Крест - Ингар Йонсруд

Рейсса с героином разместили в отеле, после чего Франке был арестован.

Бывший конькобежец тяжело задышал.

— Они же заставили Франке украсть героин, правда? Наобещали ему золотые горы. Он бы ни за что не поверил, что я случайно утонул в озере вместе с журналисткой. Поэтому меня послали домой к Франке спрятать часть дури. Если бы он начал болтать, все выглядело бы так, словно он придумывает истории, чтобы спасти свою шкуру. Что он сам продавал эту наркоту. Я взломал замок и уже почти закончил, когда в дверь позвонили.

Рикард Рейсс опустил голову вниз.

До этого его показания лились сплошным потоком. Ведь до этого Рейсс был всего лишь одной деталью этого пазла. Его использовали, им манипулировали. Теперь же они подобрались к моменту, когда Рикард стал преступником. Убийцей. Виновным.

Фредрик и раньше такое видел и уже знал, что тот скажет. Убийцы, насильники и те, кто издеваются над детьми. Рассказ о случившемся начинал брожение сразу после совершения преступления. И подобно тому, как дрожжи поглощают сахар и превращаются в алкоголь, рассказ поглощает чувство вины, превращая его в невиновность. Всегда находилось какое-нибудь объяснение произошедшему. Оправдание.

— И вот явилась она. Она же должна была быть в больнице! Но эта бедная женщина пришла домой. Вышла из спальни. На пороге стоял какой-то мужик, они поговорили, и он дал ей ружье. Спрятавшись в гостиной, я надеялся, что она вернется в спальню и ляжет спать, но она вошла, и… стала махать чертовым ружьем. Я думал, она башку мне снесет! Мне пришлось на нее напасть. Чтобы спасти себе жизнь.

— Она лежала на полу, когда ты размозжил ей череп, — холодно прокомментировал Фредрик. — А ружье было не заряжено.

— Я запаниковал. — Рейсс совсем потерял контроль над своими трясущимися коленями. — Мне так жаль. Ужасно жаль.

— Я не понимаю. Франке стал угрозой только после того, как его арестовали? Что изначально собирался делать с героином ваш заказчик?

Руки Рейсса были закованы в наручники за его спиной, поэтому пожать плечами полноценно не вышло.

— Думаю, они хотели так же скомпрометировать еще кого-то. Дама тоже забрала себе немалую часть наркоты, кстати.

— Чтобы тоже подбросить? Но кому?

— Понятия не имею. Мы должны были встретиться на следующее утро после подлога у Франке. Она должна была передать мне деньги и билет на автобус заграницу. Но… после того, что случилось с женой Франке… я был в перчатках, я не идиот, но я дико боялся, что где-то оставил свою ДНК или еще что… Если полиция узнает, что я жив, на меня тоже откроют охоту, так ведь? Учитывая все, что я видел и знал… я тоже представлял угрозу для этих людей. Так же, как Франке. — Рейсс снова заерзал. — Вы же видели, что с ним случилось. Поэтому я решил сбежать. Укрылся здесь.

— А про женщину еще что-то помните? Это очень важно!

Рейсс задумался и стал раскачиваться, сидя на диване.

— Помню. В тот день, когда она забирала у меня героин. Она переоделась — сняла свитер и надела какую-то блузку, как будто собиралась на тусовку в город. У нее на плече татуировка. Огромный дымящийся пистолет.

Глава 71

К горлу подступила тошнота, и Фредрик сплюнул в раковину на кухне.

— Что за хрень, легавый? Ты окурок что ль проглотил? Чего так долго? — Томми сидел за кухонным столом, беспорядочно барабаня пальцами по его поверхности. Лицо наркомана посерело — начался синдром абстиненции. Фредрик отхаркнул — у него запершило в горле. Из глаз текло.

Женщина, которую описал Рейсс, — это Сесилия. Прелестное создание, с которым Фредрик познакомился в «Лумпе» и уснул, не успев с ней переспать. Фредрик почувствовал такую тревогу, которой уже давно не испытывал. Беспомощность. Может, Фредрик, подобно Рейссу и Франке, был лишь нотой в чужой мелодии? Что делала Сесилия, или как там ее звали на самом деле, у него в квартире все часы, пока он спал?

— Герыч, — прошипел Томми. — Мы можем просто забрать герыч и свалить нахрен отсюда?

Рикард Рейсс сжался, сидя на диване. Фредрик поднял его. — Где наркотики?

Рейсс указал направление едва заметным кивком.

— Где?

— В баке. В бачке унитаза в сортире.

— Присмотри за ним, — приказал Фредрик Томми.

Может, Фредрика выбили из колеи слезы. Может у него просто был шок. Но он оказался совершенно не готов, открыв входную дверь, увидеть на пороге женщину. Ее коричневые зубы сжаты в гримасе, а в глазах за осветленной челкой горел огонь.

Что касается проституток, одну вещь они умеют делать мастерски. Находить причинные места у мужчин. Коленом она попала в яблочко, и Фредрик согнулся пополам, пытаясь защититься. Из глаз посыпались искры от боли, когда его отбросило к стене, и его тело сникло, словно рождественская елка в последнее воскресенье адвента.

— Ты убил мою мать,