Блестящие разводы - Джун Зингер

И если ей чего-то не хватало в этом браке, то в других аспектах она получила гораздо больше того, на что могла рассчитывать. А разумный человек должен примиряться с тем, что ему предоставляет судьба и обстоятельства! Да, она должна была ему сказать все, но сделать это очень аккуратно, чтобы избавить его, да и саму себя, от излишней боли и страданий!

Но она никак не ожидала, что он выложит перед ней новые карты, те, о которых она ничего не желала слышать.

— Я хочу признаться, что изменил тебе, — начал он.

— Мне не нужны твои признания, — прервала его Нора. — В нашем соглашении никогда не оговаривались условия сохранения верности и невозможность измены. Было сказано, что приличия не должны нарушаться.

— Но я как раз нарушил приличия, и сделал это достаточно гнусно. И хотя я, может быть, не нарушил букву контракта, но нарушил его дух.

— Пожалуйста, не нужно продолжать, Т. С. Что бы ни случилось, теперь это не имеет никакого значения.

— Ты не права, и если мы разговариваем начистоту, как честный человек я должен тебе об этом сказать. Разве ты можешь отказать умирающему в том, чтобы он покаялся в своих грехах? — пошутил Т. С.

— Ну, если ты хочешь…

Нора пожалела, что дала ему свое согласие. Когда он хриплым шепотом сказал:

— Я трахался с малышкой Бейб, — Нора могла только прошептать:

— С нашей Бейб? Будь ты проклят, почему с ней?

— Мое единственное оправдание — я был очень расстроен своей болезнью и старался таким образом забыть…

— Это не объясняет, почему ты выбрал Бейб, — в ужасе закричала Нора. — Она так молода и так беззащитна. Ты воспользовался ее нуждой в отцовской любви. Ты же мог выбрать сотни других женщин!

— Но я думал, что только нежное молодое тело может спасти меня. Я подумал: как я могу умереть, если эта милая молоденькая женщина любит меня? Я считал, что в этом заключена какая-то магия. Она придаст мне силы, я буду как бы возрождаться. Ты можешь меня понять?

«Так вот что он называет честностью? Перекладывать на меня свои гнусные извращения! Как он смеет говорить о возрождении? Что дает ему право требовать от меня понимания?»

Нора понимала, что пока она, пытаясь как-то осмыслить все, что касалось Т. С., проводила множество бессонных часов, мучаясь и стараясь понять и простить, он, глядя в ухмыляющееся лицо смерти, оставался таким же эгоистом, таким же расчетливым человеком, каким был всегда. Человеком, которому было наплевать на любого и на всех.

— Итак, Бейб оказалась твоей жертвой, на которую ты набросился, как стервятник на падаль? Но почему не Хани? — потребовала ответа Нора, она начала кричать на него — в такой она была ярости. — Она так же молода, как и Бейб, и гораздо красивее. Ее так же можно желать, как и ее мать, которую ты не колебался вые…, когда тебе это было выгодно!

— Я никогда не соблазнился бы Хани.

— Почему? Потому что ее не так-то легко заполучить в отличие от Бейб? Потому что знал, что она тебя отвергнет? Потому что она все понимает и всегда держится от тебя подальше? Я замечала, как она это делает.

— Правда, что она избегает меня, как и ее отец. Может, потому, что она, как и Тедди Розен, вычислила, что я могу оказаться ее настоящим отцом!

Правда! Нора не могла отрицать, что она тоже долго размышляла об этом.

— Поэтому ты и не попытался соблазнить Хани? Как благородно с твоей стороны! Как тобой следует восхищаться! Не хотел вые… девушку, которая, может быть, является твоей дочерью! А Сэм? Как насчет Сэм? Ты же знал, что она не твоя дочь и она никогда бы не отказала тебе! Никогда, — голос у Норы стал тихим, ей было так горько. — Она изголодалась по твоей любви, она выполнила бы любую твою просьбу. И сделала бы все с огромным удовольствием. Скажи мне, почему не Сэм?

Она не знала, что надеялась услышать в ответ. Может, он скажет: «Хотя я и знал, что она не моя дочь, сама Сэм об этом не догадывалась, и мысль о том, что у нее были сексуальные отношения с собственным отцом, сделала бы в дальнейшем ее жизнь страшной и принесла бы ей огромный вред».

Но он не сказал ничего такого, а просто признался:

— Мне это даже не приходило в голову. Если честно, то Сэм не привлекает меня в сексуальном плане.

Когда Нора услышала это, она в ярости дала ему ужасную пощечину, но он даже не моргнул, он продолжал улыбаться этой своей ироничной улыбкой, и Норе захотелось плюнуть ему в лицо!

— Ты не дала мне рассказать все до конца. Я собирался объяснить, что Сэм мне не нравится, что мне неприятно, когда она находится рядом, потому, что, когда я вижу ее, то испытываю чувство вины.

Может ли эта вина — вина, но не любовь — хоть в какой-то степени оправдать его? Ей было так плохо — она мечтала, чтобы он замолчал.

Но Т. С. желал рассказать все до самого конца о своей короткой связи, которая не принесла радости ни ему, ни Бейб. Бейб ушла, и он остался рыдать в грязную подушку в мотеле «Божественной звездной пыли»!

— Почему ты плакал? Потому что Бейб наконец все поняла и отвергла тебя? Или потому, что она не стала спать с тобой? Она отказала тебе в чуде, которое, как ты надеялся, сможет спасти тебя от смерти? На самом деле ты с самого начала знал, что чуда не произойдет!

— Ты ошибаешься! Я плакал потому, что понял, что у меня было такое чудо рядом и оно могло спасти меня, — он взял лицо Норы в свои руки, — и я этого не понимал и променял на ерунду…

Нора отошла к окну, чтобы на этот раз раскрыть занавеси и впустить в комнату последние лучи заходящего солнца. Она закрыла лицо занавеской и начала плакать, потому что уже было поздно, слишком поздно для всего… даже для такого волшебного средства, которое называется любовью.

— Хорошо, Нора, я пойду на этот вечер, но мы должны заключить соглашение.

— Что ты хочешь?

— Я не знаю, как долго продлится моя болезнь, но я собираюсь с честью сыграть свою последнюю проигранную игру. Я не желаю, чтобы у моего изголовья сидела Сэм, приставала ко мне, рыдала, стонала и умоляла, чтобы ее папочка не покидал ее. Ты должна помочь мне, Нора, спаси меня от Сэм. Отошли ее куда-нибудь… и как можно дальше!

Нора согласилась ради Сэм — и ради Т. С. Сэм не должна была видеть, как умирает человек, которого она считала своим отцом. И самое главное — если Т. С. решил во всем признаваться, как бы пытаясь обелить себя тем, что резал правду всем без разбора, Норе следовало оградить Сэм от возможного его признания на смертном одре, что она не его дочь. Эта правда погубит Сэм.

Т. С. взял ее за руку:

— Но ты останешься со мной? До самого конца, как бы долго все это ни продлилось? Я понимаю, что не могу тебя просить об этом, мы никогда не обговаривали этот аспект, но, черт возьми, умирающий заслуживает какого-нибудь подарка, а ты всегда была порядочным человеком! Ты всегда в конце концов выигрывала что-то ценное!

Была ли она победительницей? Ну, это с какой стороны посмотреть на ее победы. Она хотела проиграть тоже достойно.

— Я буду с тобой.

И тогда произошло то, чего можно было ожидать — он начал обнимать Нору. Бархатные сумерки перешли в темно-фиолетовую темноту, и Нора почувствовала, что пришло их время, их час. И она так же страстно ответила на его объятия, как это было в первую ночь их той далекой встречи…

Часть девятая

День выпуска

Лос-Анджелес. 1974–1975

56

Она позвонила в два часа после полуночи. Для Лос-Анджелеса самое подходящее время, чтобы разбудить Тони.

— Если ты еще недостаточно очухался, чтобы узнать мой голос, старый дружище, то сразу скажу, что это твоя приятельница Нора Грант.

— Я вполне достаточно очухался, чтобы понять, что если ты называешь меня «старый дружище», то чего-то хочешь от меня, и отнюдь не предложения выйти замуж.

Она засмеялась:

— Я позвонила тебе, чтобы обратиться с чисто деловым предложением.

— Но ты не забыла, что я актер, а не бизнесмен.

— Я предлагаю тебе великолепную возможность быть и тем и другим. В самом деле, я предлагаю тебе шанс стать тем, кем, как ты уверял, до смерти хочешь стать — продюсером.

— Или я еще дрыхну, или вижу сон, или ты пытаешься разыграть меня?

— Первое неверно, второе правильно.

— Сейчас слишком ранний час, — простонал он, — чтобы так шутить. Так что — я угадал?

— Что я разыгрываю тебя? Это будет первым, что я завтра сделаю.

— Нора, ты прекрасно знаешь, что есть только одно дело, в котором я хорош в столь ранний час, поэтому, если хочешь, чтобы я только ответил на твой вопрос, повтори мне его, пожалуйста, по буквам.

Когда она сделала это, он простонал:

— Я знал, что буду сожалеть, что это не было брачное предложение. Все, что я могу сказать — надеюсь, что не подведу тебя. Вначале я не удержал тебя, а затем не смог удержать Хьюби.