Евреи, которых не было. Книга 2 - Андрей Буровский

Соглашаясь, что евреи слишком часто плачут и стонут, один мой друг с оч-чень еврейской фамилией высказался по содержанию стихов:

— Нашли, чем гордиться, идиоты… Помолчали бы…

Но интереснее даже другое. Призывая весь мир спасти евреев от ужасов русского антисемитизма, авторы писали вот что: «Иностранцы читают Достоевского и утверждают, что благодаря ему они в состоянии понять русскую душу. Но Достоевский не осветил одну весьма существенную сторону русской души… которая всегда заставляет евреев быть настороже, так как эта сторона неизменно направлена против них. В огромных глубинах душевных лабиринтов русской души обязательно сидит погромщик. Большое ли он занимает место или маленькое — дело индивидуальное, но факт его существования остается фактом…

Сидит, притаившись, а временами выходя наружу, во всем своем обличии. Сидит там также раб и хулиган. О рабской натуре русской души мало писали, ошеломленные всем треском русских военных побед и примерами храбрости… Однако я знаю, что такое русский характер на практике. А это проявляется в принципе „сильного бойся, а слабого бей“» [233, с. 51].

В очередной раз придется задать вопрос: а что сказали бы даже вполне приличные евреи, вздумай автор (хотя бы из чистой провокации) написать аналогичный текст. Скажем, о грязном, подлом и к тому же очень трусливом погромщике, который сидит в лабиринтах еврейской душонки, о скотской сущности грязного, вонючего жида и так далее. Вот было бы визгу до небес!

Но ведь если я хоть в какой-то форме попробую возразить этим «антикоммунистам» — и тут же хотя бы часть евреев завопит про антисемитизм.

Вероятно, нечто подобное имели в виду под «антинемецкой деятельностью» в Третьем рейхе в одной давней истории.

«По ее словам, девушка отвечала дерзко, и она ударила ее по лицу. Девушка пыталась защититься — о нет, она не ударила Берту! На шум прибежали мы. Юлиана забилась в угол, прикрывая лицо подносом. А Берта избивала ее, что было силы. А силой Берта всегда отличалась.

Карл позвонил в полицию. Девушку судил нацистский суд и приговорил ее к повешению за то, что она „оскорбила честь немецкого народа, защищаясь от побоев немки“» [234, с. 198].

Так что имейте в виду: если еврей дает вам оплеуху или плюнет на вас, а вы закроетесь или утретесь, то этим вы оскорбите весь еврейский народ и заслуживаете повешения.

Поэтому приходится ввести еще одно определение: антисемитизм — это попытка вытирать со своей физиономии еврейские плевки.

Достаточно широко известно, что множество евреев сменили фамилии в СССР, а порой и старой России. Среди советских литераторов в книге «Русский антисемитизм и евреи» приведен список из 59 русских фамилий — таких, как Озеров, Бытовой, Снегов, Алешин, — которые являются псевдонимами евреев.

В этом списке нет таких известных писателей, как Никулин, Некрасов или Светлов, но это частности. Главное — мы имеем дело с целым явлением. Вопрос, с каким именно явлением.

Кстати говоря, точно так же меняют фамилии евреи вовсе не только в России. Знаменитый Януш Корчак — на самом деле Генрих Гольдсмит. Евреи и в США часто меняют имена на «местные». Джесси Вайт — комедийный актер, игравший хотя бы в фильме «Этот безумный, безумный, безумный, безумный мир» — Вайденфельдт. Самюэль Голдвин, американский киномагнат, основатель компании «Paramount Pictures» «Metro Goldwyn Mayer» — Шмуэл Гелбфиш, родился в 1882 году в Варшаве.

Примеры можно умножать, не говоря уже о смене имен евреев, уехавших в Израиль. Даже создатель современного иврита, Элиезер Бег-Иегуда, — это Лейзер Перельман, который родился в 1859 году в Лужках Виленской губернии.

Я не уверен, что за этим порой очень прозрачным камуфляжем скрывается что-то дурное. Очень часто еврей берет такую фамилию именно потому, что и не хочет быть, и не чувствует себя евреем. Ну, и называется в соответствии с тем, кем он себя ощущает. То русским, то американцем, то древним иудеем, — да, собственно, человеком любой национальности.

Но упаси вас Боже заинтересоваться проблемой всерьез и полезть изучать вопрос! Имейте в виду: это — антисемитизм!

Вот, например, Стеклов-Нахамкес. Ну что дурного в том, чтобы знать настоящую фамилию этого раздавленного Сталиным большевичка? Но вот вам оценка:

Разузнав его настоящую фамилию, одна газетенка напечатала на потребу черносотенной публике следующую частушку:

В пику тятьке-с, в пику мамке-сЗаору со всех силов:Не зови меня Нахамкес,А зови меня Стеклов [235, с. 26].

Тут, конечно, есть серьезный вопрос: что же именно должно рассматриваться, как проявление черносотенных тенденций? То ли знание именно о фамилиях-псевдонимах, то ли вообще всякое сомнение в любых сведениях, которые сообщает еврей о себе, то ли вообще сомнение в любых сведениях, сообщаемых евреем о чем угодно? «Антисемиты на потребу черносотенной публике утверждают, что пациент Гольдштейн вовсе не хрустальный графин, а старый еврей…».

Ответов на этот вопрос я пока не получил, но приходится ввести очередное определение антисемитизма: антисемитом является всякий, кто знает настоящую фамилию, а не только псевдоним, сообщаемый евреем.

Оправдание участия в эксперименте. А мало у кого из евреев, жителей России, не было предков — активных участников эксперимента. «Когда кегебист сказал мне: „В наших органах не работают евреи потому, что они были слишком жестоки с русским народом…“ — мне было стыдно, и я молчал. Но мы действительно очень виноваты перед этой страной» [3, с. 58].

Обвинения в антисемитизме не только позволяют чувствовать себя всегда правыми и драпать из России с высоко поднятой головой, как жертвы преследований (и правда ведь обидно «признаваться, что едешь за жратвой…»).

Эти обвинения призваны поставить все с ног на голову: должны затушевать факт «реальной вины… евреев перед народами тех стран, в которых они живут, вины, которая не позволяет, не должна позволить им спокойно жить в диаспоре, рассчитывая на благополучное существование» [3, с. 43].

Удобнее разочароваться в политическом режиме, чем в идее, столь важной для религиозной традиции и для всей национальной истории. Так сказать, идея-то хорошая, а вот ее конкретное воплощение получилось очень уж неказистым… Флегон и Наумов так и делают, а вслед за ними целая толпа народу.

«Как жаль, что Марксово наследство…».

Сталкиваться с «иррациональной ненавистью» русских к евреям мне не доводилось. То есть я готов допустить, что и это встречается, но вот сталкиваться не довелось, Бог миловал.

А вот с иррациональной ненавистью евреев к России — сколько угодно! И всякий раз за этим протуберанцем злобы очень угадывалась жажда самооправдания. Пусть не идея, столь дорогая евреям, — дерьмо. Пусть не они исторгли из своей среды толпы преступников…

Нет! Есть другие виновники, которые и сделали воплощение идеи такой плохой! Народ «этой страны»… но можно ведь и конкретизировать! Антисемиты — вот кто отверг «вековечную мечту всего человечества», оказался недостоин ее, замечательной.

Действительно, неприятно ведь осознавать, что твои недавние предки совершили тяжелые преступления перед народом твоей же страны… страны, которая, нравится тебе или нет, — но и твоя родина тоже.

Ну зачем Наташе Рабовской вспоминать, что ее отец — палач и преступник? И что отцы и матери многих людей, мимо которых она проходит по улицам Москвы, убиты или искалечены ее отцом?

Есть ведь такой удобный способ не только не испытывать вины, но еще и «их» сделать виноватыми пред «нами»! Какой способ? Как можно громче заорать: «антисеми-ти-изм!!!».

Падение советской власти стало очень огорчительным явлением для великого множества неудачников. Раньше можно было вообще не выдавать никакой продукции, ничего толком не делать и ни к чему не стремиться. Советская власть одной рукой кормила, другой сдерживала, и очень легко было объяснить, почему ты так и не образовался ни во что, сколько-нибудь высоко стоящее: это советская власть помешала.

Хотел я стать крупным ученым… Известным писателем… Большим поэтом… А вот ничего не получилось! Почему? Ясное дело, это все коммунисты, советская власть, ЦК и КГБ! Это они все меня не пустили, сам же я, конечно, никакой ответственности за свою жизнь не несу, и вообще я гениальный, а это они меня не признают.

Не только в творческой области работала удобнейшая схема.

У меня ушла жена? Но ведь советская власть уже развратила два поколения женщин!

Я совершенно спился? А что вы хотите от человека, который живет в такой ужасной стране?