Макроскоп - Пирс Энтони

Афра отчаянно пыталась оживить труп, до нее доносились мелодия фагота и голос Гротона, — это породило поток воспоминаний о прошлой жизни — ее и Беатрикс.

Вот Беатрикс на станции макроскопа — вносит поднос с обедом, тогда они в первый раз собрались вчетвером… и Брад еще был с ними. Она и Беатрикс рядом, когда Джозеф стартовал в глубокий космос. Беатрикс пытается проникнуть в суть сложных физических идей во время их споров. Беатрикс призывает всех к порядку. Беатрикс в скафандре осторожно ступает по поверхности Шена-спутника.

Беатрикс, всегда такая дружелюбная.

Казалось, ничего не значащие сюжеты из глубин памяти — но лишь теперь Афра поняла, что значила для нее ненавязчивая поддержка и постоянное присутствие этой пожилой женщины.

Пожилой? Беатрикс никогда не выглядела так молодо, как сейчас…

Но она не дышала, и сердце ее не билось.

Беатрикс ухаживает за садом на Тритоне. Беатрикс доходит до истерики, защищая Афру на том бутафорском (а может, и нет) судебном заседании.

— О, Трикс, Трикс… — всхлипнула Афра. — Ты была единственной, кто понимал…

Все зря. Беатрикс мертва.

Афра оставила ее и метнулась к Гарольду. Схватила его за плечи и начала трясти, хотя и раскачивалась сама.

— Просыпайся! Просыпайся!

Гарольд не реагировал.

— Гарольд — твоя жена умерла! — прокричала она ему в самое ухо, больно ударяя по щекам.

Он будто бы ожил.

— Но…

— Она только что умерла, и я не смогла, не смогла… ты должен что-то сделать! Просыпайся!

Он тупо посмотрел на нее:

— Как? Где?

Афра спешно ему все изложила, продолжая теребить, чтобы не дать уснуть опять.

Глаза его расширились.

— Я должен пойти за ней!

Произнеся это, он закрыл глаза, тело его обмякло, и Афре не удалось больше оживить его.

Царство снов поглотило его. Афра в отчаянии оглянулась — и увидела Иво, продолжающего играть…

Пришло время остановить музыку. Она подплыла к Иво и вырвала у него из рук инструмент. Оркестр замолк, последние звуки растворились в туманном мраке зала.

Под ногами появился пол, их окружили стены, которые оказались гораздо ближе, чем можно было предположить, показались и двери — вход и выход. Сила тяжести навалилась на тело.

Афра внимательно следила за Иво, ожидая его пробуждения. Он сел на пал и уставился куда-то бессмысленным взглядом. Затем поднял голову, сделав это решительно и резко, совсем не похоже на Иво. И прямо посмотрел на нее.

— Спасибо, куколка, — сказал он.

— Иво, случилось что-то ужасное, Беатрикс…

Он ловко встал, разминая пальцы, будто они онемели.

— Я знаю, черный проткнул ее гарпуном. Глупая женщина.

Афра изумленно уставилась на него.

— А этот ваш инженер — он в стасисе, на пути в глубокий космос. Сейчас этой игрушкой его уже не вернуть. Пройдет много лет, прежде, чем он проснется, если проснется вообще. Так что осталось нас двое.

Она попятилась.

— Вы не Иво! Вы…

Он подобрал инструмент-оркестр.

— Иво — Ивон-Иван-Иоганн-Джон-Шин-Шейн-Шен. Ты разорвала цепь, голубоглазка, ты опять вмешалась — в очередной раз! — и вот Иво, Иво-идиот на другом конце цепи пропал, как и Брад. Нужно признать, у тебя просто талант к подобным вещам. Сейчас…

Что-то очень важное рвалось на поверхность из бездны памяти, но не было времени выяснить, что же это. Афра ринулась к двери, даже не сообразив, куда она бежит и почему.

— Не нужно так спешить, красотка, — окликнул ее Шен.

Он вытянул руку с инструментом и с наигранным драматизмом произнес:

— На самом деле, главная битва впереди.

Она почти добежала до приоткрытой двери и видела уже освещенный зал за ней, из которого они сюда попали. Она протянула руку…

И ее отбросила назад упругая сила натянутых канатов. Не удержавшись на ногах, она отлетела и приземлилась на задницу — но уже обращенная лицом к центру комнаты.

Восходящий

Это была уже не комната. Это был стадион, заполненный людьми, но невозможно было различить ни одного лица, слышен был лишь невнятный рокот толпы.

Она сидела на помосте, огражденном натянутыми упругими канатами. Помост представлял из себя квадрат — конструкция, известная как боксерский ринг.

В дальнем углу ринга появился Шен — в боксерских трусах и высоко зашнурованных спортивных туфлях. Мускулистый торс переливался в ярком свете юпитеров, глаза и зубы сверкали. Таким он и врезался ей в память — боксер, выходящий на ринг. Она видела, что пришел его час, час его несокрушимой мощи, когда он владеет всем. Что бы она не задумала и не предприняла — ей не остановить его, даже не задержать.

Как будто заметив ее замешательство, он остановился — одна нога еще за рингом, рука опирается на канат.

— Ты и вправду не понимаешь ничего, глупышка, — сказал он. — Ты даже не представляешь, что все это значит. Да у тебя, белой дуры, не хватает даже духу встретить свой собственный символ.

Она собралась с силами и решила не выходить с ринга до тех пор, пока не узнает, что же затевает Шен, и какие еще барьеры, кроме канатов, он создал. Ведь вполне может оказаться, что безопаснее внутри ринга, а не снаружи.

Они не двигались и напряженно чего-то ждали, за это время Афра успела рассмотреть себя.

На ней было то же, что и раньше: шорты чуть выше колен, легкие туфли на застежках, которые хорошо входят в башмаки скафандра, эластичная блузка, волосы стянуты лентой.

Вещей немного, во-первых, чтобы хорошо циркулировал воздух и не стеснялись движения при работе в космосе, и, во-вторых, чтобы выглядеть как можно привлекательней вне космоса. Она не стала бы отрицать, что всегда была озабочена своим внешним видом, и сейчас у нее были веские причины выглядеть привлекательно.

Сейчас, когда Беатрикс мертва, Гарольда нет с ними, а Иво так нелепо проиграл Шену.

Беатрикс, смотрящая на творения неземного искусства…

Гарольд, восхищенный странными машинами…

Иво…

Сейчас все вчерашние устремления и желания стали ничтожны. Даже скорбь от утраты близких ей людей не могла отвлечь внимание — для нее придет время, когда удастся уйти от Шена.

Она оценила ситуацию с точки зрения физических возможностей: одежда не будет мешать ей двигаться, у нее превосходная реакция и хорошо поставленное дыхание. Она в свое время могла оценить мускулатуру тела Иво/Шена и нашла ее не очень впечатляющей.

Те горы мускулов, что видела она сейчас, были иллюзией, видением, которое для них обоих каким-то образом сотворил гений Шена. Она не сомневалась, что Шен, обладая многочисленными способностями, направляемыми злой волей, неминуемо поработит ее, как только поймает, но ведь может случиться так, что и не сможет поймать. Не возникало сомнений, что в создавшемся положении ей приходится надеяться только на те самые физические способности. В интеллекте ей не сравниться с Шеном. Эмоционально он, верно, еще ребенок; но интеллектуально — гений, равного которому не знала Земля.

Пока она обдумывала все это, Шен говорил. Похоже, он просто хвастался своими знаниями, пользуясь наконец-то предоставившейся возможностью поразглагольствовать перед аудиторией.

— Нет, ты совсем ничего не понимаешь. Я прочитаю лекцию, но сниму за это очки, иначе ты не оценишь мои старания. Обидно, конечно, говорить перед столь ничтожной аудиторией, но, увы, ты единственный возможный здесь слушатель.

Афра положила руку на канат и готовилась нырнуть под него при первом удобном случае. Она знала, что ничего хорошего ее не ждет, но необдуманное бегство может привести ее туда, куда ей вовсе попасть не хочется. Ей дали уже это понять. Шен обладал какой-то необъяснимой силой и мог создавать на ее пути реальные физические преграды, так что глупо, пожалуй, бежать, пока не известно, как он это делает. Один раз это были канаты, а в следующий может быть что-то похуже.

— Этот ключ, — сказал Шен, — инструмент галактики.

Он поднял инструмент, на котором недавно играл Иво. Афра подумала, что он все время держал его в руках, хотя она заметила его только сейчас.

— «Ключ» — именно это я имею в виду. Ключ к святая святых, ключ к истории, ключ к душе человека. Назовем его символизатором. СИМВОЛЬНЫЙ = ПЕРВИЧНЫЙ СИМВОЛ = S’. Он превращает символы в реальность и наоборот — так мы получаем голую истину. Я, конечно, сразу сообразил, для чего он.

Шен хихикнул.

— Иво думал, что это флейта! Он пытался сыграть на ней Сиднея Ланье.

И ему это удалось, подумала Афра, но решила, что Шена сейчас лучше не перебивать. Она обретала все большую уверенность в своих силах — если удастся сейчас сохранить присутствие духа, то можно будет одержать верх над этим вундеркиндом.

— Фактически, это обучающий прибор, — продолжал он лекцию. — Он делает осязаемой символическую сущность ситуации либо личности, обучая тем самым зрителя, являющегося в то же время участником. И, естественно, необходимо правильно интерпретировать символы, любой, кто хоть немного в этом понимает… но тебе даже этого не достает.