Торговец смертью: Торговец смертью. Большие гонки. Плейбой и его убийца - Джеймс Монро

— Хоскинс, не так ли? — спросил я.

Он кивнул.

— У меня дома все в порядке?

— Не беспокойтесь, мистер Хобарт. Мы все учли. Как только я здесь закончу, приеду к вам в госпиталь.

Я отошел, санитар захлопнул дверь изнутри, машина медленно тронулась, сгоняя зевак с парковой дорожки на газон.

— Здесь его нашли, — пояснил сержант и показал на илистую отмель. — Ноги лежали в воде. Вероятно, преступник хотел его утопить, но ему помешали.

В мягкой почве сохранились глубокие отпечатки ног, которые были обозначены короткими флажками, воткнутыми в землю. Некоторые из них должны были соответствовать обуви Хоскинса. Специалисты по снятию следов принялись за работу, делая слепки из гипса. Цепь полицейских с мощными ручными фонарями прочесывала местность. Хоскинс при бегстве мог что-то потерять, что позже сможет доказать его присутствие на месте преступления.

Фил и я поехали в госпиталь на Парсонс-проспект, куда доставили Хобарта. По красным указателям на стенах довольно быстро добрались к пункту скорой помощи.

— Вы можете войти, — сказала сестра и прижалась к косяку двери, чтобы пропустить нас. Врач и медсестра хлопотали вокруг Хобарта. Тот лежал на обтянутом кожей столе из стальных трубок, косясь одним глазом на сестру, которая мягким ватным тампоном смывала кровь с его лица.

— У нашего пациента дела относительно неплохие, — ответил на мой вопрос врач. — Удар по голове — самое неприятное, плюс два сломанных ребра, трещина в лодыжке, ушибы и ссадины на теле. Не каждый прыгнувший из движущегося автомобиля так дешево отделывается!

— Рассказывайте! — обратился я к Хобарту и придвинул себе стул.

— Я попался в ловушку, Коттон. Хоскинс позвонил от вашего имени и попросил меня прибыть на южный конец Литл Нек-Бей. Он сказал, что я должен опознать убийцу Боумана. Конечно, я помчался как молния. По пути он меня обогнал и оттеснил вправо. Мне пришлось подчиниться, иначе я врезался бы в него.

Хобарт вздрогнул, когда врач раздвинул его волосы и стал рассматривать рану.

— «Не двигайся, — сказал он. — Если ты сваляешь дурака, завтра мне придется позаботиться о новых боеприпасах!»

— И?

— У него в руке был пистолет. Я должен был поехать с ним на фирму и отдать материалы. Когда я отказался, он потребовал назвать шифр сейфа. Утром я передал материалы двум офицерам из Вашингтона, но не сказал ему об этом. Один раз Хоскинсу пришлось резко затормозить, и тут я распахнул дверь и выскочил из машины. При этом несколько раз перевернулся и остался лежать на тротуаре. Я хотел встать и убежать, но лодыжка мне больше не подчинялась. Конечно, у меня уже не было шансов сбежать от Хоскинса. Он тут же догнал меня и ударил пистолетом по голове. Дальше я ничего не помню. Я очнулся, когда там уже была полиция. Остальное вы знаете.

— Хоскинс тем временем подрядил взломщиков и попытался вскрыть ваш сейф. Сам Хоскинс от нас, к сожалению, улизнул, но двух мы сумели задержать.

— Удачи вам! — пожелал Хобарт, когда мы покидали больницу.

— Хоскинс ехал на «фрейзере», — сказал Фил. — И Глисон тоже.

— Возможно, это одна и та же машина, — предположил я. — Быть может, Глисон вовсе не босс, хотя так утверждали Карло Велути и Брик Лоу, а Глисон и Хоскинс работают вместе. Хоскинс мог уговорить Глисона пойти на попятную.

Допрос Меннинга и Майера не принес ничего нового. Они показали, что Хоскинс подрядил их в их любимой пивной за два часа до взлома в кабинете Хобарта. Так вполне могло быть.

«Фрейзер» часом позже был найден полицией под мостом Хелгейт в Астория-парке. Очевидно, Хоскинс бросил машину и продолжил свое бегство в метро. На заднем сиденье были обнаружены свежие следы крови, вероятно, из раны на голове Хобарта.

Госдепартамент тем временем не дремал и направил запросы ряду иностранных посольств. Хотя мы теперь представляли, кто идет на торговлю материалами, важно было получить подтверждение. Служащие посольств, получившие разрешение, уверенно опознали Хоскинса по фотографии.

В половине одиннадцатого позвонил хозяин закусочной на 14-й улице и сообщил, что Фреди Глисон стоит у его стойки и заказывает пару горячих сосисок. Но когда мы примчались туда, хозяин с сожалением пожал плечами.

— Он уже ушел.

— Вы уверены, что это был Глисон? — Я подсунул ему фотографию.

— Совершенно уверен. Разумеется, он выглядел не так хорошо, как на фото. Как затравленный волк, понимаете? Потому я и обратил на него внимание.

Конечно, я это хорошо понимал. Мы поблагодарили хозяина и вышли на улицу.

На 14-й улице масса киосков и палаток. Это большей частью дощатые будки с выступающим вперед навесом, под которым болтается голая лампочка. Мы прошли по ним с фотографией Глисона в руках.

— Да, я видел его, — сказал седовласый старик, глядя на нас сквозь темные очки. — Сначала я решил, что он хочет купить колу, так как он стоял поблизости. Я уже открыл окошко, но он быстро ушел.

— В каком направлении?

— В сторону консервной фабрики! Видите маленький дом рядом? Он принадлежал отцу мистера Селкирка, который в подвале занимался производством мясных консервов. Они бросили дом, когда предприятие разрослось. Он вошел туда!

Я сделал знак Филу. Окна были темными, вероятно, в доме давно никто не жил.

Рядом с главным крыльцом несколько ступеней вели к входу для поставщиков. Эти старые дома строились когда-то по образцу английских городских домов состоятельных людей.

— Здесь, — сказал Фил. — Здесь окно разбито.

— Внутрь, Фил! Может быть, он еще там!

Я просунул руку через разбитое стекло и открыл задвижку окна. Нижний край располагался так низко, что мы без проблем проникли внутрь прямо с лестницы. И попали в помещение, которое раньше могло служить кухней, но теперь было холодным и пустым. Дверь была открыта. Мы осторожно двинулись дальше, хотя и не надеялись, что Глисон прячется здесь, внизу.

По узкой лестнице прошли в обширную прихожую. Строитель явно пытался создать впечатление зала господского дома, хотя в его распоряжении не было достаточной площади для осуществления такого замысла. Вокруг стояла мебель, покрытая пылью.

Мы обошли первый этаж. Соседние комнаты были задуманы как приемные, и выглядели нежилыми.

На верхнем этаже что-то упало. Тяжелый предмет, может быть, кувшин или ваза. Мы двинулись по лестнице наверх.

Глисон, оказывается, и не думал скрывать свое присутствие — был уверен, что он в доме один.

Ступени лестницы заскрипели под шагами Фила.

— Проклятие! — Он не произнес этого вслух, но я видел, как зашевелились его губы.

Мы стояли на лестничной площадке без всякого прикрытия. Наверху кто-то вышел из комнаты. Хотя человек старался ступать тихо, но на таком полу, который не красили, вероятно, уже много лет, это было безнадежно. Мы ждали, Фил прижался к стене, я — к перилам лестницы, оружие в руках наготове.

— Стоять! — крикнул я, когда наверху в коридоре появилась тень, и одновременно бросился вверх по ступеням. Тень снова скрылась за углом. Когда я оказался в коридоре, Фил уже стоял рядом.

Заглянуть в комнату, полагая что в ней находится человек с огнестрельным оружием, требовало времени. Но Глисон не мог от нас ускользнуть. Вряд ли он пошел бы на риск, прыгая из окна второго этажа.

— Что это? — удивленно спросил Фил, когда мы вошли в помещение, которое, судя по виду, было когда-то столовой. На боковой стене имелось что-то вроде стенного шкафа, за стеклом которого двигались два толстых пеньковых каната, один вниз, другой вверх.

— Старомодный подъемник для блюд, — сказал я и сообразил, что произошло.

Глисон сел в корзину и сейчас по тесной шахте ехал вниз. Я схватил один из двух канатов и попытался задержать его. Чувствовалось, как Глисон внизу сопротивлялся подъему обратно. Но затем канат соскочил с блока и заклинился.

— Он сел прочно, — крикнул я напарнику. — Теперь он в наших руках!

Но радость оказалась преждевременной. Я почувствовал дрожь каната, который все еще держал в руках. Внезапно натяжение пропало. Параллельный канат взвился вверх, скользнул по блоку и упал в шахту.

— Он перерезал канат, — проревел я и бросился из комнаты. Шахта подъемника оканчивалась, вероятно, в кухне, через которую мы проходили. К сожалению, мы не обратили тогда на это внимания. Пока я осматривал кухню, Фил оставался у окна. Я осветил фонариком нижний конец шахты подъемника. Он находился на уровне пола. В пол была врезана деревянная плита, на которой лежали остатки перерезанных канатов.

— Он бежал! — сообщил я Филу, уже вылезая в окно. Снаружи на улице стоял коп, окликнувший меня.

— Эй, что вы здесь делаете?

— Коттон, ФБР, — быстро бросил я, доставая удостоверение. — Вы не видели выходящего отсюда мужчину?