Нечисть так уязвима - Юлия Бурова

- Уже встала? - хозяйка вынырнула из кладовки с кольцом копченой колбасы.

Здесь мой капризный организм прореагировал кардинально наоборот, выделив моментально с литр желудочного сока.

- Садись, позавтракаем вместе, - с профессиональной скоростью хозяйка орудовала ножом, выкладывая веером на тарелке тонкие кружочки колбаски.

- Я просто чаю попью, - садиться на шею, к посторонней женщине пользуясь ее добротой, не хотелось.

Наломав странного сероватого вида лепешки, она строго посмотрела.

- Объесть меня боишься? - Варвара хохотнула, похлопав себя по толстому животу, обтянутому цветастым фартуком. - Сказала, хочу помочь, значит помогу, - её низкий, грубый голос добавлял весомости словам. - Садись, ешь.

Я послушно плюхнулась на стул, отбросив сантименты, с удовольствием потянулась за бутербродом.

- Спасибо, - откусывая жесткую, но вполне сьедобную лепешку украшенную чрезмерно соленой колбасой, пробубнила я с набитым ртом. - Я, как только смогу, чем смогу...

- Вот этого не надо, - отрезала она, садясь напротив. - В гробу мне ваша благодарность не нужна. Мои девочки, тоже все пытаются отблагодарить, что в дом их взяли, тащут подарки, дурехи, - она рокотала, не по-женски басовито. - Я гоню, сказала еще одни платок на плечи, я отрекусь от бестолочей. Хотишь, я тебя на кухню пристрою к себе в столовую? - без перехода предложила она меня трудоустроить. - Старая я стала, помощница мне не помешает.

- Поближе к еде, это конечно здорово, - одобрительно кивнула я, - но ваша тётенька на пограничном контроле сказала, что если я не пройду, сегодня аттестацию психолога, меня или депортируют из города или упрячут в психушку на реабилитацию.

Варвара нахмурилась, брови тяжелыми дугами нависали над выцветшими серыми глазами.

- Эх, милая, - печально вздохнув, Варвара встала, в приливе ласки обняла, прижав мою голову, к толстому мягкому животу. - Сколько тебе лет было, десять - пятнадцать?

Я догадалась, что она имеет в виду момент катастрофы.

- Примерно, - пробубнила я в мягкую подушку живота, чуть не подавившись не дожеванным куском.

- Помнишь еще, как было, - печально вздохнула она, погладив с сочувствием по голове. - Не будет уже как раньше,- Варвара зажала мои щеки в ладонях и посмотрела в глаза, внушая правду жизни. - Мало их осталось, самые смелые и горячие погибли в первые года. Все спасали, костьми легли, чтоб мы жили. Теперь наш черед, - женщина, не мигая, вглядывалась, гипнотизируя. - Засунь свои воспоминания и мечты куда подальше, - прямая и грубая, она проявляла заботу как умела. - Если не хочешь овощем в дурдоме помереть, или одинокой старухой в нищете.

Какое счастье, что я ничего не помню. У меня имеется возможность думать, что этот мир не мой и есть надежда на возвращение к нормальной жизни.

Чтобы вернуться, мне нужно вспомнить, куда и как. Искра мысли пробежала, будоража нейроны, выстраиваясь в устойчивые связи. Все просто, логика и норма! Если потерял память иди к врачу, озарила меня догадка. Как вовремя меня отправили к психологу, главное, вынести максимум пользы для себя из этой беседы, и если именно этот специалист не поможет, то мне необходимо попасть или к психиатру, или неврологу, или еще к какому мозговеду. Следовательно, необходимо оказаться в психушке, где концентрация этих специалистов наибольшая. Опять же, встреча с психологом, который имеет право меня отправить на лечение, как нельзя кстати. Уверена, мне не составит труда убедить эскулапа в своей неадекватности.

- Уже, запихала, - я нарисовала на лице улыбку, и согласно кивнула, не став пугать добрую женщину. - Быть всего третье женой это круто.

Варвара, одобрительно хлопнула меня по плечу тяжелой ручищей, вывихнув, кажется, пару суставов.

- Умница, - она, сняла фартук, отбросив его на стул. - Опаздываю я уже, на работу пора. Чашки всполосни и протри, ключ в вазе у двери, - отдавала она распоряжения, одеваясь на ходу. - Я ушла.

Хлопнула дверь, ставя точку в разговоре. Вырабатывая стратегию поведения, я убрала со стола, помыла посуду.

Я шла на прием к назначаемому времени, обдумывая, чтобы эдакое выдать врачу, избавив его от сомнений в моей нормальности. Оставалось не больше сотни метров до пункта назначения, когда передо мной возникло неожиданное препятствие. Один из пятидесяти двух носителей игрек хромосомы, преградив дорогу, окинул меня оценивающим взглядом. "Вот оно, началось" - подумала я, разглядывая особь мужского пола, местного разлива. - "Я начала свое победное шествие, по чужому миру покоряя сердца встречных и поперечных". Вот только, или я была героиней не того романа или вселенная мне досталась не та, не тянул мужчинка на "мистера вселенная". Так, средненький: маленькие глазки как у хорька сверкали из-под низко натянутой шапки, под носом топорщилась щетка усов, на шее под пальто, с претензией на стиль, завязан клетчатый шарф.

- Кто такая? Новенькая?- снизошел до общения субъект.

Вероятно, мужчины этой вселенной не подпадали под привычную мне модель поведения, вызывая возмущение. Меня перекосило от счастья, что столь достойный муж обратил внимание на мою скромную персону. Счастье было настольно велико, что растолкало глубоко спящие участки памяти.

- Вы бы документики предъявили для начала, уважаемый, прежде чем моей личностью интересоваться, - выдала я, отчетливо слыша, как приветственно распахиваются двери психушки.

Похоже, мне не нужно ничего придумывать, достаточно говорить все, что лезет в голову, и место в дурдоме будет обеспечено.

Уважаемый опешил, затем суетливо постучал по карманам, ничего не нашел.

- Валерий, - ограничился представлением он, за неимением требуемых бумаг.

- С этого и стоило начинать, Валерий, - я держала марку до последнего, сделала шаг в сторону, обходя мужчину, и с гордым видом направилась к дверям мед центра, физически ощущая удивленный взгляд на своей спине.

Маскироваться под местную было легко до тех пор, пока мои контакты ограничивались общением с многочисленным медперсоналом женского пола. Алгоритмы, загруженные мне под корку, вполне соответствовали местным представлениям о правильном поведении. Я спокойно отреагировала на хамство в регистратуре, терпеливо объяснила обозленной женщине, что она не может найти мою карту потому, что ее в природе не существует и ей все-таки придется завести на меня дело. Стойко вынесла беседу с главным врачом, строгой тетки с ужасной дикцией, казалось, ей лень разжимать губы, отчего слова выходят невнятные и скомканные. Она посчитала необходимым запугать меня возможными последствиями не пройденной аттестации, подсластив пилюлю напоследок радостной новостью, что центр коррекции, как она деликатно называла психушку, в их районе один из самых лучших по стране.