Король Артур - Вадим Эрлихман

Можно без преувеличения сказать, что артуриана стала одной из главных тем британского искусства второй половины столетия, захватив краем и соседние страны. Это привело к появлению таких незаурядных произведений, как гравюры Гюстава Доре к «Королевским идиллиям» Теннисона или художественные фотографии Джулии Камерон, где меланхоличные натурщики в латах изображали сцены из рыцарских романов. На рубеже XX века артуровской темы коснулся скандально известный книжный график Обри Бердсли, создавший обширный цикл иллюстраций к «Смерти Артура», вышедшей в 1894 году в издательстве Джона Дента. Под пером Бердсли король, его рыцари и дамы неузнаваемо изменились — лукавые и порочные, они воплощали андрогинность, слияние мужского и женского начала.

Проникновение женственности в исконно «мужской» мир артуровского эпоса — еще одна новация викторианцев, в первую очередь тех же прерафаэлитов. В их произведениях женщины — Гвиневера, Моргана, Вивиана, — почти всегда живее, активнее мужчин. Они любят, они ненавидят, они губят героев, как жестокая «Красавица без пощады» (La belle dame sans merci) на картинах У. Хьюза и Ф. Дикси. Правда, адаптация артуровских легенд ко вкусам женщин шла довольно вяло, чего нельзя сказать о детях. Еще в 1862 году вышла детская книга Джеймса Ноулза «Король Артур и его рыцари», за которой в 1880 году последовал американский «Король Артур для мальчиков» Сиднея Ланира с превосходными иллюстрациями Н. С. Уайета.

В Америке появился и один из самых известных артуровских романов нового времени — «Приключения янки из Коннектикута при дворе короля Артура» Марка Твена (1889). Его герой Хэнк Морган, фабричный мастер из США, переносится в VI век, ко двору Артура, и самыми жесткими мерами насаждает там привычное ему общество потребления. Долгое время этот роман считался юмористическим; сегодня, после американских «цивилизаторских» опытов в разных странах, он вызывает разве что горестную усмешку. Герой Твена, самодовольный мещанин, походя разрушает чуждую ему культуру, навязывая ей отходы цивилизации — рекламу, судебные тяжбы и желтую прессу. На Артура янки смотрит с симпатией, но свысока, как на большого ребенка, что отражает отношение XIX века к «темному» средневековью. При явной несправедливости такого подхода мастерски написанный роман Твена пользовался большим успехом и неоднократно воплощался в кино; в последних экранизациях в Камелот попадали уже не ловкач-янки, а маленький мальчик, офицер полиции и даже негритянка в клоунском наряде (Вупи Голдберг в фильме 1998 года «Рыцарь Камелота»). Не прошло мимо этого сюжета и российское кино — в 1988 году Виктор Гресь снял фильм «Новые приключения янки при дворе короля Артура», в котором короля играл А. Филозов. Успеха фильм не имел, так и оставшись единственной попыткой воплощения артуровских сюжетов на нашем экране.

«Русский» Артур — тема интересная, хоть и почти виртуальная. При постоянном интересе наших поэтов и писателей к «святым камням Европы», артуровская тема их почему-то мало занимала. Несколько переводных или подражательных стихотворений Бальмонта, Блока и Брюсова — вот и все, чем мы располагаем. Немногим лучше обстояло дело с переложениями для детей — в 1896 году вышла книга «Рыцари Круглого стола» в пересказах Е. Балобановой и О. Петерсон, а с 1972 года не раз переиздавался сборник «В стране легенд», где предания об Артуре воспроизводились в переложении В. Марковой. Тогда же началась публикация источников артурианы, до сих пор идущая не слишком активно. В последние годы к ней добавились переводы исторических романов и фэнтези, вдохновленных артуровской темой, но все это по-прежнему мало влияет на отечественную словесность. При множестве внешних заимствований (к примеру, рыцаря в «Драконе» Е. Шварца зовут Ланцелот) глубинный пафос легенд об Артуре остается у нас невостребованным. Возможно, рыцарская тематика по-прежнему чужда России, а может, Круглый Стол воспринимается как тема настолько заезженная, что за нее берутся разве что самые неразборчивые беллетристы.

В Англии же XX век стал периодом интенсивного осмысления артуровских легенд — как научного, так и художественного. Первое берет начало с монографии Эдмунда Чемберса «Артур Британский» (Arthur of Britain), вышедшей в 1927 году. Ее автор не только критически рассмотрел все известные к тому времени письменные источники, но и впервые (если не считать робких попыток Лиланда) приобщил к делу данные археологии. В 1948 году было основано Международное артуровское общество, до сих пор регулярно выпускающее справочники и библиографические обзоры. После этого границы артуроведения продолжали расширяться — такие ученые, как Роджер Шерман Лумис и Ричард Барбер, вовлекли в его орбиту рыцарские романы и памятники средневекового искусства, пытаясь отыскать в них сведения об историческом Артуре. Множество книг на эту тему издал Джеффри Эш, пришедший в конце концов к сомнительному выводу о тождестве короля с противником вестготов Риотамом.

В 1971 году вышла монография известного археолога Лесли Олкока «Артуровская Британия» (Arthur's Britain), автор которой на основе своих раскопок в Сауз-Кэдбери и других местах попытался реконструировать условия, в которых действовал исторический Артур — полководец бриттов в их войне с саксами. Олкок высказал наиболее реалистичный в современной историографии взгляд на фигуру «военного предводителя»: «Он не был королем и, в отличие от военачальников германского и кельтского героического общества, не основал собственной династии. Он был вождем соединенных сил маленьких королевств, на которые распалась послеримская Британия… Это могли быть отряды наемников, нанятые местными общинами, или уже существующие воинские дружины»(3){209}. Деятельность Артура Олкок ограничил 490–510 годами; впрочем, главной темой книги, соответственно ее названию, является не личность «военного предводителя», а подробно выписанный исторический фон, на котором он действовал или мог действовать.

Этапной в изучении темы стала уже упомянутая книга Джона Морриса «Век Артура» (1973), в которой известный историк средневековья, марксист по убеждениям, безоговорочно признал реальность Артура, видя в нем верховного короля Британии, правившего в Камелоте-Камулодуне между 490 и 515 годами. Фактически Моррис воскресил средневековую трактовку фигуры Артура — наследника римских императоров, могучего и справедливого правителя «значительной части Англии, Шотландии и Уэльса». Он восторженно писал о своем герое: «Его триумф был последней победой Рима; его недолговечная империя заложила основы английского и валлийского народов… Его победы и поражения превратили римскую Британию в Великобританию. Его личность переросла границы его эпохи»(4){210}. При всей избыточности подобных похвал книга Морриса чрезвычайно полезна. Богатство привлеченного автором материала, в том числе данных археологии и исторической географии, до сих пор делает «Век Артура» незаменимым пособием для тех, кто способен критически отнестись к выводам автора. В дополнение к своему труду Моррис подготовил шесть томов «Артуровских источников» (Arthurian Sources), изданных посмертно.