Наваждение - Пола Волски

- И это твое последнее слово? - осведомился Уисс в'Алёр.

- Последнее и окончательное, - ответил Хорл Валёр, чувствуя, как внезапно проясняется его сознание и совесть. Он глубоко вздохнул и выпрямился. Ему было страшно, но одновременно он испытывал счастье, какого не переживал со времени приезда в Шеррин. Поблизости не было Бирса, подавлявшего его, - в последнее время, к его великому облегчению, Бирс частенько находился в отлучке, - и Хорл наконец собрался с силами противостоять сыну. Наконец-то он обретал себя, сбрасывая тяжкий груз унижения и зависимости. Удивительно, как легко стало на душе, - надо было сделать это несколько месяцев назад. Глядя прямо в глаза сыну, Хорл твердо сказал:

- Это не подлежит обсуждению. Скажи, зачем мы приехали сюда? - Они стояли перед столичным Арсеналом, куда Уисс притащил его с далекой улицы Нерисант. Хорл не видел в этом смысла, но сын настаивал.

- Здесь кое-что может тебя заинтересовать. Но пока не стоит об этом. Сейчас же я снова хочу напомнить тебе о долге, о котором ты явно позабыл. Народ Вонара нуждается в твоих услугах. Уж это-то, по крайней мере, ты обязан ему предоставить. И сделать это с радостью и охотой. - Тон Уисса был исполнен суровой укоризны. Казалось, что они поменялись ролями и отец порицает непокорного сына. Обычно это действовало безотказно, но сегодня Хорл выказывал необыкновенное упорство.

- Я знаю свои обязанности. Я ничего не забыл и не нуждаюсь в поучениях. - Он был горд собственной смелостью. - Я с радостью буду служить народу, но его интересы и твои собственные не совсем совпадают. Это стало достаточно очевидным. И давай прекратим пререкаться. Ты хитростью вынудил меня помочь тебе погубить Шорви Нирьена. Проделал ты это ловко и теперь торжествуешь...

- Скажи лучше, что торжествует народ. Вся страна.

- Это спорный вопрос. Страна теряет героя, а ты расправляешься с соперниками. По сути дела, ты обманул меня и попросту использовал. Ты всегда так поступал. Ты использовал меня много месяцев подряд, может быть, всю жизнь, но теперь этому должен прийти конец. Я принял решение и завтра возвращаюсь в Ворв. Ты, без сомнения, восторжествуешь, но без помощи своего отца. - Хорл скрестил руки на груди. - И больше я не хочу говорить об этом.

Уисс пристально изучал отца, и, казалось, его зрение преломляется и искажается, словно он смотрит через странные искривленные линзы. Мир вздрогнул, сдвинулся и снова застыл, но теперь Уисс увидел перед собой врага. Если раньше он сомневался к какой категории отнести Хорла, то теперь раз и навсегда на все вопросы был дан ответ. Враги Уисса в'Алёра враги Вонара и потому не заслуживают снисхождения. На виске Уисса вздулась вена. Ему потребовалась воля, чтобы сдержаться и не ударить отца. Для победы этого противника существовали способы получше, да, гораздо лучше.

- Ну что ж, ты явно настроен самым решительным образом, и никакие мои доводы твоего решения не изменят, - согласился Уисс без видимого гнева. Я сожалею о твоем отъезде, но вынужден принять твой выбор. Я не буду пытаться удерживать тебя. Однако прежде, чем ты уйдешь, тебе стоит кое-что увидеть. Идем. - Схватив отца за руку, Уисс потащил его к дверям.

Хорл рассудил, что благоразумнее будет не возражать против такой мелочи. Народогвардейцы, охранявшие вход, без звука расступились, пропуская президента Комитета Народного Благоденствия. Эта их покорность неприятно поразила Хорла.

Они прошли просторными залами нижнего этажа и начали спускаться по лестнице в тускло освещенный подвал, где хранились Оцепенелости. Зачем это нужно? Хорл считал, что они попусту тратят время, но промолчал. Ничего, через двадцать четыре часа он покинет город, и все скоро кончится.

Они спускались все ниже и ниже по отсыревшей лестнице, Уисс впереди, Хорл покорно шествовал следом. В здании было много народогвардейцев, больше, чем прежде, - вооруженных до зубов, но все как один послушных Уиссу. Отец с сыном дошли до подвала, и Хорл увидел, что здесь все изменилось. Огромное сумеречное помещение теперь оказалось разгорожено высокими деревянными перегородками, явно возведенными недавно. Он быстро разобрался, что эти тонкие стены образуют три открытые камеры, в каждой из которых помещалась одна Оцепенелость, но не понял, для чего это сделано.

Оцепенелости обзавелись новшеством - к основанию каждой из машин с помощью наручников и крепкой цепи было приковано по человеку. Вторая цепь от ошейника крепилась к каменной стене подвала. Поставленные перегородки, несмотря на хрупкость, не давали возможности узникам видеть друг друга и переговариваться. Среди этих одиночных заключенных были двое мужчин и одна женщина, которых Хорл сразу же узнал, поскольку приходился им отцом.

Евларк Валёр, его второй сын, грязный, небритый, в лохмотьях, был прикован к двухголовой Оцепенелости по имени Заза. Дочь Флозина, приземистая толстушка, стояла около механического насекомого Нану. И еще там был его младший сын Утуар, в кандалах, понуро сидевший на корточках у подножия Кокотты. В нескольких футах от него стоял Бирс Валёр, уставясь на Оцепенелость зачарованным взглядом, в котором светилось обожание Так вот где Бирс проводит теперь все свое время!

Несколько минут Хорл молча взирал на все это. Наконец до него дошло, что происходит, и он с рассерженным видом шагнул вперед. Уисс удержал его за плечо.

- Тебе лучше не подходить к ним, - ласково сказал он. - Твое присутствие, без сомнения, порадовало бы их, но наверняка отвлечет от задачи, которую им надо выполнить, а сейчас мы не можем себе этого позволить.

- Твои братья... Твоя сестра... Что это значит? - заикаясь, выговорил потрясенный Хорл. Хотя он никогда не был особенно близок со своими детьми, в нем все же остались отцовские чувства. К тому же эти трое унаследовали от него чародейный дар, а также природную покорность и кротость. Зрелище собственных детей, закованных в цепи, тяжело поразило Хорла. Он чуть не зарыдал. Однако, боясь показать свою слабость, огромным усилием сдержал слезы.

- Евларк, Флозина и Улуар - настоящие патриоты, - объяснил Уисс, улыбнувшись не разжимая губ, той улыбкой, которая приводила в трепет его отца. - Они поставили свой чародейный дар на службу народу и сейчас отдают все силы делу возвращения к жизни старых Оцепенелостей. Ты, вероятно, помнишь, как объяснял мне, что для решения этой задачи требуется человек, обладающий чародейным даром с детства. Я стал прикидывать, где найти таких людей, и решение проблемы пришло само собой. Ты дал мне превосходный совет, отец, и я от всего сердца тебе благодарен.

- Но цепи... ведь они в кандалах...

- Это небольшое ограничение в движениях помогает им полностью сосредоточиться на задаче. - Уисс по-прежнему улыбался.