Химеры (СИ) - Кузнецова Ярослава Анатольевна

Впрочем, Лестан привык думать, что у соседей с Южного берега нет возможности атаковать с воздуха. Уничтожили базу во Вьента Мареро — и расслабились. И наличия рядом союзного флота Моранов, подлодок и двух вертолетоносцев, они тоже не учли.

Кав представил себе, как в глубине Алого моря скользят хищные черные тени, которых не видно на сонарах — Мораны, как и Макабрины, активно использовали заемные дролерийские технологии. Начали это делать едва ли не раньше Лавенгов, у них всегда с Сумерками были хорошие, родственные отношения. Мораг, дочка Врана, от какой-то их королевы произошла.

Нет, корабельных орудий можно не опасаться, а вот из зениток постреляют. Ну, не в первый раз.

Грохнуло. Качнуло.

— Музыки не хватает! — прокричал Горан, хватаясь за скамью. — Не помешала бы.

— Ну извини, чего нет, того нет! Лагарте, что там видно?

— Корабли горят! — послышалось в наушниках. — Мораны нормально сработали, молодцы. Море, кажется, горит тоже, в дыму ни черта не разглядеть. Звенья сэна Росса и сэна Дайтона отбомбились по крепости, оттуда ведут заградительный огонь крупным калибром. Сейчас наша очередь.

— Давай!

Перед высадкой Кав предполагал проутюжить Рокеду трехсотфунтовыми бомбами, подавить огневые точки, высадиться и закрепиться. При общем успехе операции обеспечить оборону, подогнав транспорты с тяжелым вооружением. При неуспехе должна была пойти вторая волна, со "св. Кальсабера", под командованием сэна Броса. Больше у него никаких планов не было, но и этого должно хватить. В конце концов, планирование никогда не было сильной стороной мужчин его семейства. Где там мозги, в макабре-то. Она же кость голая. Зато зубы крепкие.

Совсем недавно предки брали крепости исключительно при помощи таранов, приставных лестниц и такой-то матери. Теперь к их услугам фугасные бомбы, неуправляемые ракетные системы, сдвоенные авиационные пушки, напалм и взрывчатка. Впрочем, и Рокеда сейчас отплевывается далеко не кипящей смолой и кипятком.

Очередью зенитного пулемета ударило в борт, стекло в крохотном лючке треснуло паучьими кляксами.

— Не нравится!

Броневые плиты еще и не такое выдержат. У механического вурма была чешуя почище, чем у настоящего, спасибо дролям прекрасным.

— Жарко, — в наушниках снова прорезался голос пилота. — Ну и каша там внизу. Не хотят нас лестанцы.

— А мы не спросим!

— Сэн Кавен, какие будут приказания?

— Снижайся!

Кав на удачу саданул кулаком по бронежилету, откатил дверь грузового отсека, внутрь хлынул соленый морской воздух, отдающий гарью. Разрывы и стрекот стали слышнее.

— Пошли, пошли, пошли! За Макабру! За рейну Амарелу!

Он спрыгнул на раскрошенную в щебень крышу башни, в воздух поднимались клубы каменной пыли, завиваясь спиралями под винтом вурма. Следом посыпались остальные — десантная группа, радист, второй оруженосец — необстрелянный еще, но с таким же яростным блеском глаз, как у остальных.

— Филико, проваливай!

Лагарте поднял слегка помятую и подкопченую вертушку и начал набирать высоту. Кав сверху окинул взглядом крепость.

Массированная бомбардировка и ракетный обстрел сделали свое дело — две башни лишились кровли, посреди мощеного двора зияла изрядная воронка.

Верткие и стремительные вурмы — вся его боевая группа — заходили на посадку со всех четырех сторон и орудия воздушной обороны не успевали вести огонь по всем целям. Одна из машин чуть вздрогнула и выпустила пару ракет по изрыгающей огонь зенитной башне. Взрыв, летящее каменное крошево. Огонь смолк. Воздух гудел и рвался от работы мощных двигателей.

На крыше никого не было. Никого из живых. Из-под обломков и гнутой арматуры высовывалась окровавленная рука с раскрытой пятерней и белесым от пыли рукавом. Кавовы люди перебежками добрались до металлического покоробленного люка, прикрепили заряды и залегли. Рвануло. Клещ и Зяблик отвалили тяжеленную крышку и бросили внутрь пару гранат. Снова рвануло. Кав сглотнул, чтобы не закладывало уши — от предвкушения драки сохло во рту и колотилось сердце.

Время замедлилось и потекло тягуче, как кисель. Двигатели ревели. Руководителю боевой операцией хорошо бы не ломиться в драку в первых рядах, но нет уж… Он снял с предохранителя автомат, радостно, по волчьи, ухмыльнулся и кинулся внутрь башни, увлекая за собой людей.

Часть вторая. Глава 16

В преддверии зимы из Аннаэ уезжали жители. Кто-то к родственникам в Химеру, лучше обеспеченную и лучше охраняемую, а кто-то стремился за рубеж, туда, где Полночи нет, в Дар, в Ингмар, в Альсатру. Энери всю дорогу провалялся на верхней полке в купе, делая вид, что спит. Попутчицы, две женщины с ребенком, углядев его светлые волосы, тихо и негодующе перешептывались между собой, проклиная зажравшихся дарцев. Энери, по их мнению, был последней из крыс, сбежавших с корабля, то есть, из представительства "Каманы" в Аннаэ. Предатели дарцы, кровопийцы Лавенги, стервятники альфары — Энери так и пролежал двенадцать часов лицом к стене, претерпевая дурноту, вызванную рунами и гирляндами рябины на задраенных окнах, и печально размышляя, что попутчицы не так уж неправы. Но осудить Герейна, не решившегося драться на два фронта, он тоже не мог. Юг был важнее. С Юга грозила серьезная опасность, когда как Север мог подождать. Все равно найлам никуда не деться от Дара, даже если Полночь выкосит половину Найфрагира. И, если бы не Леута, Герейну было бы даже выгоднее ждать.

Энери порадовался, что он больше не наследный принц, и отвечает теперь только за себя.

В Химеру поезд пришел ближе к полудню. Вокзалы и прочие общественные заведения работали только в светлое время суток — с приходом темноты начинался комендантский час.

Анарен подождал, пока попутчицы оденут ребенка, соберут свои баулы и выйдут, и сошел с поезда одним из последних. На перронах суетились люди — отъезжающие, только что прибывшие, провожающие, встречающие — толпились у больших табло с расписанием, носильщики таскали груженые тележки, мимо бодрой рысцой пробежали десятка два молодых парней в дарской полевой форме цвета пожухшей травы, с винтовками, вещмешками и скатками. На рукавах гимнастерок Энери разглядел нашивки — синий щиток с белым лебединым крылом. Ополченцы лорда Ранда.

Фоларийский парень со своей девкой ждали его у стеклянных дверей здания вокзала. У Ньета тоже был баул, одеяло в скатке и дробовик, белесая девица висела у него на локте, одетая в куртку не по росту, из-под куртки торчал синий кремпленовый подол, тощие икры и резиновые боты, которые Ньет то ли украл, то ли выменял еще в порту Аннаэ.

— Старое капище и краеведческий музей находятся в пределах города, но довольно далеко, — доложился парень. — Это устье реки Реге, место называется Амальфран, Мыс Нальфран. Самая высокая точка в городе.

В поезде, видимо, расспрашивал, все узнал. Анарен кивнул:

— Возьмем такси и поедем.

Толкнув высокие стеклянные двери, оклеенные бумажными крестами, они вошли в зал ожидания, полный народа. Громкоговоритель объявлял посадку на поезд до крепости Нан.

Едва Анарен двинулся вправо, обходя ряды кресел и курганы баулов, его схватили за плечо и резко вывернули руку. В тот же момент сильный удар в затылок сшиб с ног, истоптанный кафель пола прыгнул в лицо, Анарен рванулся, но ему наступили на волосы и придавили шею коленом. В висок ткнулось что-то холодное.

— Много вас тут развелось… с человеческим лицом, — прошипел кто-то по найльски. — Не рыпайся, пристрелю суку.

Анарен не рыпался, лежал смирно, но видел только сапоги и шнурованные ботинки, топтавшиеся перед носом. Потом их сменила пара женских полусапожек с пряжками, на невысоком каблуке.

Дернув за волосы, Анарену повернули голову и он, наконец, смог взглянуть вверх. Над ним стояла пожилая женщина в красном жакете, красной вязанной шали и в широких черных брюках. Шею ее украшали крупные яшмовые бусы, пышные седые волосы подвязаны бархатной лентой, в ушах тяжелые серьги, на носу — роговые очки, за стеклами которых глаза кажутся огромными.