Путь мертвеца - Игорь Борисенко

– Ты освободил меня? – спросил Свидетель глубоким, мощным голосом, который был одновременно твердым и мягким, пугающим и воодушевляющим. Услышав его, Девлик внезапно не смог набрать воздуха, чтобы ответить, и потому просто кивнул. Свидетель продолжал неотрывно смотреть на него. – Как же ты справился с Мелисеями и их заклятием?

– Мне … было приказано, – выдавил Девлик, поражаясь собственному состоянию. Казалось, струящийся их груди Свидетеля золотой свет парализует его, сковывает тело и даже мысли.

– Щуплый старик с густыми бровями и лисьим лицом? – вопрос Селенгура был скорее утверждением. Он немного склонил голову. – Я вижу это в тебе. Я понимаю. Сами Мелисеи послали тебя. Хитрый Фойлиссе, один из самых мерзких людей из тех, которых я знал. Брат того, кто держал взаперти мое сердце.

Селенгур вдруг рывком поднялся и плавным шагом – наполовину прыжком, наполовину танцевальным па – приблизился к Девлику и схватил его за плечи.

– Один из младших братьев вырвал его из моей груди, пока остальные четверо держали меня. Я был слишком слаб, чтобы совладать со всеми сразу. Коснувшись сердца, Мелисей сгорел дотла, но его пепел похоронил под собой первый дар Создателя.

Свидетель с силой оттолкнул Девлика прочь, отчего тот отлетел и врезался спиной в стену пещеры.

– Ты их слуга! – закричал Селенгур, и в его голосе слышалось рев пламени, вой ветра, грохот бушующих волн. – Зачем? Зачем!!?? Проклятые Мелисеи ничего не делают зря. Я не мог надеяться на то, что буду найден и освобожден, но теперь, когда это случилось – я не рад. Очередное предательство, уловка, подлость, мерзость, злодеяние, как это всегда бывает у Мелисеев. А я… я должен стать его оружием?

Селенгур казался сумасшедшим. Содрогаясь от ярости, он вглядывался в лицо Девлика, застывшего у стены, пришпиленного и распятого мощью голоса и гнева Свидетеля. Резким движением Селенгур протянул вниз раскрытую ладонь. Раздался чистый мелодичный звон: в его руку прыгнул меч, конечно же, с золотым, нестерпимо блестящим лезвием. В тот же момент с лица Свидетеля испарились все эмоции.

– Прошло столько лет! – обессилено сказал он совсем другим голосом – усталым, полным боли и страдания. – Что они сотворили с миром? Отец мой! Твое первое дитя не смогло выполнить предназначения. Целые страны превратились в пустыни, сотни тысяч людей погибли в одно мгновение ради прихотей и устремлений самых гнусных выродков из рода людского.

Девлик вздрогнул, потому что чистое и молодое лицо Селенгура мгновенно покрылось скорбными морщинами. Свидетель бессильно опустил плечи, опустив свой потухший взор вниз.

– Что же еще приказали тебе Мелисеи? – отрешенно спросил Селенгур.

– Ты можешь отказаться! – выпалил Девлик, сам плохо понимая, что говорит. Его разрывали непонятные желания и мысли, совершенно необъяснимые и невероятные. Ему было жаль того, кто стоял перед ним – могучего, величественного и несчастного. Отчего мертвецы не могут плакать? Девлик многое бы отдал за пару слезинок, которые могли бы проползти по его щекам. Селенгур, восстав из мертвых, обнаружил, что лучше бы ему оставаться там, где был – в забвении.

– Отказаться? – глухо повторил Свидетель. – Отказаться? Они никогда не оставляют выхода в своих ловушках. Что бы я ни сделал – все послужит их торжеству. Какие же будут твои желания, освободитель?

– Мои желания никого не волнуют, – прошептал Девлик. – Я лишь исполнитель чужой воли.

– Ты? – Селенгур поднял глаза и еще раз пронзил колдуна золотым взглядом. – Да. Очередная мерзость, учиненная Мелисеями – мертвый человек, призванный служить их интересам. Раб, которому не позволено даже спасительное забытье смерти. Значит, ты тоже не хозяин своей воли?

– Да. Я – проводник чужой. Мои желания похоронены глубоко внутри, и я не в силах извлечь их обратно.

– Так? Я ослаб и, скорее всего, сил моих хватит ненамного. Кроме того, никакого желания и дальше существовать в этом мире у меня нет, но тебе я смогу помочь, – Селенгур глубоко вздохнул и расправил плечи. – Не трудись, я уже знаю, что тебе нужно самому и зачем тебя послали Мелисеи. Идем. Пусть все будет так, как будет!

Битва гигантов

Фонрайль ошибался – Селенгур сразу смог отыскать дорогу обратно в свой мир, который манил и звал его, соскучившись после долгой разлуки. Они вдвоем неслись по узком у тоннелю, состоящему из кружащихся разноцветных точек. Вперед, туда, где горел яркий, но не слепящий свет, свет, который притягивал к себе золотое пятно в груди Свидетеля. Вспышка!! Тоннель сменился пустыней и двумя каменными столбами. Селенгур застонал и упал на колени, прямо в пыль, брызнувшую при этом в разные стороны. Склонив голову, Свидетель закрыл глаза и в отчаянии качал головой, не желая принимать того, что увидел. Он еще продолжал помнить зеленые леса, чистые реки и людей, живших здесь тысячи лет назад, а потом сметенных порывом злой магии Мелисеев. Золотое сердце Селенгура пульсировало все быстрее и быстрее, до тех пор, пока его свет не прорвался наружу из груди. Оно окутало все тело плотным, почти что осязаемым коконом. Контуры фигуры Свидетелся стали раздвигаться, увеличиваться, расти. Девлик попытался отпрыгнуть в сторону, но не успел, и был поглощен. С этого момента он и Селенгур стали единым целым – великаном, который сравнялся ростом со столпами Адских ворот. При этом колдун не растворился в золотом теле и не соединил свой разум с разумом Свидетеля – он просто застрял внутри гигантского тела где-то в районе левого плеча. Плоть великана была прозрачна и позволяла видеть все вокруг.

Выпрямившись, они окинули темные горизонты горящими, всепроникающими взорами. Выбросив над собой огромную руку с гигантским мечом, великан отправился на Северо-запад, преодолевая за один шаг полсотни саженей. Земля дрожала от этой могучей поступи, а в черном небе, далеко за их спиной, оставался золотистый шлейф. Пустыня убегала назад плавными, мерными точками.

Вскоре на горизонте появилась тонкая голубая полоска. Приближалась граница дня и ночи, холода и тепла, жизни и смерти. С громким хлопком золотой великан преодолел ее и оказался на воздухе, в ярком свете солнца, на котором засиял еще сильнее. Вместо шлейфа за спиной появились настоящие протуберанцы оранжевого пламени, тянущиеся на несколько саженей каждый.

– Гори, моя ярость!! Гори!!! – громовым голосом проревел Селенгур. – Берегитесь, злодеи – но не убережетесь!!

Великан ненадолго обернулся, чтобы окинуть взглядом черную ночь, оставшуюся за спиной. Девлик не мог видеть, какие чувства обуревают Свидетеля, однако колдуну показалось, что его мертвое тело угодило в кипяток. Золотое сияние великана клокотало и бушевало. Вдруг, мимо пролетела крупная капля. Там, где она упала на траву, на земле образовалась глубокая, черная, дымящаяся дыра. Вслед за этим великан круто развернулся, и они помчались дальше.