Война закончилась, львёнок (СИ) - "Линадель"

Родители сидели и внимательно смотрели на нее, словно ожидая, что она поведает им еще что-то. Гермиона устало вздохнула.

— Так, — девушка натянула улыбку, — вы меня накормите или мне лучше навестить миссис Уизли?

Подмигнув им, она повернулась и пошла по направлению к кухне, вынуждая их двинуться следом.

— А что твой профессор? — спросила Джин, помогая дочери накрывать на стол. — Он не мог вместо тебя использовать заклинания?

— Изначально никто не хотел никого убивать, но драка переросла в нечто большее. И, когда я приняла такое решение, в это время у Северуса не было палочки.

— Гермиона каждый год в это время происходит какая-то ерунда с тобой, — сказал папа, доставая приборы и раскладывая их, — будь осторожна. Мы с мамой не переживем еще трех недель в больнице, не зная, будешь ли ты в порядке.

Гермиона нахмурилась. Что-то в словах отца показалось странным, но мама уже задавала какой-то вопрос, и она не смогла зацепиться за эту мысль, отвечая Джин. Пока они ужинали, Гермиона засыпала родителей вопросами об их клинике, о Живоглоте, об отдыхе, который они планируют в январе. Она не давала им сменить тему и понемногу они расслабились и даже мама улыбалась, рассказывая, как обычно удивляет их гостей книзл. Они успели поужинать, выпить чай и восхититься чудесным десертом, когда мама, которая уже немного расслабилась, благодаря тому что беседа шла в непринужденном формате, спросила у Гермионы, игриво дернув бровью:

— Так Северус Снейп ночует у тебя дома потому-у-у…

Началось. Гермиона улыбнулась в свою чашку. Мама была бы не мама, если бы не подняла эту тему даже несмотря на то, что еще час назад рыдала по ее душе.

— Не пойми нас неправильно, мы не пытаемся лезть в твою жизнь, — быстро начал папа, бросив настороженный взгляд на жену, — но, согласись, мы можем быть обеспокоены…

— Чем? — усмехнулась Гермиона, не желая облегчать им задачу. Сами захотели говорить об этом, вот пусть сами и краснеют.

— Ну как же, Гермиона, — мама многозначительно посмотрела на нее, пытаясь все вложить во взгляд, но Гермиона в немом вопросе вскинула брови, и Джин цокнула языком, выпалив: — он же намного старше тебя, почти наш ровесник.

— И-и-и? — протянула Гермиона.

— Не лучше ли обратить внимание на кого-то твоего возраста? — спросил папа, закатывая глаза. Ему было неловко больше всех.

— Мне не нужны отношения, зачем мне обращать внимания на них? — спросила Гермиона и ей захотелось рассмеяться от того, как вытянулись лица родителей.

Мама прикрыла рот рукой и наклонилась к ней, шепча и немного краснея:

— Так вы что же, просто… просто спите?

Гермиона заметила, как папа закрыл глаза рукой пробурчав «о, Боже», пока мама испытывающе смотрела на дочь и ее щеки заливал румянец, а сама девушка едва сдерживалась от смеха. О, эти замечательные беседы с родителями о сексе, когда каждый хочет провалиться сквозь землю.

— Мам, — от сдерживаемого смеха, голос Гермионы звучал немного сдавленно, — даже если и так, ну подумай сама, спала бы я с ним, не устраивай меня все?

— О, Боже, — повторил папа и поставил чашку, отодвигая стул, — мне надо… В уборную.

Когда Вендел вышел из кухни, Джин подалась вперед, прищурив глаза, которые искрились не только беспокойством, но и интересом.

— Но он же… Он старый, разве нет? У него нет проблем с этим?

Гермиона наконец позволила себе рассмеяться, особенно вспомнив, как быстро Северус оказался «готов» в прошлый раз, едва коснувшись ее. О, с этим у него точно нет проблем.

— Он не старый, мама… у волшебников время идет немного иначе. И живем мы гораздо дольше, чем магглы.

— Но все же, — Джин многозначительно посмотрела на дочь, — он такой мрачный и страшный… И эти глаза…

Джин поежилась.

— Мне он нравится, мама, даже когда он такой мрачный и страшный, — Гермиона улыбнулась Джин, и успокаивающе дотронулась до ее руки, — но мы только друзья. Я не сплю с Северусом.

Мама посмотрела на нее, словно взвешивая, стоит ей верить или нет. Кивнув дочери, Джин улыбнулась, но тут заметив блеск в глазах Гермионы, воскликнула:

— Но ты собираешься! — Джин засмеялась, и она стукнула дочь по руке. — Гермиона!

— Ничего подобного, — округлив глаза в притворном ужасе, сказала ведьма, — с чего ты взяла-то?

— Потому что между вами что-то есть, по твоим глазам вижу, — уверенно заявила Джин и потом вздохнула: — это твой выбор, конечно, но я бы была счастлива если бы ты все же нашла себе мужчину без такого багажа лет и опыта. А еще, я читала в газете, что он был шпионом на войне столько лет, у него, наверное, с психикой проблемы…

Гермиона чуть не подавилась чаем при этих словах. Знала бы мама насколько права в этом вопросе, но беда в том, что с психикой проблемы и у ее дочери. Но ей не хотелось обсуждать грани безумия Снейпа с Джин и, хвала Мерлину, ее спас отец, вошедший в этот момент в кухню. Он спросил у них с улыбкой:

— Надеюсь, вы закончили?

— Конечно, — ответила Гермиона, подливая еще чаю себе и папе, под пристальным взглядом мамы, который девушка предпочла упорно игнорировать. Одарив отца широкой улыбкой, она спросила про конференцию, на которую он ездил во Францию, и он с радостью ухватился за эту тему, увлеченно рассказывая о новых фишках в стоматологии, пока Джин сидела молча, сложив руки на груди и прожигая взглядом свою дочь.

***

Гермиона стояла в библиотеке Штаба, разложив галеоны на столе, и заканчивала колдовать. Она использовала протеевы чары, немного изменив их, чтобы сообщения мог отсылать каждый, а не один для всех, как было на пятом курсе. Она не желала больше попадать в ситуацию, когда нет возможности позвать кого-нибудь на помощь. И не хотела, чтобы другие оказались в таких обстоятельствах. Тем более, что примени кто-то из них темное заклятие — даже патронус станет недоступным, если на него вообще будут силы и время в стычке. Еще несколько сложных рун кончиком палочки, и Гермиона удовлетворенно осмотрела свою работу.

Она сделала на всех, даже на себя, но Снейпа пока не видела и не знала, какое решение он принял. В любом случае, даже если он выгонит ее из отряда, монета пригодиться кому-нибудь другому, ведь придется найти кого-то на ее место.

Гермиона еще никого не видела. Она сразу скрылась в библиотеке, чтобы заняться делом. Сейчас из гостиной доносились веселые голоса ребят. Она слышала, как смеются Сэм, Оливия и Невилл, обсуждая свои выходные. Разговаривать ведьма ни с кем не желала и поэтому не выходила отсюда, зная, что ее сразу заметят, так как из гостиной прекрасно видно дверь в библиотеку и часть лестницы.

Дверь медленно открылась и Гермиона вскинула голову, ожидая что это Снейп, но на пороге стоял Гарри, и она забыла, как дышать. Руки, лежащие на столе, задрожали, когда он подошел и остановился в метре, осматривая ее лицо. Гермиона сжала кулаки, продолжая следить за его зелеными глазами, которые сейчас тоже были, как у нее, — бесстрастными. Сделав еще пару шагов к ней, Гарри протянул руку и осторожно дотронулся до следов от когтей, приподнял ее подбородок, осматривая забинтованную шею.

Гермиона не морщилась, пристально наблюдая за ним.

— Как ты? — спросил он, наконец взглянув в ее глаза.

— Хорошо, — ответила Гермиона тихо.

Ей было не хорошо. Она хотела броситься к нему в объятия, чтобы он согрел ее, чтобы холод ушел, наконец. Хотела просить прощения, чтобы его глаза не были такими холодными. Гермиона смотрела в его жесткое лицо, такое непривычное для нее. Ведь это Гарри, ее верный друг, в котором она так нуждается. Но бывают вещи, которые встают между людьми клином, раскалывая то дорогое, что они имеют. И она этот клин вбила лично.

— Хорошо, — тихо вторил он ей. Она видела, как сжались его челюсти и заиграли желваки. Его рука опустилась и, больше ни сказав ни слова, Гарри развернулся и быстро покинул библиотеку, хлопнув дверью сильнее, чем следовало.

Гермиона стояла, пытаясь справиться с подступающими слезами. Это было хуже, чем она могла себе представить. Ни обвинений, ни прощения, ни слова о том, что он думает. Лучше бы он накричал на нее, сказал какая она, чем так. Это было гораздо больнее.