Война закончилась, львёнок (СИ) - "Линадель"

Она закрыла рот рукой сдерживая рыдание. Схватив книгу, которую принесла, чтобы изучить, Гермиона двинулась вглубь стеллажей, желая спрятаться от лишних глаз. Вероятно, сюда могла заглянуть Луна, беспокоясь о ней, но Гермиона не могла сейчас ни с кем говорить. Для начала ей надо успокоиться.

Только дойдя до самого последнего, Гермиона спряталась за полками и трансфигурировала из лестницы кресло. Устало упала в него и свернулась, обхватив колени руками и пряча в них свое залитое слезами лицо. Было темно и очень тихо. Огромные стеллажи с книгами не пропускали звуки, которые могли доноситься из гостиной, и, поэтому можно было услышать только ее тихие всхлипывания.

Гермиона не могла бы с точностью сказать сколько прошло времени, прежде чем она успокоилась, почувствовав опустошение. От слез глаза пересохли и болели, но лежать и продолжать себя жалеть она тоже не могла, поэтому ведьма открыла книгу на нужной странице, предварительно осветив темноту палочкой, и углубилась в чтение.

«Восполнение магической энергии может происходить по-разному. Это зависит от окружающей обстановки, магического спокойствия и душевного состояния пострадавшего. В истории были зафиксированы случаи, когда магия так и не возвращалась, заставляя волшебника вести маггловский образ жизни. Но даже при полном отказе от использования магической силы, из-за прямой связи магической энергии и физической оболочки волшебника, такие люди не могли похвастаться долгой жизнью, которая была даже короче, чем жизнь обычного человека. Увядание происходит в несколько этапов: сбой заклинаний, отказ палочки, ухудшение самочувствия, понижение температуры, общая слабость, отказ жизненно важных органов, смерть. Некоторые этапы могут происходить одновременно, либо меняться местами.

Существует несколько рекомендаций. Самое важное — действительно перестать пользоваться магической силой. Но, если есть возможность, поселиться недалеко от лей-линий, что даст дополнительную подпитку магической энергии. Обеспечить себе спокойную жизнь на время, без негативных событий. Лучше посвятить это время самопознанию и изучению. Оберегать физическое тело…»

Гермиона захлопнула книгу. Похоже если бы не темное заклятие, которое они используют, она давно бы уже была мертва. Ведьма тяжело вздохнула, щека снова начала гореть огнем и слабость растекалась по всему телу. Она отложила книгу и села поудобней.

Гермиона едва не вскрикнула, когда увидела шагнувшего из тени Северуса.

— Ты напугал меня, — укоризненно сказала ведьма, не глядя на него.

— Уже поздний час, почему ты здесь? — медленно спросил Северус, остановившись в паре шагов от нее и нависая над девушкой.

Гермиона вскинула голову, решив, что этот день уже не может стать хуже, и лучше сразу обо всем услышать.

— Что ты решил? — спросила Гермиона, но он проигнорировал ее вопрос, взяв ее за руку и потянув на себя, чтобы она встала.

Гермиона подчинилась, и он зажег свою палочку, чтобы внимательно изучить рану на ее щеке. Гермиона внимательно рассматривала его лицо, которое было так близко, пока он рассматривал ее щеку. Между его бровями залегла морщинка. От него пахло горьковатым запахом трав и легким ароматом табачного дыма. Он снова курил? А говорил, что нечасто это делает. Все эти запахи, смешанные с его собственным, заставляли жадно втягивать носом воздух, кружа голову. Гермиона закрыла глаза, позволяя его пальцам осторожно нанести мазь на ее щеку, заставляя жар утихнуть.

Когда он отвел руку от ее кожи, Гермиона открыла глаза, сталкиваясь с темными глазами. В них был огонь, который она уже видела раньше.

— Что ты решил? — шепотом спросила она, пока ее глаза бегали от его глаз к губам и обратно.

— Ты же знаешь, что я не объективен, — бархатистый голос Северуса прозвучал так близко, обволакивая ее. Гермиона столкнулась с его взглядом и дрожь пронзила все ее тело от того, что она там увидела.

Что будет если она шагнет к нему? Сильно это изменит все вокруг? А было ли что-то еще прежним? Его слова лучше всего дали понять, что нет. Уже не было. Она бессознательно двинулась ближе, рассматривая его. Сердце вышло из-под контроля, и она могла поклясться, что Северус точно слышит его. Наверное, сейчас она выглядела жалко, тянущаяся к нему, нуждающаяся в нем. В его руках на ее теле, губах, которые снова подарят тепло. Его глаза были абсолютно черными и что-то тяжелое и притягательное отражалось в них, заставляя дыхание Гермионы сбиваться. Его пальцы прошлись по линии скулы и коснулись слегка приоткрытых губ, с которых срывалось частое горячее дыхание.

— Это — да? — спросила она, уже не зная о чем конкретно спрашивает.

— Да, — выдохнул Северус, и Гермиона поднялась на носочки, целуя его.

«Наконец-то», — билась в ее голове мысль. Едва их губы соприкоснулись, из ее груди вырвался глухой стон. Северус не стал делать вид, что он не хочет этого, тут же притянув девушку к себе, закидывая ее голову назад, чтобы углубить поцелуй, врываясь в ее рот языком. Его руки беззастенчиво бродили по ее телу, пока она сама обхватила его шею, все еще стоя на цыпочках, потому что он был слишком высокий. Руки Гермионы запутывались в его волосах, пока она, как безумная, отвечала на его поцелуи, прогибаясь в пояснице, чтобы быть ближе, в точности повторяя форму его тела, и посылая по нему сладкую дрожь.

Это было неправильно. Запретно. Им нельзя. Нельзя… Но это было что-то сумасшедшее, пробивающее все запреты. Что-то нужное тебе настолько, что становилось плевать абсолютно на все. Стать частью его. В эту минуту.

Северус наслаждался этим, притягивая ее к себе, пока руки гладили и сжимали ее тело. Она была мягкой и податливой. Это было жадно, хотеть столько. Не останавливаться, даже когда перестает хватать кислорода. Он несильно толкнул ее к полкам с книгами, вдавливая своим телом. Они целовались обрывисто, хватая ртом воздух, которого было чертовски мало. Им всего было мало.

Гермиона издала тихий стон, когда его пальцы довольно грубо повернули ее голову, а язык скользнул по линии подбородка к ямке на шее, которая не была закрыта бинтами.

— Мерлин, — выдохнула она, когда почувствовала легкий толчок в районе бедер, а ее руки скользнули вниз по его спине, притягивая его ближе. Их губы снова встретились. Свободная рука Северуса скользнула ей под мантию, находя край платья и приподнимая его, касаясь голой кожи бедра, поднимаясь выше. Ее кожа горела в тех местах, где он прикасался к ней. Гермиона с силой прикусила и оттянула его нижнюю губу, заставив его зашипеть, но тут же отпустила, зализав ее. Он снова толкнулся ей в бедра, но на этот раз гораздо сильнее, заставив ее глухо застонать и откинуть голову, хватаясь за его плечи.

Северус поднял на нее глаза, скользнув одной рукой в ее волосы и заставляя посмотреть на себя. В ее глазах был огонь и дикая страсть. Он хотел видеть ее лицо, ее глаза, когда она чувствовала, как он упирается в ее бедра. Видеть опухшие и искусанные приоткрытые губы, с которых срываются тихие стоны. Он провел большим пальцем по ее губам, встречаясь с затуманенным взором девушки.

Мерлин, они оба сошли с ума, раз делают это в чертовой библиотеке среди пыльных книг. Северус задавался вопросом, почему еще не задрал ее юбку, вбиваясь в мягкое тело. Она жаждала этого не меньше.

Не в силах выносить этой паузы, Гермиона подалась вперед и провела языком по его губам. Это было так необходимо ей сейчас. Руки Гермионы обвивали его шею, забираясь под воротник и притягивая к себе. Она хотела бы добраться до его кожи, но его сюртук был наглухо застегнут. А ее руки тряслись так сильно, что она бы не могла расстегнуть ни одной пуговички.

Обеими руками он скользнул ей под платье, обхватывая ее ягодицы, чтобы приподнять, все еще вжимаясь в нее. Гермиона обхватила его талию ногами, и потянулась к пряжке ремня, когда его рука скользнула вниз, отодвигая ее трусики в сторону и проводя пальцами по влажным складкам.

Неожиданно оба замерли, втайне надеясь, что им показалось. Дверь в библиотеку с тихим щелчком закрылась и несколько легких шагов послышались в сторону стола, где Гермиона оставила зачарованные монеты.