Русская правда. Устав. Поучение - Владимир Мономах

Рассуждая беспристрастно, нельзя не заметить, что Мономах в своих наставлениях и в отрывках о нем летописцев является более безупречным и благодушным, чем в своих поступках, в которых проглядывают пороки времени, воспитания и среды, в которой он жил. Таков, например, поступок с двумя половецкими князьями, убитыми с нарушением данного слова и прав гостеприимства; завещая сыновьям умеренность в войне и человеколюбие, сам Мономах, однако, мимоходом сознается, что при взятии Минска, в котором он участвовал, не оставлено было в живых ни челядина, ни скотины. Наконец, он хотя и радел о Русской земле, но и себя не забывал и, наказывая князей, действительно виноватых, отбирал их уделы и отдавал своим сыновьям. Но за ним в истории останется то великое значение, что, живя в обществе, едва выходившем из самого варварского состояния, вращаясь в такой среде, где всякий гонялся за узкими своекорыстными целями, еще почти не понимая святости права и договора, один Мономах держал знамя общей для всех правды и собирал под него силы Русской земли.

Приложение 4. ТРУДЫ И ДНИ ВЛАДИМИРА МОНОМАХА

Ниже приводится краткая сводка фактов жизненного пути Владимира Мономаха, а также событий, происходивших в его время и имевших непосредственное отношение к нему самому или к общественно-политической жизни Русского государства второй половины XI – первой четверти XII столетия. Она даст читателю максимально сжатое и в то же время зримое представление о биографии Мономаха, а также о той обстановке, в которой рос, мужал и действовал один из величайших деятелей отечественной истории. В отличие от помещенного выше фрагмента «Повести временных лет», который (не считая ряда сокращений) никакого вмешательства не допускал, здесь мы предлагаем вашему вниманию своеобразный дайджест, в котором избирательно представлены и, где надо, прокомментированы наиболее значимые события 1053–1125 годов.

В 1053 году у четвертого сына Ярослава Мудрого, князя Всеволода Ярославича, родился сын Владимир Мономах.

В следующем году (1054) умер его дед Ярослав Мудрый. Перед кончиной он разделил Русь на пять уделов. Изяслав получил Киев и Новгород, Святослав – Чернигов и Северскую землю, Всеволод – Переяславль[412] и Ростово-Суздальскую землю, Вячеслав – Смоленск, Игорь – Владимир-Волынский.

Этот же год ознаменован «Великой схизмой» – разделением христианской Церкви на Западную – римско-католическую – и Восточную – греко-католическую (Православную). 16 июля папский легат кардинал Гумберт положил на главный алтарь храма Святой Софии декрет, содержащий анафему византийцам. Патриарх в ответ на это на соборе отлучил Папу от Церкви.

В 1055 году своим наместником в Новгороде Изяслав посадил своего сына Мстислава. На новом месте Мстиславу пришлось непросто: во-первых, Новгород давно уже дрейфовал прочь от Киева, во-вторых, в городской верхушке жива была благодарная память о 18-летнем правлении Владимира Ярославича, чей сын Ростислав, родившийся и выросший в Новгороде, стал, по причине безвременной смерти отца, изгоем.

В том же году Всеволод совершил победоносный поход на торков; в свою очередь, половецкий хан Болуш вступил в пределы Переяславского княжества, но ограничился демонстрацией силы, заключил со Всеволодом мир и ушел назад в степи (первое появление половцев на Руси).

В том же году в Киеве умер митрополит Киевский и всея Руси[413] Иларион (Русин)[414], автор «Слова о Законе и Благодати». На его место был назначен грек Ефрем, в том же году вызвавший из Новгорода и судивший епископа Луку Жидяту[415], безвинно оклеветанного слугой (обман вскроется через три года). Можно предположить, что Жидята оказался жертвой заговора со стороны нового князя Мстислава Изяславича – как один из авторитетнейших новгородских деятелей и верный сподвижник покойного Владимира Ярославича.

21 (27) октября 1056 года началось создание древнейшей дошедшей до нас русской рукописной книги – «Остромирова Евангелия». Написанная для новгородского посадника Остромира, названного в приписке родственником великого князя Изяслава Ярославича, рукопись окончена 12 (18) мая 1057 г.

В 1057 году в Смоленске умер прокняживший всего четыре года Вячеслав Ярославич. На его место из Владимира-Волынского был выведен его брат Игорь, а во Владимире-Волынском посажен на княжение старший внук Ярослава Мудрого – Ростислав Владимирович[416]. Что было для него большой удачей: после смерти отца – новгородского князя Владимира Ярославича[417] – он был исключен из числа претендентов на великое княжение (став изгоем). Отныне Ростислав мог надеяться только на милость родственников и на случай. И то, и другое проявилось в полной мере: Волынское княжество было хотя и последним по значимости, но тем не менее одним из пяти главных уделов Руси. Конечно, будь жив его отец, именно он княжил бы сейчас в Киеве, но, впрочем, тогда Ростислав не имел бы Владимира-Волынского. Мы столь подробно останавливаемся на этом сюжете потому, что он будет иметь длительное и пагубное для все еще единого государства продолжение.

В 1059 году Ярославичи выпустили из заключения своего дядю Судислава[418], потребовав от него отказа от права на киевский престол, – что фактически было нарушением «ряда Ярославля» (такие отступления от закона в ближайшие годы будут множиться и приведут к целому ряду конфликтов и в конце концов – к распаду Руси). Судислав постригся в монахи киевского Георгиевского монастыря (там он и умрет через 4 года, в 1063 году).

15 октября того же[419] года по пути из Киева в Новгород умер новгородский епископ Лука Жидята, оправданный, после того как вскрылись обстоятельства возведенного на него навета.

В 1060 году в Смоленске, в возрасте 24 лет, умер Игорь Ярославич – младший брат мономахова отца Всеволода. Сидевший во Владимире-Волынском Ростислав Владимирович вознадеялся получить этот удел, то есть шагнуть на следующую ступеньку в иерархии, – но не преуспел в своем желании: готовность Ярославичей потакать честолюбию племянника была не беспредельной. Фактически они оказались перед дилеммой: отдать Смоленск старшему племяннику (что формально было законно, но, учитывая его аппетиты, опасно) – или вступить с ним в прямой конфликт, посадив в Смоленск следующего за ним по старшинству, то есть – Ярополка Изяславича. Но это было бы не только формально незаконно, но еще и означало бы опасное для Святослава и Всеволода усиление Изяслава, на что они пойти не собирались (а Изяслав в меньшинстве не мог). В результате Ярославичи приняли соломоново решение: они упразднили Смоленское княжество, разделив его между собой на три части. Ростислав Владимирович вынужден был принять это решение, но, как покажет время, не смирился с ним.