С. А. Есенин в воспоминаниях современников. Том 1. - Сергей Есенин

А. А. БЛОК

ИЗ ДНЕВНИКОВ, ЗАПИСНЫХ КНИЖЕК И ПИСЕМ Встреча с А. А. Блоком 9 марта 1915 года – один из важнейших рубежей в жизни Есенина. Сразу же после приезда в Петроград, он – по сути дела никому не известный девятнадцатилетний юноша – передал А. А. Блоку записку: "Александр Александрович! Я хотел бы поговорить с Вами. Дело для меня очень важное. Вы меня не знаете, а может быть, где и встречали по журналам мою фамилию. Хотел бы зайти часа в 4. С почтением С. Есенин". Блок встретился с Есениным. И та оценка, которую стихи Есенина получили сначала у А. А. Блока, потом у С. М. Городецкого и других петроградских литераторов, положила начало его литературной известности. Есенин во всех автобиографиях среди важнейших событий своей творческой жизни отмечал значение этой встречи. Он не раз рассказывал о ней знакомым, со временем все более романтизируя реальные обстоятельства. Один из таких рассказов передал в своих воспоминаниях Вс. А. Рождественский. В 1915-1918 годах их встречи, случавшиеся и дома у А. А. Блока, и на различных литературных вечерах, были не столь уж часты, но интересны как для Есенина, так и для А. А. Блока. Суждения Есенина, его творчество не оставляли А. А. Блока равнодушным, вызывали у него живую ответную реакцию. А. А. Блок отмечал в дневниках и записных книжках личные встречи с Есениным, с интересом записывал суждения Есенина во время их беседы 3 января 1918 г., когда Есенин пытался объяснить свою определенную отчужденность от "питерских литераторов", особенность своего пути, как и пути крестьянских писателей вообще. О том, что суждения Есенина были далеко не безразличны для А. А. Блока, говорит и такой факт: после публикации "Двенадцати" в газете "Знамя труда" А. А. Блок вносит поправку в текст поэмы (в строке "Над старой башней тишина" слово "старой" заменено на "невской"), как он сам помечает на полях: "По совету С. Есенина". Определенное отчуждение от поэзии А. А. Блока, которое произошло в период "скифских" увлечений Есенина (оно отразилось, например, в письмах А. Ширяевцу от 24 июня 1917 г. или Р. В. Иванову-Разумнику от мая 1921 г.), не изменило общей высокой оценки Есениным творчества А. А. Блока. С особой настойчивостью он говорил об этом после его смерти. Андрей Белый свидетельствует: "Бывший у меня студиец из Лито говорил о двух вечерах памяти Блока, устроенных имажинистами в Москве. На одном Сергей Есенин говорил, что говорить о смерти Блока нельзя: раз, в беседе с Блоком по поводу слухов о разрушенном Кремле, Блок сказал Есенину: "Кремля разрушить нельзя: он – во мне, и в вас; он – вечен; а о бренных формах я не горюю". То же применил Есенин о Блоке: он – наш, он – не умирает, он – вечен, а о бренном "Блоке" горевать нечего" (ЛН, т. 92, кн. 3, с. 810). Есенин резко отрицательно отнесся к антиблоковским выступлениям имажинистов, которые они устроили после его смерти. Когда имажинисты организовали 28 августа 1921 года в свойственном им скандально-рекламном духе вечер "памяти" A. А. Блока, то Есенин долго не мог простить им развязных выступлений. Один из его знакомых вспоминал: "На другой день после смерти в клубе поэтов "Домино" на Тверской, 18 московская богема собралась "почтить" память Блока. Выступали Шершеневич, Мариенгоф, Бобров и Аксенов. Поименованная четверка назвала тему своего выступления "Словом о дохлом поэте" и кощунственно обливала помоями трагически погибшего поэта ‹…›. На другой день я искал Есенина, чтобы передать ему о том, как вчера в клубе от имени имажинистов "чтили" память его покойного друга – Блока. Я нашел его в лавке поэтов на Никитской улице. Есенин дежурил. Рассказав о вчерашнем безобразии, я задал ему такой вопрос: – Сергей Александрович! Неужели Вы после всего этого не порвете с этой имажинистской…? – Обязательно порву… Обязательно, – прервал он меня, – ну, честное слово! " (Дальний Степан (Самсонов Д.). Воспоминания о Есенине. – Газ. "Саратовские известия", 1926, 3 января). Этот вечер Есенин снова вспомнил, выступая 25 октября 1923 года в Доме ученых (см. об этом в воспоминаниях B. А. Пяста). Подробнее об истории взаимоотношений А. А. Блока и Есенина см.: Вельская Л. А. Роль А. Блока в становлении поэтики раннего Есенина. – РЛ, 1968, N 4, с. 120-130; Правдина И. С. Есенин и Блок. – Сб. "Есенин и русская поэзия". Л., 1967, с. 110-136. Свод документальных и мемуарных свидетельств о встречах А. А. Блока и Есенина опубликовал Ю. Юшкин (ЛР, 1980, 17 октября). Тексты печатаются по изд.: Блок, т. VII, VIII; Блок Александр. Записные книжки. М., 1965. Текст пометок Блока на письме Есенина – по изд.: Есенин, VI, 256.

1 Помета А. А. Блока на записке Есенина. 2 Рекомендательное письмо М. П. Мурашеву. 3 Городецкому. Рекомендательное письмо А. А. Блока к нему не сохранилось. 4 Предостережения А. А. Блока произвели на Есенина серьезное впечатление. Близко к этому письму со слов Есенина их передает в своих воспоминаниях В. С. Чернявский (см. наст. изд.). Надо учесть, что мемуарист явно не знал письма А. А. Блока, которое было опубликовано спустя много лет после того, как были написаны его воспоминания. В 1924-1925 гг. Есенин снова вспомнил об этих предостережениях А. А. Блока. В наброске памфлета "Дама с лорнетом" он отметил, что А. А. Блок еще в 1915 г. предостерегал его от контактов с кругами Д. С. Мережковского и З. Н. Гиппиус. 5 Речь идет об ответах на анкету о праве литературного наследования (см. Блок, VI, с. 7, 496). 6 На этот день было намечено открытие Учредительного собрания. Об этой беседе см. во вступительной статье. Многое из того, о чем говорил Есенин, нашло воплощение в его стихах. Сопоставление А. В. Кольцова, Н. А. Клюева и самого Есенина – в стихотворении "О Русь, взмахни крылами…". Слова: "Я выплевываю Причастие…" – находят отчетливую параллель в "Инонии": Тело, Христово тело, Выплевываю изо рта. 8 Объясняя свое отношение к Н. А. Клюеву в письме к Р. В. Иванову-Разумнику, написанному, видимо, приблизительно в одно время с этой беседой, Есенин писал: "Поэтому я и сказал: "Он весь в резьбе молвы", – то есть в пересказе сказанных. Только изограф, но не открыватель. А я "сшибаю камнем месяц" и черт с ним, с Серафимом Саровским, с которым он так носится, если, кроме себя и камня в колодце небес, он ничего не отражает" (VI, 86-87). Спустя несколько месяцев, он развивал эту же тему в "Ключах Марии": "Для Клюева, например, все сплошь стало идиллией гладко причесанных английских гравюр… Сердце его не разгадало тайны наполняющих его образов, и, вместо голоса из-под камня Оптиной пустыни, он повеял на нас безжизненным кружевным ветром деревенского Обри Бердслея…" (V, 184- 185). 9 Этот образ Есенин использовал в статье "Отчее слово", посвященной роману А. Белого "Котик Летаев": "Речь наша есть тот песок, в котором затерялась маленькая жемчужина – "отворись". Мы бьемся в ней, как рыбы в воде, стараясь укусить упавший на поверхность льда месяц, но просасываем этот лед и видим, что на нем ничего нет…" (V, 161). 10 Речь идет о статье А. А. Блока "Интеллигенция и революция", которая была впервые напечатана в газете "Знамя труда" 19 января 1918 г. Статья вызвала огромный общественный резонанс. Реакционная часть писателей, в частности, Д. С. Мережковский и З. Н. Гиппиус, выступили с злобными нападками на А. А. Блока. 11 "Знамя труда" - газета, орган ЦК партии левых социалистов-революционеров, выходила с 23 августа 1917 г. по 6 июля 1918 г. Литературным отделом в ней руководил Р. В. Иванов-Разумник. В газете принимали участие Есенин, А. А. Блок, А. Белый и др. "Наш путь" - журнал того же направления, в 1918 г. вышли два номера, в которых были напечатаны, в частности, "Октоих", "Пришествие", "Преображение" и "Инония" Есенина, "Двенадцать", "Скифы" и "Интеллигенция и революция" А. А. Блока. Участие в "Знамени труда", "Нашем пути" воспринималось в писательских кругах как наглядное доказательство сотрудничества с советской властью.

С. М. ГОРОДЕЦКИЙ

О СЕРГЕЕ ЕСЕНИНЕ Сергей Митрофанович Городецкий (1884-1967) – поэт, беллетрист и переводчик. Впервые встретился с Есениным 11 марта 1915 года, когда тот пришел с запиской от А. А. Блока (не сохранилась). В эту встречу С. М. Городецкий дал Есенину рекомендательные письма в редакции ряда петроградских изданий. Два из них (В. С. Миролюбову и С. Ф. Либровичу) сохранились и опубликованы. Есенин высоко ценил помощь С. М. Городецкого. В 1924 году он отмечал в автобиографии: "Приехал, отыскал Городецкого. Он встретил меня весьма радушно. Тогда на его квартире собирались почти все поэты. Обо мне заговорили, и меня начали печатать чуть ли не нарасхват" (V, 226-227). С. М. Городецкий способствовал появлению произведений Есенина не только в столичных, но и в провинциальных изданиях (см. об этом, в частности, в воспоминаниях П. А. Кузько в наст. томе). С. М. Городецкому Есенин посвятил при публикации в "Новом журнале для всех" (П., 1915, N 4) стихотворение "Зашумели над затоном тростники…". В первой редакции воспоминаний С. М. Городецкий сообщал, что ему также был посвящен первоначально весь первый сборник Есенина "Радуница" (см. "Новый мир". М., 1926, N 2, с. 140). В автобиографии "Мой путь" С. М. Городецкий отмечал: "В 1915 году ко мне пришел Сергей Есенин. "Из книги "Ярь" я узнал, что так можно писать стихи", – сказал он мне. Появились в моем доме и Николай Клюев и Александр Ширяевец. Я организовал группу "Краса". Устраивали вечера" (сб. "Советские писатели. Автобиографии", т. I. M., 1959, с. 326). Дружескими остались их отношения и во все последующие годы, хотя С. М. Городецкий не примыкал к тем литературным группировкам, в которых участвовал Есенин после 1916 г. Подробнее об отношениях Есенина и С. М. Городецкого см.: Енишерлов В. Его самородная стихия. – Газ. "Советская Россия". М., 1985, 8 сентября. Воспоминания были впервые напечатаны в журн. "Новый мир", М., 1926, N 2, с. 137-146. В 1965 г. пересмотрены автором и включены в сб. Воспоминания, 1965, по тексту которого печатаются в наст. изд.