первого удара, полностью вырубившего извне большинство нейроконтроллеров. Мощность того выброса составила почти дециллион ноонов и равнялась объединенному психокинетическому удару всех разумных существ систем Геллиона и Проксимы Центавра вместе взятых. Но почему тогда они, люди, ничего не почувствовали? Почему удар сработал так точно, поразив не разум, не сознание биодронов, а именно блокировочные узлы искусственного происхождения? Объяснение Норманн видел лишь одно и оно заставляло его покрываться холодным потом. Планета осознавала, что делала.

5. Царство страха

Вик пробирался к центральному кварталу стараясь держаться поближе к домам и не попадаться на глаза людей, как военных, так и простых прохожих. Постепенное стихание стрельбы в районе космопорта говорило об одном — тех биодронов-шитвани на которых внезапно снизошло озарение и они решили поднять восстание, скорее всего перебили, но теперь и другие, более мирные их сородичи окажутся под ударом. Если щенок начинает шалить и не признавать хозяина, его треплют за шкирку и тыкают носом в лужицу. Так произойдет и сейчас, только вот вряд ли хозяева станут разбираться кто прав, а кто виноват. Вик терялся в догадках, перебирая в уме причины, которые могли побудить его сородичей взять в руки оружие. Не подготовлено, а стихийно, словно по чьему-то сигналу. И почему тогда на него этот сигнал не подействовал? Что вообще произошло? Ведь очевидно же, что такой выплеск агрессии обречен, что людей больше, что у них есть техника и авиация. Бунт изначально был безнадежен, но… важен был сам факт того, что он произошел.

Пробравшись сквозь пригород к окруженному стеной баррикад Чистилищу, Вик понял, что свернул не туда и теперь придется немного возвращаться назад. Закрытый матово-черной стеной концлагерь пугал Вика еще больше чем наполненные опасностью улицы. Сквозь ворота проезжали крытые транспорты с биодронами, которых вывозили с улиц и мест работы. Солдаты и полицейские из особого подразделения заняли места возле многочисленных импульсных батарей, установленных поверх широкой стены, часть орудий была направлена в сторону города, а часть внутрь. Прямо на Вика вылетел военный глайдер, шитвани едва успел отпрыгнуть в сторону, запнувшись о бордюр и врезавшись плечом в стенку гидропонной платформы. Страх придал ему сил и резвости, еще не успел глайдер развернуться, а Вик уже вскочил на лапы и юркнул в переулок, ведущий прочь от Чистилища. Перепрыгнув через стоявший у входного шлюза одного из домов личный ховермобиль, шитвани вскарабкался на перекрывавший улочку забор и лишь перебравшись через него почувствовал себя в относительной безопасности. Это же теперь от каждого человека так бегать. А ведь люди сейчас еще и вооружены.

Совершенно не зная карты города, за исключением одного единственного маршрута, по которому в свое время он возил Трейса Вейди, Вик побрел куда глядят глаза, посчитав, что лучшим ориентиром будет дворец мэра, возвышавшийся над центральным кварталом и заметный со всех концов Аббервила. На улице темнело, последний рабочий цикл катился к концу, а солнце, разбрасывающее в разные стороны багрово-красные лучи почти коснулось отрогов гор, чернеющих на горизонте. Холодало, а вдобавок ко всему у Вика разболелась подвернутая лапа и ныл ушибленный бок. Интересно, беспокоится ли о нем Лина? Может быть она уже ищет его? Может быть ее отец все-таки дал знать городским службам о пропаже его личного биодрона? Нет, вряд ли… Кому он на самом деле нужен, если только не Лине. А она вряд ли сможет убедить отца сменить гнев на милость.