Хозяева драконов (сборник) - Джек Вэнс

— Ну что же, тогда приступим. Выстраивайте их в шеренгу, — и я начал расстегивать свои джинсы.

Женщины завизжали. Мужчины схватили меня и поволокли в какой-то дом, где выделили комнату и сказали, что мне необходимо освоиться с жизнью в Топеке прежде, чем я приступлю к работе. У них так не принято, и все это, э-э, несколько неловко и они должны убедить остальных жителей города, что нашли верный способ. Как я понял из их намеков, если я поработаю на славу, они импортируют сверху еще нескольких молодых бычков и предоставят им свободу действия.

Я прожил несколько дней в Топеке, знакомясь с народом, наблюдая, как они живут и чем занимаются. Здесь было очень мило: они качались в качалках на крылечках, подстригали газоны, продавали газеты, слушали оркестр в парке, мыли окна, подравнивали кусты, бросали палки собакам, чтобы те их принесли назад хозяевам, выставляли цены на овощи перед своими ларьками, прогуливались под ручку с самыми уродливыми девицами, которых я когда-либо видел… Они наскучили мне до смерти!

Через неделю я готов был выть. Я чувствовал, как эта консервная банка давит на меня, ощущал давление земли надо мной!

Они ели искусственную дрянь: искусственные бобы и синтетическое мясо, поддельных цыплят и эрзац-хлеб. Все это казалось мне на вкус смесью мела и пыли.

Вежливость. Боже мой! Меня тянуло блевать от этой лживой ханжеской чепухи, которую они называли учтивостью. Хелло, мистер Такой-то. Хелло, миссис Сякая-то. Как вы поживаете? Как здоровье маленькой Дженни? Как Бизнес? Вы идете на встречу общины в среду? И я потихоньку начал разговаривать сам с собой, как сумасшедший.

Этот чистенький, аккуратненький, сладенький образ жизни, который они вели, был способен убить любого вольного человека. Неудивительно, что их мужики не могли сварганить пацанов, сил у них хватало только на девиц.

Первые несколько дней все глазели на меня, словно я вот-вот взорвусь и изгажу их чистенькие, побеленные заборы дерьмом. Постепенно они привыкли к моему виду. Лу отвел меня в магазин и экипировал в комбинезон с рубашкой, которые являлись здесь повседневной одеждой. Мэз, эта заносчивая сука, обозвавшая меня убийцей, начала крутиться возле меня и, наконец, сказала, что хочет подстричь мне волосы и придать цивилизованный вид. Но я быстро раскусил эти “материнские” замашки.

— В чем дело, курица? — пришпилил я ее. — Твой мужик о тебе больше не заботится? — Она попыталась съездить мне по морде, а я расхохотался. — Тогда подстриги ему яйца, бэбл. Мои волосы останутся такими, как есть.

Мэз отстала и убралась. Полетела так, словно ей вставили дизельный движок в задницу.

Так я и жил до поры, до времени. Расхаживал по городу, присматривался. Они тоже присматривались, выжидали, изучали меня. В такой обстановке мои мозги не могли работать нормально. Я начал сторониться людей, появилась клаустрофобия, и я частенько забирался под крыльцо дома и сидел там в темноте. Вскоре это прошло. Но осталась раздражительность, излишняя агрессивность, временами я становился просто бешеным. Потом и это прошло. Я перестал психовать и начал искать выход. Внешне же я выглядел тихим, смирившимся и немного отупелым.

Мне дико хотелось убраться отсюда, из этого рафинированного рая. Вспомнив, как скормил Бладу пуделя, должно быть, сбежавшего из подземки, я приступил к поискам выхода на поверхность. Ведь пудель не смог бы подняться по спусковой шахте. Это означало только одно — наверх вели и другие дороги.

Мне разрешалось свободно бродить по городу, пока я соблюдал хорошие манеры. Тот зеленый ящик — часовой — всегда околачивался где-нибудь поблизости. Но я все-таки сумел разыскать путь наверх. Ничего сверхъестественного — он должен был быть, и я его нашел. А вскоре обнаружил место, где они держали мое оружие.

Я был готов. Почти.

ГЛАВА 9

Прошла ровно неделя моего прозябания в городке, когда Лу, Аарон и Ире пришли за мной. К этому времени я совсем одурел. Я сидел на заднем крыльце дома с трубкой и, сняв рубаху, загорал. Только вот солнца не было.

— Доброе утро, Вик, — приветствовал Лу, ковыляя с тростью.

Аарон одарил меня ослепительной улыбкой, которой улыбаются здоровенному быку перед тем, как он собирается вогнать свое мясо в племенную телку. Ире же выглядел неважно. Ему было не по себе. С чего бы это? Не сожру же я его Квиллу!

— О, привет, Лу. Доброе утро, Аарон, Ире, — Лу остался очень доволен моей приветливостью.

Погоди же, дряхлый ублюдок!

— Как ты? Готов встретиться со своей первой леди?

— Всегда готов, Лу, — ответил я, подымаясь.

— Приятно покурить в прохладе, верно? — поддержал разговор Аарон.

Я вынул трубку изо рта.

— Одно удовольствие.

Я улыбнулся. Трубка была даже не раскурена. Они отвели меня на улицу Маригольд. Когда мы вошли в домик с желтыми ставнями и белым заборчиком, Лу сказал:

— Это дом Ире. Квилла Джун — его дочь.

— Сохрани ее бог, — прошептал я, широко раскрывая глаза.

У Ире запрыгала челюсть. Мы вошли внутрь. Квилла сидела на кушетке рядом с мамочкой, более старой и высохшей своей копией.

— Миссис Холмс, — произнес я и сделал маленький реверанс.

Она улыбнулась. Натянуто, но улыбнулась.

Квилла Джун сидела сдвинув ноги и сложив руки на коленях. В волосы была вплетена голубая лента. Этот цвет ей очень шел. Что-то оборвалось у меня внутри.

— Квилла… — прошептал я.

Она подняла глаза.

— Доброе утро, Вик.

Потом мы немного постояли, смущенно переглядываясь. И тут Ире раскричался, чтобы мы отправлялись в спальню и поскорее кончали с этим противоестественным безобразием, пока Господь Бог не возмутился и не послал молнию нам в задницы. Я протянул руку моей цыпочке, и она взяла ее, не поднимая глаз. Мы пошли в заднюю часть дома, в спальню.

— Ты ничего не рассказала им? — удивился я.

Она покачала головой. Неожиданно я понял, что совсем не хочу ее убивать. Мне захотелось обнять ее, очень крепко. Что я и сделал. Она разрыдалась на моей груди, как маленькая девочка. Ее кулачки молотили меня по спине, наверное, от избытка чувств. Немного успокоившись, она начала сыпать словами:

— Вик, мне так жаль! Я не хотела этого делать, но пришлось, ведь я была послана для этого! Мне было так страшно! Я люблю тебя! А теперь, когда ты здесь, с нами, это уже не грязь, правда? Мой папа говорит, что так и должно быть, верно?

Я обнимал и целовал ее, говорил, что все в порядке, что по-другому она поступить не могла. Потом спросил, не хочет ли она уйти со мной? Да, да, да, она действительно очень этого хочет. Но тогда придется причинить боль твоему папочке — добром он нас не отпустит. Девушка была не согласна, хотя не слишком обожала своего выкрикивающего молитвы папочку. К тому же, она была неисправимо добропорядочна. Ну что же, придется действовать на свой страх и риск. По крайней мере, мешать она не станет.