Танец Пепла - Айрин Луна

В день торжества она долго бродила по дворцу, с изумлением рассматривая изысканные цветочные гирлянды и разноцветные фонарики, которыми теперь были украшены коридоры и залы. Кругом витал тонкий аромат свежей зелени и первых цветов. И несмотря на то, что она немного нервничала перед приходом придворной портнихи, с её губ не сходила мечтательная улыбка.

Бальный наряд превзошёл все её ожидания. Хитро скроенное платье состояло из множества слоёв полупрозрачного шёлка разных оттенков зелёного, из-за чего казалось лёгким, почти воздушным. Силуэт выгодно подчеркивал стройную фигуру и обнажал белоснежные плечи. Тонкая золотая вышивка, точно в тон подобранная к оттенку её распущенных волос, украшала ворот и широкие рукава наряда, чуть мерцая при свете свечей. Она смотрела в зеркало, с трудом узнавая себя в отражении. «Ах, Сельвен! Дитя, ты так прекрасна. Если бы только твоя мать могла тебя сейчас увидеть», — еле слышно проговорила придворная портниха, смахивая подолом слезу. Ходили слухи, что мастерица застала не только мать Сельвен, но и последнюю королеву Лихолесья, и даже расшивала свадебный наряд матери самого Трандуила. Было то правдой или нет, она не знала, но с почтенной искусницей у неё сложились особые доверительные отношения. Ведь она была почти единственной при дворе, кто говорил о матери Сельвен без капли презрения, а скорее наоборот, с теплотой и даже нежностью. «Но тебе пора, дитя. Ты же не хочешь опоздать на торжественную церемонию», — заторопилась портниха, всплеснув руками.

Она вступила в тронный зал под руку со своим братом, и их статная пара привлекла много одобряющих взглядов. Сначала, излишнее внимание её немного смущало, но как только заиграли первые аккорды мелодии, она позабыла обо всём, отдаваясь во власть танца и музыки. В тот вечер она чувствовала себя лёгкой и беззаботной, словно птица, залетевшая сюда из весеннего леса. Партнёры сменяли друг друга, от выпитого вина голова чуть кружилась, а тело казалось невесомым. Однако, в какой-то момент яркость огней и непрерывные хороводы смеющихся пар стали её утомлять, и она, незаметно выскользнув из зала, поспешила в единственное место, где её душа могла отдохнуть от пышных торжеств.

Лес встретил её величественной тишиной и спокойствием. По сравнению с яркими огнями королевского дворца, вековые зелёные своды казались темнее обычного, но это её мало беспокоило, ведь дорогу до заветной поляны она нашла бы и с закрытыми глазами. Когда заросли расступились, и её взору открылось раскинувшееся посреди леса небольшое озеро, она невольно замерла с мечтательной улыбкой на устах. Утопающая в лучах полной Луны, нетронутая водная гладь казалась зеркалом, в которое любовалось на себя звёздное небо. В ночной тиши не было слышно ни звука, кроме её собственного дыхания и размеренных ударов сердца. Она стояла, облокотившись на молодое деревце на берегу, не в силах оторвать глаз от царившей вокруг красоты, упиваясь чувством необъяснимого счастья и эйфории. Поэтому заметила его присутствие только тогда, когда за спиной раздался мягкий голос. От неожиданности она чуть не вскрикнула и резко обернулась.

Её реакция его явно позабавила, он улыбался, а в ясных голубых глазах заплясали озорные искры.

— Вы напугали меня, Ваше Высочество… — Но он деланно нахмурился.

— Сельвен, прошу тебя, мы не во дворце.

— И то верно. — Хмыкнула она в ответ. — Ладно, Леголас, ты меня чуть дара речи не лишил. Зачем так подкрадываться?

— Лишить тебя дара речи? Не буду скрывать, это звучит соблазнительно, и думаю, твой брат это даже оценит… Но нет, это не входило в мои планы. — Он игриво усмехнулся. — Я право думал, что ты заметишь меня. Что, сказывается весеннее вино? — Она придала лицу нарочито серьёзное выражение, скрестив руки на груди.

— В отличии от тебя и моего брата, у меня не было времени насладиться изысканными сортами королевских погребов.

— Это верно. — Неожиданно тихо проговорил он. — Ты сегодня весь вечер порхала по залу. Кстати, именно за этим я и пришёл.

— То есть?

— Сегодня ты танцевала со всеми, но только не со мной. А ведь ты мне обещала…

— Ваше Высочество, уж не ревнуете ли Вы меня? — Она наигранно схватилась за сердце, но в следующее мгновение весело рассмеялась. — Коли так, так почему же ты меня не пригласил? — Она иронично дёрнула бровью.

— Залюбовался, а потом ты упорхнула. Пришлось бросить всё и искать тебя по лесу. — Он задорно подмигнул ей в ответ. — Ну так что, я получу свой танец?

— А как же музыка?

— Я тебе спою. — Прошептал он, делая шаг вперёд, и протягивая ей руку. Наверное, будь на его месте кто-то другой, она бы отказала. Но это был Леголас, в ком она видела не столько наследного принца, сколько друга и своего старшего брата. Поэтому и доверяла почти также, как и Ровиону.

Его чистый глубокий голос пел о весне и первых цветах, о пробуждающейся жизни и звёздах над ними. Эльф и эльфийка легко кружились, взявшись за руки, по лунной поляне. Но постепенно их движения стали более медленными и размеренными, она то ускользала от него, то их пальцы вновь переплетались. Это не было похоже ни на один из придворных танцев, но они оба каким-то шестым чувством угадывали повороты и шаги друг друга. Они моментами расходились, но только для того, чтобы вновь встретиться под сияющими звёздами. В какой-то момент их разделяло лишь дыхание, а его песня превратилась в шёлковый шёпот, который эхом отдавался у неё в груди. И в тот момент она вдруг поняла, почему так ждала праздника весны. Ведь на этот раз весна была и в её сердце, которое билось ярким и искренним чувством к тому, кто теперь неотрывно смотрел на неё сияющими голубыми глазами.

Когда его губы коснулись её, на них ещё чувствовался сладковатый вкус вина и фруктов. Поцелуи, сначала нежные и даже робкие, постепенно становились более чувственными и требовательными, и она отвечала ему с нетерпеливой страстью. Одной рукой он крепко прижимал её за талию к себе, будто боялся, что она вырвется и убежит, в то время как другая скользнула вниз, очертив невидимую линию по обнажённой шее к груди. Пальцы вырисовывали призрачные узоры, лаская затвердевшие соски под невесомой тканью лифа. С её губ сорвался сладостный стон, и принц прижал её ещё крепче, углубляя поцелуй, страстно переплетая их языки. В какой-то момент он легко подхватил её на руки, унося под сень деревьев, и бережно опустил на мягкий ковёр лесных цветов. Её тело горело неведанным огнём первого желания и чувства. Он ласкал её там, где она даже наедине не решалась прикасаться к себе, и казалось, знал её лучше её самой. Когда его поцелуи обжигая живот, спускаясь всё ниже, нашли центр её наслаждения, её тело самопроизвольно выгнулось, и от новых ощущений перехватило дыхание. Она попыталась вырваться, но его крепкие руки уверенно удерживали её на месте. Его язык, губы, пальцы сводили её с ума новыми, неведанными ласками. Волна первого оргазма захватила её неожиданно и она громко застонала от острого наслаждения. Он накрыл её своим телом, с улыбкой наблюдая за игрой эмоций на её лице. И снова поцелуй, и теперь на его губах она чувствовала терпкий вкус своего желания. Она отдавалась ему вся без остатка, и даже боль, когда он вошёл в неё, показалась ей сладостной и желанной. В ту ночь эльфийка принадлежала ему, а он ей. И это её имя он повторял снова и снова, когда его собственное наслаждение накрыло его с головой. А потом они лежали на мягкой траве, и он нежно целовал её ещё не высохшие слёзы, крепко прижимая к своей груди. Так они и заснули, переплетённые в объятиях друг друга, под покровом древнего леса.