ТАИНСТВО СМЕРТИ - Николаос Василиадис

Преподобный Симеон Новый Богослов также рассматривает «восьмой день» как образ Будущего Века, которому не будет конца. Он пишет: «И семь дней (Бог) определил быть образом семи веков, которые должны затем пройти. Рай Он положил после этих семи дней, чтобы он мог быть образом Будущего Века. Но почему же Дух Святой не посчитал восьмой день вместе с семью? Потому что он не поддается исчислению вместе с семью, которые, сменяя друг друга, составляют множество недель, лет и веков. Восьмой день должен быть за пределами семи, чтобы тем самым показать, что он не имеет ни начала, ни конца. Ибо хотя сейчас его нет, а он должен прийти и получить начало, он в то же время {стр. 580} был и предвечно, и ныне есть, и будет во веки веков. Тем не менее сказано, что сейчас его нет, но что он должен получить начало, что он придет внезапно, и явится нам после всего, и будет днем невечерним и нескончаемым» [[1270]].

Время началось в какой–то момент и, соответственно, в какой–то момент оно прекратится. Ибо, как нас учит богопросвещенный Иоанн Дамаскин, после общего Воскресения и Всемирного Суда время уже не будет исчисляться днями и ночами, тогда будет, «скорее, один невечерний день» [[1271]]. «Время тогда не будет существовать, но творение останется», — разумеется, в ином виде. «Тварный мир может существовать в «не–времени». Творение получило начало, но не прекратит своего существования!» Душа и ангельские существа, как полагает святитель Григорий Назианзин, имеют начало, но не имеют конца [[1272]]. Следовательно, как пишет Г. Флоровский, «можно уподобить творение некоему геометрически упорядоченному пучку лучей или полупрямых [[1273]], которые от своего источника или, по крайней мере, отправной точки продолжаются в бесконечность». Мир был создан из ничего всемогущим словом Бога да будет (Быт. 1, 3). Он получил в какой–то момент начало. Но «слово Божие исходит, но не преходит». Богодухновенный Апостол уверил нас, что слово Господне пребывает вовек, поэтому и жизнь, в которую оно нас рождает, вечна (1 Пет. 1, 25). Более того, Бог создал все для бытия (Прем. 1, 14). «Он сотворил все не «на время», но «навсегда». Своим творческим словом Бог ввел творение в бытие навсегда». И «не может быть отменено творческое {стр. 581} решение» всемогущего Бога. Следовательно, «мир имеет обусловленное начало, но не имеет конца. Существует благодать в непреложной воле Божией» [[1274]].

Все это нам явила Премудрость Божия через богодухновенных пророков. Псалмопевец писал: «дела руку Твоею суть небеса. Та погибнут, […] и вся, яко риза обетшают, и яко одежду свиеши я, и изменятся» (Пс. 101, 26–27, Евр. 1, 10–12). Как имел Он силу сотворить видимый и невидимый мир из ничего, так и новым творческим повелением Он все обновит и даст всему новый вид. Та же истина была провозглашена и пророком Исаией (Ис. 34, 4; 51, 6), который добавил, что это произойдет, чтобы сотворить новое небо и новую землю (Ис. 65, 17). В Новом Завете Сам Господь сказал нам, что небо и земля прейдут (Мф. 24, 35; 5, 18), тогда как Он всегда будет со Своими во все дни до скончания века (Мф. 28, 20). После уничтожения настоящего мира, которому будут предшествовать великие потрясения, произойдет «возрождение», обновление мира (Мф. 19, 28). Подобное же проповедовал и богоученый Павел, когда сказал, что творение освободится от рабства тлению (Рим. 8, 20–23). Святой Первоверховный Апостол Петр писал, что небеса с шумом прейдут, но после этого изменения мы ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда (2 Пет. 3, 7, 10, 13). Также «Патмосский орел» (Иоанн Богослов) возвещает нам, что преображение мира произойдет через новое небо и новую землю. Он же свидетельствует, что Сидящий на престоле сказал ему: «Се, творю все новое» (Откр. 21, 1–5).

Эту уверенность, которая издревле сохранилась живой у верных Церкви Христовой, нам истолковали и развили богоносные отцы, которым помогала «свыше мудрость», просвещавшая их разум и руководившая их преподобными душами. Так, святитель Кирилл Иерусалимский оглашает нас: «Грядет Господь наш Иисус {стр. 582} Христос с небес; Он грядет ко времени скончания этого мира […]; придет конец этому миру, и этот тварный мир снова обновится». И продолжает: «Поскольку растление, и воровство, и прелюбодеяние, и всякий вид греха из лился на землю, и кровь с кровью смешалась в мире, — чтобы не пребывало это чудесное жилище полным беззаконий, прейдет мир сей, чтобы явился новый, лучший». Божественный Кирилл в этом своем учении опирается на слова Господа нашего Иисуса Христа (Мф. 24, 29), пророка Исаии (Ис. 34, 4) и Давида (Пс. 101, 26–27) [[1275]].

Поскольку для Церкви Христовой существующий мир не имеет независимой истории, отличной от истории человека, то он (мир) шаг за шагом следует по историческому пути царя земного творения, то есть человека. И как нынешний мир и «все, что в нем», служат человеку, так будет на службу человеку и обновление мира. Эта истина, как и тот факт, что нравственные изменения в человеке определяют и изменение творения, были подчеркнуты святым Иоанном Златоустом. Божественный отец, ссылаясь на сказанное псалмопевцем, что небеса погибнут а Ты пребудешь… (Пс. 101, 26–27), а также на то, что пишет божественный Павел римским христианам (Рим. 8, 19–22), и на проповедуемое пророком Исаией (Ис. 51, 6), отмечает: как народ, населяющий землю, не должен исчезнуть, но должен измениться и «преставиться к нетлению», точно так же «и творение». И оно освободится от рабства тлению (Рим. 8, 21), то есть не будет больше «тленным», но последует «благообразию» и природе воскресших человеческих тел. Ибо как человеческое тело сделалось тленным по причине греха, стало и оно (творение) тленным, и вся тварь совокупно стенает и мучится доныне (Рим. 8, 22). Подобным образом, когда тело станет нетленным, сделается нетленным и {стр. 583} творение [[1276]]. В другом месте святитель Иоанн Златоуст отмечает: «Ныне творение, будучи причастным тлению, претерпевает то же, что и тела. Но когда это будет упразднено, творение явит нам «нетленное благолепие». Поскольку должны явиться нетленными тела, то и творение преобразится к лучшему» [[1277]]. Украшенное таким образом творение будет отражать и усиливать славу человека, которому служило на земле.

Святитель Василий Великий также нас учит, что этот мир будет преображен по необходимости, поскольку и состояние душ после смерти также будет изменено «к другому виду жизни». Ибо как жизнь нынешнего мира аналогична природе нынешнего мира, так и будущая жизнь душ будет такой, чтобы соответствовать новым условиям их жизни [[1278]].

Тезоименитый богословию отец, святитель Григорий Богослов, толкуя богодухновенное слово, гласящее: еще раз поколеблю не только землю, но и небо (Евр. 12, 26; Агг. 2, 6–7), — отмечает: «Сим означается славное обновление всех вещей… Последнее потрясение есть не иное что, как Второе Христово Пришествие, претворение и преложение настоящей вселенной в состояние неподвижности и непоколебимости». Он полагает, что это потрясение будет «ничем не меньше прежде бывших» [[1279]]. Кроме того, все неодушевленное «творение ожидает с великим нетерпением» и предчувствием свободы славы детей Божиих и новой нетленной жизни праведников, ибо живет в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих (Рим. 8, 19–21). Когда Бог «обновит собственные наши тела через Воскресение, так и небо, и земля, со {стр. 584} всем, что на ней, то есть вся тварь, будет возобновлена и освобождена от работы тлению» [[1280]].

Учение нашей Церкви о скончании и обновлении мира столь основательно и важно, что святитель Григорий, епископ Нисский, писал следующее: «Если кто не принимает скончания мира, то ясно, что он не верит, что Бог — Творец неба и земли. Но то, как именно произойдет скончание, продолжает святой отец, должно быть сокрыто от любознательности, это ускользает от наших самых усердных разысканий. Тем не менее, мы верим в это скончание мира, как верим, что мир создан из ничего, уклоняясь от исследования предметов, недоступных нашему разумению. Кроме того, если мы видим, что Божественного всемогущества достаточно, чтобы сотворить все из ничего, то мы подобным образом той же силе приписываем и «преображение творения», ибо считаем эту веру подобающей и разумной» [[1281]].

Блаженный Августин соглашается с другими отцами Православного Востока, когда пишет: «После завершения Суда это небо и эта земля, разумеется, прекратят существовать, тогда начнут существовать новое небо и новая земля. Этот мир погибнет через преобразование материи, но не через абсолютное уничтожение». Относительно апостольского слова: …проходит образ мира сего. А я хочу, чтобы вы были без забот (1 Кор. 7, 31–32), он замечает: «То, что погибнет, это образ, а не природа». Комментируя место из Апокалипсиса: «И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет» (Откр. 21, 1), он пишет: «Тогда образ этого мира погибнет во всеобъемлющем пожаре от земного огня, как когда–то погиб от потопа в земных водах». Таким образом, при этом всемирном пожаре по{стр. 585}гибнут в огне свойства тленных элементов, соответствующие нашим тленным телам, и материя через чудесное превращение приобретет свойства, приспособленные к нашим нетленным телам, чтобы обновленный и усовершенствованный мир мог быть в гармонии с людьми, сама природа которых обновится к лучшему» [[1282]]. Как полагал преподобный Симеон Новый Богослов, «тварь, обветшавшая и ставшая непотребной по грехам нашим, будет Богом Творцом как бы растоплена в огне и заново отлита и явится новой, несравненно светлейшей, нежели как она есть теперь» [[1283]].